Взгляд из прошлого (СИ) - Морозова Анна - Страница 2

— Все вопросы будем решать постепенно, — заявляет Барханов командным тоном. — И знакомиться тоже будем постепенно. Сейчас вы все приступаете к работе и делаете всё то же самое, что и обычно. Сегодня я просто наблюдаю. Не более.

— Может, перекурим, пока ещё время есть? — предлагает Настя, пристроившись к нам с Юлей.

Они обе работают на кондитерке, создавая уникальные сладкие шедевры. И даже по внешности чем-то похожи, несмотря на то что Юля брюнетка, а Настя огненно-рыжая.

— Можно, — соглашается Юля, пока я, всё ещё находясь в ступоре, не свожу глаз с Руслана. Не могу ничего с собой поделать. Меня словно в мясорубке перемололи и выплюнули одним огромным тефтелем наружу. В груди продолжает давить от непроходимой тоски. От боли прошедших воспоминаний, которые взорвали мой привычный мирок.

— Диан, ты с нами или как?

Я не курю, но сейчас мне непременно нужно на воздух, поэтому соглашаюсь.

Выйдя на улицу, девчонки тут же закуривают, обуздав воздух едким дымом.

— Этот наш новенький — такой красавчик, — поигрывая бровями, вздыхает Настя. — Прям ходячий тестостерон. Вы видели его мышцы? Я чуть не кончила.

— Настя, — укоризненно смотрит на неё Юля. — У тебя же муж.

— И что? Мне теперь и на красивого мужика нельзя посмотреть? Мой Толик и сексуальность — слова-антонимы, так что имею право.

— Ты ему это не скажи, — усмехается Юля, стряхивая пепел в мусорный бак.

— Ой, — отмахивается Настя. — Говорила уже миллион раз в надежде, что этот дрищ хоть в качалку начнёт ходить.

— И что?

— Да ничего. Этот компьютерный задрот только и делает, что создаёт какие-то новые программы для работы. Мастер хренов.

— Зато твой задрот верен тебе как Хатико, а не пихает свой стручок во все дыры.

— Что, опять изменил? — сочувственно спросила Настя.

Юля сделала затяжку и, выбросив сигарету в бак, только рукой махнула.

— Да пошёл он. Скоро на развод подам. Надоело.

— Вот и правильно. Лучше быть одной, чем с кем попало. Правда ведь, Дин?

— Правда, — киваю на автомате, хотя половину слов даже не услышала.

Я всё ещё пребываю в шоке от такого нелепого стечения обстоятельств. Надо же было нам, спустя столько лет, встретиться именно так! Именно здесь и именно сейчас, когда я так сильно дорожу этой работой. Насмешки судьбы, не иначе.

— Девчонки! — в двери появляется Юра-официант. — Там этот Руслан… забыл, как его. В общем, шеф новый потерял вас. Давайте быстрее.

— Ну блин, даже покурить спокойно не дают, — возмущается Юля, выбрасывая сигарету. — Будто за пять минут земля расколется.

Мы заходим внутрь и, сняв в раздевалке куртки, продвигаемся на кухню. Я плетусь самая последняя, не поднимая головы. Знаю, что глупо, но не хочу встречаться с ним глазами до последнего. Хочу ещё немного оттянуть этот момент и не умереть от переизбытка чувств, от стука сердца, который норовит пробить рёбра, от тяжести дыхания. По кухне, полной суеты, эхом разносится его авторитарный голос, отчего меня начинает колбасить ещё сильнее.

— Я не пойму, почему на холодном цеху никого нет? — Слышу недовольство из его уст и сглатываю, слегка затормозив. — Скоро ресторан откроется, а заготовок всё ещё нет. Или предлагаете мне самому всё делать? Никакой дисциплины.

— Да вот же она. Дианка, — кричит мой коллега Димка Котов. У него язык как помело, что сейчас очень некстати.

Ускорившись, быстро подхожу к столу, пролетев через всю кухню, и тут же открываю холодильники, присев на корточки. Делаю вид, что проверяю заготовки, хотя и без этого знаю, чего не хватает. Сейчас мне нужна передышка. Секундная, минутная, любая. Пусть она просто будет, позволив напоследок вдохнуть спасительного кислорода.

— Диана, значит… — его голос слишком близко. Прямо за спиной. Сердце бешено бьётся, дыхание спирает. Господи, почему так тяжело! — Может, ты хоть соизволишь посмотреть на меня? — произносит он с насмешкой. — Или у тебя язык к нёбу прирос?

— Почему же… — разлепив губы, хриплю я. — Приятно познакомиться, Руслан Романович.

Дав себе секундную заминку, поднимаюсь на ноги и вскинув голову, смотрю в карие глаза своего когда-то любимого мужчины. Смотрю прямо, не скупясь ни на одну эмоцию, будто только что сожрала двухметровый кактус. Он тоже смотрит, и, в отличие от меня, его реакция слегка тормозит. Сначала на колючем лице красуется наглая ухмылка, а уже через пару секунд она вянет, сменяясь шоком. Глаза расширяются, брови взлетают вверх, а из приоткрытого рта вырывается недоверчивый хрип:

— Ди…?.

— Диана, — поправляю его, мысленно съежившись, будто моё имя из уст Барханова прозвучало в исполнении пенопласта. Проведя ладонью по короткому ёжику, Руслан с прищуром приглядывается ко мне, как к невиданной игрушке.

— Неожиданная встреча, — тихонько произносит, почесав пальцами затылок. — Никогда бы не подумал, что среди всех заведений этого города мы встретимся именно здесь.

— Жизнь непредсказуема, — пожимаю плечами, сложив на груди руки. Меня всю пронзает невидимыми иголками, а сердце по ощущениям совсем обезумело. Он слишком близко. Слишком! И мне не хватает воздуха. Мне даже здравого смысла не хватает, чтобы не пялиться на него так открыто. Я сама всё ещё нахожусь в оцепенении. Моя спокойная, размеренная жизнь в одно мгновение превратилась в огромный оголённый провод.

— А ты совсем не изменилась, — Барханов вдруг улыбается, заставив мои внутренности задрожать. Я сглатываю вязкую слюну, медленно втягивая носом воздух, которого всё ещё недостаточно.

— Тебе так кажется, — шелестят мои губы.

— Это сколько мы не виделись? Лет семь?

— Восемь.

— Восемь, — повторяет эхом, будто пробуя на вкус. — Довольно много.

— Много. —киваю. — Целая жизнь, я бы так сказала.

— Руслан Романович, — рядом с нами возникает Ярик с горячего, вытаскивая из уха наушник. — Я это, спросить вас хотел по поводу соуса на основе горгондзолы. Мне кажется, он слишком терпкий, но это не точно.

— Хорошо, — вздыхает, на секунду прикрыв глаза. — Сейчас подойду.

— И ещё нужно, чтобы вы утвердили некоторые позиции в меню. Они сегодня понадобятся.

— Я же сказал, что подойду сейчас! — рявкает, сверкая глазами, словно прожекторами-убийцами. — Или ты с первого раза не понимаешь?

— Понимаю, — пищит Яр, тут же испаряясь.

— Такими темпами ты себе здесь врагов заработаешь, нежели авторитет, — смотрю на него с пеленой презрения. — Толик, наш прошлый шеф, по сравнению с тобой — божий одуванчик.

— Я не Толик, — фыркает Барханов. — И я не нуждаюсь ни в чьих советах. Даже в твоих.

— Пфф. Кто бы сомневался. — С годами ни черта не изменилось. Как был бараном упёртым, так и остался.

— Решила мне предъявить? — щурится он, играя челюстями.

— Даже в мыслях не было, — щурюсь в ответ. — Просто дала тебе дружеский совет, в котором ты не нуждался.

— А мы теперь друзья? — выгибает дугой брови.

— Это была метафора, — цокаю языком и, отвернувшись к столу, снимаю с магнитного держателя нож.— Мы даже в аллегории самой худшей жизни не будем друзьями.

— Я и не претендую—хмыкает он, раздражая меня все больше.

— Ну и замечательно.

— Я тоже так думаю. А теперь работай, Диана. Гости сами себя не накормят.

— Да пошёл ты! — шепчу себе под нос, сжав ручку ножа до белых костяшек. Замечательно, блин, день начался!

До конца рабочего дня мы с Бархановым больше не пересекаемся ни взглядом, ни делом. Он наблюдал за работой каждого повара, находясь где-то позади, я же просто выполняла свои обязанности с видом, будто проглотила осиновый кол. Расслабиться не получалось. Я буквально считала минуты до окончания смены, но время, словно играя со мной в злую шутку, тянулось со страшной силой. Это были самые ужасные двенадцать часов в моей жизни. Ужаснейшие. По ощущениям, из меня вытрясли душу и без конца пытали. Хотелось только одного — добраться до кровати и упасть мёртвым сном. В таком напряжении я не находилась очень давно. Даже Лизины истерики так меня не выматывали, как встреча с Русланом, чтоб его Бархановым. И что ему на заднице не сиделось? Столько лет по миру катался, опыта набирался, а работать примчался в наш Мусохранск. На родную землю потянуло? Да сдался он здесь. Выпендрёжник московский.