Мечников. Битва умов (СИ) - Алмазов Игорь - Страница 32

По пути к вокзалу я прихватил новую газету и пробежался взглядом по последним новостям. А новости, между тем, неутешительные. На первой странице только и пишут о том, что Российская Империя начала отступать сразу на нескольких фронтах. Либо это простое совпадение, либо дело в голове Павла Петровича Романова, который перестал давать советы Николаю Первому.

— Алексей! — отвлёк меня от газеты знакомый голос. — Как же я рад тебя видеть!

Из поезда выскочил Сеченов. Он подбежал ко мне и крепко пожал мою руку.

— Рад тебя видеть, Иван. Вижу, моё письмо тебя не на шутку заинтриговало!

— Ещё бы! Кстати… — Иван обернулся, поправил очки и начал присматриваться к людям, выходящим из вагонов. — Чёрт, да где же он?

— Ты о ком?

— Попутчика своего не могу найти. Со мной ехал твой знакомый. Сказал, что хочет с тобой увидеться. Тоже какой-то дворянин. Правда, имя он мне своё так и не назвал, — заявил Сеченов. — Зараза, да куда ж он запропастился?

Знакомый дворянин? Странно. Кто бы мог ехать со стороны Хопёрска вместе с Иваном?

Сеченов щурился, смотрел по сторонам, но никак не мог найти своего попутчика. Я же почувствовал на себе чей-то взгляд. Вдалеке около газетного киоска стоял мужчина. Верхнюю половину его лица прикрывали поля шляпы, а нижнюю — газета. Однако я всё равно понимал, что он продолжает наблюдать за мной даже через свою маскировку.

— Вот он, Иван, — указал в сторону киоска я. — Кажется, я нашёл твоего попутчика.

Вот так встреча… Старый знакомый, да ещё и в новом обличии!

Думаю, у нас друг к другу накопилось очень много вопросов.

— Да-да! Точно, это — он, — кивнул Сеченов и улыбнулся во весь рот. — Мой попутчик.

Эх, до чего же всё-таки Сеченов наивный человек. Он так искренне радуется тому, что нам удалось найти этого человека, и даже не думает, что этот дворянин может представлять для нас опасность. Чем-то Иван напоминает мне моего брата Ярослава. Такой же склад ума. До ужаса умный, но до одури недальновидный.

Иван может мыслить только в одном направлении. Когда-то он задался целью превзойти меня и очень успешно действовал в этом направлении. Хоть и проиграл в итоге, но всё равно его старания достойны похвалы.

Или другой пример. Почти всегда, когда мы брались за изобретения, он бросал все сторонние проекты и начинал всего себя посвящать только этому делу.

На самом деле большинство психологов из моего мира утверждали, что для мужчины это абсолютно нормально. Существует теория, что способностью к многозадачности обладают только женщины. Исследователи утверждают, что эта способность развилась эволюционно, поскольку женщины в первобытной эпохе всегда занимались собирательством и им приходилось обращать внимание сразу на большое количество деталей.

Мужчины же тем временем занимались охотой и концентрировались строго на одном звере, которого нужно было поймать и убить.

Но бывают и исключения. Яркий тому пример — я. Мне нетрудно заниматься сразу несколькими делами одновременно. Правда, тут уже в игру вступает моя личная теория. Мне кажется, что эту способность оттачивают в медицинских университетах моего мира. Здесь лекари трудятся совсем не так, как мои бывшие коллеги врачи.

Пациента вылечи, на звонок заведующего ответь, левой рукой напиши рецепт, правой заполни отчёт. Можешь ещё и ногами поработать, чтобы не задерживаться допоздна? Инвалидности же тоже кто-то должен заполнять!

Ух… Честно говоря, воспоминания о прошлой работе не отдают приятным привкусом после того, как я полностью освоил все тонкости работы в этом мире.

— Алексей, а почему мы к нему не подходим? — вытащил меня из пучины размышлений Сеченов. — Наверное, он нас ждёт.

— Если он так хочет со мной повидаться, чего ж сам не подойдёт? — спросил Ивана я. — Не отвечай. Это — риторический вопрос. Дело в том, что я знаю этого человека. Мы с ним много раз пересекались. Я даже тебе о нём рассказывал.

— Он — наш враг? — напрягся Иван.

— Нет. Скорее союзник, — уклончиво ответил я. — Но замаскировался он очень хорошо.

Союзник, да. Правда, от него можно ожидать чего угодно. Мы с ним заключили много сделок, но я всегда понимал, что в любой момент этот мужчина может меня предать. Слишком уж он скрытный.

— Ладно, думаю, мы так можем и до вечера простоять. Он слишком упёрт, чтобы самостоятельно к нам подойти, — произнёс я. — Пойдём, Иван. Переговорим с твоим новым знакомым.

Мы с Сеченовым протиснулись между людей, спешащих из поезда к вокзальной площади, подошли к киоску и остановились около «незнакомца», скрывающего своё лицо за свежим выпуском имперской газеты.

— Я уж думал, что вы и не подойдёте, Алексей Александрович, — произнёс он, убрав газету от своего лица. — Забыли правила?

— Нет, Ксанфий Аполлонович, — произнёс я. — Не забыл. Однако узнать вас в этом виде очень трудно.

Сеченов удивлённо смотрел то на меня, то на бледнокожего мужчину. Он ещё не понял, кто стоит перед нами. А это — никто иной, как Ксанфий Апраксин. Торговец травами и прочими запрещёнными ингредиентами, которыми я регулярно закупался у него ещё с первых месяцев своего проживания в новом мире.

— Вот только с кожей у вас что-то определённо не так. Как-то вы побледнели, — усмехнулся я.

Апраксин всегда представал передо мной в виде зеленокожего человека. Он всегда напоминал мне какого-нибудь орка, коих в этом мире, судя по всему, не существует. Если только в сказках.

Но зелёная кожа — не единственный признак его принадлежности к другой расе. Он очень умело скрывает большие клыки. Всегда старается смещать челюсть так, чтобы их не было видно. Я никогда не говорил ему, что замечаю эту деталь, но от взгляда знающего лекаря трудно что-то утаить.

— Что с вашей кожей? Выпили зелье или нанесли грим? — поинтересовался я.

— А вам не кажется, что вы перегибаете палку, господин Мечников? — нахмурился он. — Ваш коллега ведь даже понятия не имеет, кто я такой.

— Можете насчёт Ивана Михайловича не переживать, — уверил его я. — Он — один из самых приближённых ко мне людей. Не выдаст ваши тайны, поверьте мне на слово. Тем более, вы сами с ним заговорили в поезде. Значит, должны были понимать, что мне придётся ему объяснить, кто вы такой.

— Ваша правда, господин Мечников, — сдержанно кивнул он. — Что ж, полагаю, вокзал — не лучшее место для подобных разговоров. Предлагаю переместиться в другое, более комфортное.

— Прежде, чем мы это сделаем, я хотел бы знать, зачем вы вообще прибыли сюда? Насколько я помню, я с вами рассчитался. За товары ничего не должен.

— Бросьте, Алексей Александрович, — рассмеялся он. — Ну что вы в самом деле? Конечно, не должны. А если и были бы должны… Неужели вы думаете, что я приехал бы к вам лично? У меня есть верные люди, которые выбивают долги. Сам я грязной работой не занимаюсь.

— А-а-а… — протянул Сеченов. — Я понял, кто вы такой. Тот самый загадочный поставщик, который поставлял на наш завод травы. Это ведь вы?

— Да, только не нужно кричать об этом на весь вокзал, молю вас! — шикнул Апраксин. — Если уж судьба свела нас всех троих вместе, давайте переместимся с этого вокзала… на другой вокзал.

— О чём вы? — удивился Сеченов. — Мне казалось, что в Саратове только один вокзал. Или я ошибся?

Однако я уже понял, о чём вещает Апраксин.

— Он говорит о речном вокзале, Иван Михайлович, — объяснил Сеченову я.

— Верно-верно, — закивал Апраксин. — По Волге ходит очень хороший теплоход. Надёжный. И самое главное, на нём имеется престижный ресторан. Там и продолжим наш разговор.

Да уж, вовремя же я наелся. Полчаса назад забил себе желудок. Ну ничего, на теплоходе обойдусь напитками и лёгкими закусками. В любом случае, мы же туда не наедаться идём. Наша цель — отдохнуть и побеседовать о предстоящих делах. Что-то мне подсказывает, что Апраксин хочет сделать мне очередное предложение.

Мы наняли карету и поехали в сторону набережной Волги. Всю дорогу мы хранили молчание. Мы с Апраксиным решили не вести никаких бесед до того, как окажемся на теплоходе. Только Сеченов неловко ёрзал на сидении. Видимо, чувствовал себя неловко. Оно и неудивительно, в воздухе витало напряжение. Апраксин — полезный союзник, но очень загадочный тип. Как я всегда говорил, ожидать от него можно чего угодно.