Боевая невеста для… Эй, эльф, ты куда? (СИ) - Айт Элис - Страница 86

Я послушно бросилась к своей циновке, скатала ее, подложила под голову Данице, которой с каждым мигом становилось заметно лучше, и жестами выгнала обоих нагов. Когда они, вконец растерянные, выползли в коридор, нянюшка уже дышала ровно и перестала подвывать. Я на всякий случай показала им, что надо принести воды. Когда дверь закрылась и снаружи раздался удаляющийся шорох хвостов, скользящих по каменному полу, я вновь склонилась над Даницей.

Та еще похрипела для приличия, следя за дверью, а потом замолчала и с бодростью, которая категорически не соответствовала ее внезапной «болезни», села на циновке.

– Так с тобой всё в порядке? – опешила я.

– Святые угодники, Линн! – она закатила глаза. – Ясное дело, со мной всё в порядке! Спасибо и на том, что хоть сообразила мне подыграть.

– Могла бы и предупредить, что собираешься устроить спектакль, – огрызнулась я. – У меня чуть у самой сердце не остановилось! Знаешь, как я за тебя испугалась?! Я уже подумала, что ты съела подсыпанную Кирой отраву!

– Ну прости, – не очень искренне ответила нянюшка. – Мне пришлось импровизировать. Гениальная идея пришла внезапно, но она полностью оправдалась. Смотри, что мне удалось достать!

И она с невероятной гордостью продемонстрировала мне гвоздь. Я приподняла брови.

– Эм… Ты точно головой не ударилась, когда изображала приступ?

Даница фыркнула.

– Не знай я всю твою родню, была бы уверена, что тролля в тебе не одна четверть, а все четыре. Как ты собираешься ошейник свой снимать?

Я пожала плечами.

– Ну, я бы достала какой-нибудь напильник…

– Ага, тут же напильники на каждом шагу валяются! Смотри… Ну, вернее, ты-то ничего, конечно, не увидишь… Ладно, вот, можешь пощупать.

Она покрутила железное кольцо на моей шее. Я невольно поморщилась. Ошейник был достаточно свободным, но все равно ощущался неприятно и мешал спать ночью. Разумеется, я еще вчера попыталась его сломать или хотя бы согнуть. Увы, как и предупредил Шет, это оказалось бессмысленно. Обладая силой обыкновенной человеческой девушки, я не могла вообще ничего, а уж у нянюшки тем более не получилось снять с меня эту дрянь.

– Чувствуешь? – Даница взяла мою ладонь и заставила пощупать какой-то выступ на ошейнике.

– Что это?

– Замок. Там есть отверстие, как для ключа. Только у надзирателя никаких ключей не видно.

– У Шета тоже, – припомнила я. – Можно было бы поискать…

Я сама себя прервала, обреченно махнув рукой. Еще одна идея наподобие той, что меня подпустят к тессерактам. Ничему такому не бывать.

– Ключи мы до скончания веков можем искать и не найдем, – резонно возразила нянюшка. – Но замки не только ключами открываются.

Она опять показала мне гвоздь, подмигнув.

А ведь и правда, он был достаточно тонким, чтобы пролезть в маленькую замочную скважину.

– Как ты его достала? – удивилась я.

– Душечка, ты же не думала, что твоя престарелая няня ни на что не годна? Уже второй раз за день надзиратель, уводя тебя, оставлял меня в одиночестве. Никто не приходил ему на замену. Я решила проверить, насколько хорошо нас охраняют, и навела немного шума. Прибежал только этот серохвостый слуга. Кажется, он вообще случайно меня услышал, потому что в этот момент по двору мимо полз. Я его убедила вывести меня наружу, гляжу, а там в пыли гвоздь валяется. Ну я за сердце хвать! Делаю вид, что мне плохо, падаю, а сама гвоздь прячу. Наг сам перепугался и обратно меня притащил. А тут ты.

– Пресвятые орты, нянюшка, – вздохнула я. – Ты точно до сердечного приступа доведешь. Не себя, так меня или ни в чем не повинных слуг.

– Насчет невиновности этого слуги я бы еще подумала…

– У них же кастовое деление в Ханассе, – напомнила я. – По цвету хвостов можно понять, какое положение наг занимает в обществе. Те, у кого серые хвосты, мало чем отличаются от рабов. Хозяин приказал – он выполняет и не смеет ослушаться.

– Ладно, ладно, ничего не станется с этим серохвостым, – отмахнулась Даница. – Главное – у нас появился инструмент. Ты ведь наверняка ничего не добилась больше от Шета?

Я сокрушенно покачала головой.

– По-моему, вся моя «помощь» состоит в том, чтобы я отдала всю свою кровь и не рыпалась при этом.

Нянюшка покивала с видом «я так и знала».

– Ничего, не расстраивайся. Выкарабкаемся.

За дверью опять раздался шорох чешуи, и Даница быстренько вернулась на циновку, страдальчески сморщившись с мастерством профессиональной актрисы. Я лишь вздохнула.

Все з а мки наших надежд строятся на таком хрупком фундаменте, как простой гвоздь. Замечательно.

Что ж, видимо, это сейчас единственное, что нам остается.

Днем, когда надзиратель торчал у нашей двери почти беспрестанно, заниматься чем-то было невозможно. Поэтому, «вылечив» нянюшку с помощью кружки воды, мы легли и притворились спящими.

Ждать, пока в коридоре и во дворе окончательно стихнут шорохи, пришлось долго. Честно говоря, если бы не нянюшка, я бы наверняка заснула, проспав бы и конец света. Мне не мешал даже шум от зверинца во дворе. То ли ошейник, то ли трехкратное кровопускание ослабило тело так, что не хотелось вставать с жесткой циновки, куда уж там готовить побег. Слава Богу, хоть влияние лжеобсидиана сюда не дотягивалось, а то тошнота окончательно меня бы добила.

Когда Даница меня распихала и заставила встать, я с огромным трудом выполнила все ее приказания. Через оконную решетку пробивался скудный свет луны. Я устало проследила за серебристым лучом и пробормотала:

– Может, обратно спать ляжем? Что-то я не уверена, что просто встать смогу, куда уж там выбить дверь и справиться с двумя стражниками, которые стерегут тессеракты.

– Разбежалась, – тихо фыркнула она. – Сначала надо ошейник снять. Рада, что ты безоговорочно веришь в свою старую добрую няню, при этом сомневаясь в себе, но пока еще неизвестно, кто из нас двоих слабое звено. Так, не дергайся! Стой ровно.

– Стараюсь, – буркнула я.

«Ровно» в ее представлении означало извернуться так, чтобы свет от луны падал мне на шею, что было весьма непросто, учитывая крошечные размеры окошка и его расположение, а еще невысокий рост самой Даницы. Меня неуклонно тянуло вбок. Пришлось упереться рукой в стену, чтобы не качаться, и то нянюшка постоянно ворчала.

Гвоздем в ошейнике она ковырялась, кажется, бесконечно. Мы три раза поменяли положение, чтобы лунный свет падал, куда надо, но сзади продолжали звучать только тихие ругательства.

Я смотрела в стену, которая в темноте казалась черной. Если опустить веки, разницы почти никакой не было. Так зачем держать глаза открытыми? Я их закрыла. Вот бы свернуться клубочком и спать, спать, спать… Не просыпаясь никогда.

Из дремы меня выдернул щипок за мягкое место.

– Ай! Больно же! – зашипела я.

– А ты не заваливайся!

Я помолчала, терпя то, как по моей шее елозят холодные пальцы.

Ночь была прохладной. Нам еще вчера принесли по шерстяному одеялу, но их не очень-то хватало, чтобы как следует согреться. Я зевнула.

– Нянь…

– А?

– Может, к фьёрту это всё? Может, правда пусть наши мужчины нас спасают?

– Конечно, – согласилась она и тут же сказала: – Только и самим попой пошевелить неплохо бы. Тебе не кажется странным, что Кира заявилась поехидничать сразу, как только нас выпустили из темницы, а потом исчезла?

– Может, ее отправили на задание.

– Ну да, раскатала губу. Как бы она нас за спиной Шета взаправду не отравила. Давай, потерпи, я уже почти взломала эту штуку. Она вот-вот откроется, зуб тебе даю.

– Осторожнее с этим, у тебя и так не все остались.

– А тебе уже выпавшим клянусь. О, слышу, как он поддается…

Я навострила уши, но не услышала ничего, кроме нянюшкиного пыхтения.

– Почему ты вообще решила, что сможешь открыть замок? Ты что, взломщица?