Боевая невеста для… Эй, эльф, ты куда? (СИ) - Айт Элис - Страница 80

Значит, прихвостни Шета уволокли нас в одно из его убежищ. Сколько же их у проклятого змея? И как давно он планировал все это, если успел подготовить несколько логовищ?

И главное – на кой ему мы с нянюшкой? Он же за глыбой лжеобсидиана шел!

Сковородку мою с пояса не сняли. Наверное, им не пришло в голову, что оружие способно выглядеть как обычная кухонная утварь. Логично же – что еще с собой носить девушке на поясе, как не сковородку? Но еще это значило, что пленившие нас наги в бою меня не видели, иначе бы забрали ее сразу же.

– Ты вроде говорила что-то про ценные сведения? – вспомнила я. – Почему ты думаешь, что мы можем что-то дать нагам?

– Это не я думаю, это, похоже, они так думают, – покачала она головой. – Наги с тобой обращались так, словно ты какая-то важная персона.

– Настолько важная, что они нацепили на меня рабский ошейник, швырнули в клетку и заперли на замок, – фыркнула я.

– Ошейник ошейником, а тронуть никого из нас не тронули, – возразила Даница. – Могли бы и избить, и чего похуже вытворить. Меня вон даже в сон погрузили чарами наподобие тех, которыми подчинили тебя в замке, хотя казалось бы, ну что им какая-то старая безродная бабка? По-моему, они считают, что мы с тобой родственницы, потому и не сбросили меня в Потусторонье по дороге.

– Это не ответ на то, почему нас захватили.

– Ну вот прямо ты хочешь, чтобы у меня на всё были ответы, – заворчала она. – Может, наги видели меня с Церестином и решили, что я буду хорошей заложницей. Может, видели тебя с Элентом и решили то же самое. А может, вообще-то что-то третье. Я, конечно, женщина умная, но змеючьи мысли читать еще не научилась. А по-греладски эти гады со мной не рвутся поболтать, представь себе.

– Ладно, ладно, – я подняла руки, сдаваясь. – Просто надо же нам как-то понять, что происходит и чего от нас хотят. Иначе как нам отсюда выбраться?

– Линни, ты ополоумела? – зашипела нянюшка. – Какое «выбраться»? Мы фьёрт знает где и фьёрт знает сколько злобных нагов нас сторожит! Тебе жизнь совсем надоела? Сиди на попе ровно и жди, когда твой кавалер придет тебя спасать! Лично я именно так и собираюсь сделать.

Я приподняла бровь.

– У вас с архимагом всё настолько серьезно?

– А у вас с Элентом? – парировала она.

– Он придет, – уверенно ответила я. Странно, но в чем я ни капли не сомневалась, так это в том, что эльф обязательно попытается меня вызволить. Вот только… – Если он жив, то придет.

Мы резко замолчали, глядя друг на друга.

Никто из нас не знал, что произошло в Волчьем замке после того, как нас украли и погрузили в магический сон. И Церестин, и Элент, и Шано, Баво, Кана и все остальные могут быть мертвы, а весь замок – стерт с лица земли. Сердце отказывалось в это верить, однако разум настаивал, что такой вариант по меньшей мере стоит держать в уме.

– Я все равно должна что-то сделать, – прошептала я. – Потому что если… если…

Эту фразу не хотелось продолжать.

Даница обхватила мои ладони своими, сухими и теплыми. Они у нее едва заметно подрагивали. Я вдруг поняла, что и моя всегда смелая, бойкая, язвительная нянюшка, защищавшая меня даже от тетки, тоже боится. Только я, невольно подражая отцу, прятала страх за тролльей бравадой, а Даница старалась скрыть истинные чувства, чтобы не пугать меня – ее воспитанницу, ставшую почти как родная дочь.

– Всё будет хорошо, – тихо произнесла она. – Ты права, надо что-то делать, но сначала над этим хорошенько поразмыслить, иначе нашим кавалерам окажется некого спасать. Согласна?

– Целиком и полностью, – у меня в самом деле не было желания повторить неудачный опыт Каны, которого обвели вокруг пальца и чуть не погубили вместе со всем отрядом. – Твои предложения?

– Что ты вообще знаешь о Шете? Почему он вытворяет все эти ужасы, хотя уж он-то давно должен был понять, чем закончится постоянное проделывание дыр в нашем мире? Что его привело к воровству и похищению? Почему он не боится в одиночку выступать ни против поморов на их островах, ни против Грелада, ни против собственной же страны? Ты задумывалась об этом?

Я нахмурилась.

– Какая разница? Он злодей, и точка.

– И его надо укокошить, – саркастично продолжила нянюшка. – Я прекрасно помню все военные байки твоего отца, еще даже лучше тебя, пожалуй. «Врагу нельзя сочувствовать, потому что он не будет сочувствовать тебе». Так он говорил. На поле боя, может, это и правда, а мы-то в другом положении. Не зная, что руководит Шетом, не будешь знать, и как с ним торговаться. Зачем-то он украл из Волчьего замка именно нас, хотя там хватало и гораздо более важных заложников – аристократов, наследника трона, королевского внука, в конце концов. Однако я не слышу, чтобы в соседних камерах кто-то был. Мы тут одни.

– Да, это странно, – кивнула я.

– Не совсем из тебя еще приключения мозги выбили, – с облегчением улыбнулась она. – Соображай, Линни. Изучай Шета, и тогда мы поймем, как с ним бороться, или хотя бы найдем способ связаться с нашими защитниками. Я буду заниматься тем же самым.

– Договорились, – я мягко сжала ее ладони.

Мы пока еще ничего не добились, и, если уж начистоту, было мало шансов, что из этого выйдет что-то путное. Если даже опытный разведчик Брант не смог выбраться из плена и попытками лишь навредил себе, то нам тем более надеяться не на что. Но в такую кромешную ситуацию, как сейчас, мы еще не попадали, и я искренне радовалась тому, что после слов Даницы впереди зажегся хотя бы крошечный лучик света.

Нам пришлось ждать не так уж долго, прежде чем что-то прояснилось. Через час наг-надзиратель принес нам более приличной еды – две миски теплой ячменной каши, несколько ломтей сыра, лаваш и две деревянные ложки для еды. Вспомнив о том, как морили голодом пленных на Асхевне, я мысленно согласилась с доводами нянюшки – мы действительно для Шета чем-то важны. Хорошо бы еще успеть сообразить, чем, до того как он в нас разочаруется.

Еще через час, когда солнце в окошке начало меркнуть, дверь камеры вновь отворилась. Надзиратель жестами показал, что нужно выйти, и повел нас куда-то по узкому коридору.

Увидев, с каким выражением лица я оглядываюсь, нянюшка меня сразу ткнула в бок и погрозила пальцем: дескать, не шали тут и сковородку не распускай. Я, впрочем, и не собиралась, хотя завязку на рукояти слегка ослабила так, чтобы, чуть что, сразу кинуться в бой с любимым оружием.

Даже такому троллю, как я, было понятно, что необходимо выяснить, где мы. Толку с того, что я разбросаю всех нагов, если вокруг пустыня? Нет-нет, сначала разведка, затем всё остальное.

Да и слабость в теле, которая и не подумала проходить после скудного приема пищи, тоже настораживала. У меня не получалось припомнить, когда я последний раз себя так плохо чувствовала – словно по мне проскакал табун лошадей. За прошедшую неделю меня тошнило из-за тессерактов, я не спала сутками, дралась с нагами и мерзла под ледяными морскими брызгами, а все же такая вялость еще не накатывала. Может, это дело рук нагов? Потому они и не отобрали у меня сковородку – знали, что у меня не хватит сил ее поднять?

Я надеялась лишь на то, что, когда наступит нужный момент, эта отвратительная слабость отступит.

Глаза нам, к счастью, не завязывали. Я обратила внимание, что на подъеме, там, где люди выбили бы ступени, находился ровный скат, по которому легко проскользил наш страж. Что наги не признают лестниц и большинства предметов мебели, к которым привыкли люди, я уже слышала. Это лишний раз подтверждало, что мы где-то в Ханассе.

Затем змей вывел нас во двор. После темного коридора даже клонящееся к горизонту солнце больно ударило по глазам. Мы с нянюшкой дружно зажмурились – и, услышав совсем рядом злобный собачий лай, со вскриками отшатнулись обе.

У меня еле-еле хватило ума не схватиться за сковородку, показав надзирателю, что это не просто эксцентричный дамский аксессуар. Когда зрение немного привыкло к яркому свету и смогло наконец различить предметы впереди, оказалось, что испугавшие нас с Даницей псы сидят в железной клетке. А когда восстановилось полностью, то я ахнула еще раз, поняв, что это не просто собаки.