Егор Смирнов: каникулы в СССР. Том 2 (СИ) - Юрич Валерий - Страница 18

— Ладно, Боцман. Решать тебе, конечно…

— Вот я и решил! Базар окончен! — раздался грубый ответ.

Громко стукнула дверь автомобиля, рявкнул мотор, покрышки пробуксовали по гравию, и машина помчалась в сторону выезда из гаражного кооператива.

— Мудак! — в сердцах ругнулся Топор.

— А я тебе про чё? — тут же подключился Гера. — Он же погорит, Топор. Верняк! И нас за собой потащит. Ему же на всех насрать, главное — свою шкуру спасти. Ты должен быть главным!

— Захлопни варежку, Гера! — прикрикнул, но не слишком уж строго, Топор. — И без тебя тошно.

— Тошно не тошно, а ты сам знаешь, что я прав. — Гера, почувствовав слабину Топора, оживился. — Пацаны тебя поддержат, Топор. Ты правильный мужик. Без тебя Боцман давно бы всю контору спалил.

Топор долго молчал. А потом вполне покладисто пробурчал:

— Слыш, Герка. Посиди-ка тут. А я за жратвой сгоняю, да пивка захвачу. Один хрен, нам тут до ночи торчать.

— Давай! — обрадованно ответил Гера. — Только недолго.

— Полчаса, может чуть больше. На хату к себе загляну, предупрежу.

— Топор, а к мне не заскочишь? Скажи Любке, что буду поздно. А то волнуется, поди. Как бы сюда не заперлась.

— Вот уж хрен! Чтобы потом выслушивать от нее? Сам, как вернусь, сходишь.

— Так пиво же! И футбол! — расстроенно ответил Гера.

— Сам, я сказал! — рявкнул Топор и потопал к выходу из гаражей.

— Сам-сам… Разорался тут, — недовольно пробухтел Гера ему вслед. — Как вы все меня задолбали!

К этому моменту мои мышцы изрядно затекли от продолжительной неподвижности. Я пошевелил конечностями, но это мало чем помогло. Вместе с тем во мне крепла уверенность, что все самое важное я уже услышал. Скорее всего, дальнейшие разговоры Топора и Геры будут вертеться вокруг уже известных мне тем. С другой стороны, есть вероятность, что, сдобрив свои уставшие и напряженные мозги пивом, они станут разговорчивее и смогут сболтнуть чего-нибудь лишнего.

Я пытался решить, что делать дальше: оставаться или двинуть уже ближе к дому? Склоняясь ко второму, я уже начал было осторожно отползать к дальнему концу крыши, как вдруг услышал шум двигателя подъезжающей машины. Поначалу я подумал, что кто-то просто проезжает мимо. Но неожиданно автомобиль остановился напротив гаража Боцмана. А потом я услышал то, что вновь заставило меня замереть и навострить уши.

— Ну что, Геркулесик? Одного кинули? Всю вашу, кодлу, смотрю, мусора по норам разогнали, — прозвучал насмешливый прокуренный голос.

— Сиплый, ты чё, заблудился, мля? Это наша территория, — разнузданно крикнул в ответ Гера. Однако, я уловил в его голосе нотки замешательства.

— Была ваша, стала наша, — прозвучал резкий ответ. А потом я услышал глухой удар. За ним последовал сдавленный хрип и хлесткие нецензурные ругательства.

Хлопнули двери автомобиля. И тот, кого Гера назвал Сиплым, отрывисто распорядился:

— Тащите его в гараж. Там поговорим. — А затем последовал еще один удар. — Будешь орать, язык вырву, — прошипел Сиплый.

Дальше я услышал, как притихшего бандита Боцмана заволокли внутрь гаража. Через мгновение дверь со скрипом захлопнулась. Очень осторожно, стараясь не шуметь, я подполз к вентиляционной трубе и прижался к ней ухом.

— Ну что Герыч, как мы с тобой побакланим? По-хорошему или по-плохому?

— Что я вам сделал, твари? — прохрипел, пытаясь отдышаться, Гера. — Вы чё беспределите?

— Это мы беспределим? — Сиплый угрожающе хохотнул. — Это вы совсем берегов не видите. Нахрена Боцман этого баклана с завода в погреб засунул? Ты в курсе?

— Он Эдика сдал, крыса поганая.

В ответ послышался громкий смех Сиплого. Вслед за ним заржали еще двое или трое — точно было не разобрать.

— Слушай, Гера, вас Боцман совсем за лохов держит? Или ты просто шестерка и не в курсе всей его мутной темы? — просмеявшись, спросил Сиплый.

— Какой, к херам, темы? Ты чё мне тут втираешь, шерсть позорная? — огрызнулся Гера.

И, как оказалось, зря. Раздались звуки тупых ударов, возня, стоны, после которых последовал жалостливый возглас Геры:

— Стойте, пацаны! Я понял… понял… Хватит… Кха-кха… Тьфу… — Он изможденно сплюнул на пол и вновь то ли за стонал, то ли заскулил.

— Вот так-то лучше, Гербарий! А то, я смотрю, ты совсем рамсы попутал, — процедил Сиплый.

Я услышал звук придвигаемого стула.

— А теперь слушай меня, чепушила. Эдика сдал Боцман, чтобы занять его место. Вы малявы от него давно получали?

— Не помню. Неделю, может, назад. Это дело Боцмана. Он нам на словах передает, — хрипел, откашливаясь и отплевываясь, Гера.

— Вот и я про это. За лохов он вас держит. Эдик на Трофима вышел. Потому что Боцман глушит все его малявы. — Зашуршала какая-то бумажка. — На читай, мудила! Подчерк, надеюсь, узнаёшь?

Последовала небольшая пауза, после которой Сиплый прикрикнул:

— Чё, ты смотришь, как баран. Читай, мля! А то я уже начинаю сомневаться в твоих умственных способностях.

Через какое-то время Гера прошипел:

— Вот мразь! Тварь, конченная! — Он прокашлялся и сплюнул на полу. — Говорил я Топору, что Боцман та еще падла. Свою тему мутит. А мы за него расхлебывать будем.

— Топор в курсе. Я с ним еще неделю назад базарил. Только не чешется он что-то, — ответил Сиплый.

— Твою ж мать… — Судя по тону, Гера был, мягко говоря, ошарашен прочитанным и услышанным. — Нахрена тогда мы этого чепушилу с завода забрали? Если он Эдика не сдавал?

— А вот это очень правильный вопрос, Герыч. Извилины-то у тебя, как вижу, заработали. Но тут расклад темный. Ты просто так, без рассусоливания, не допрешь. Короче, мне правильные люди рассказали одну интересную историю. Хочешь послушать?

— Валяй, чего уж там… — обреченно, но не без любопытства, ответил Гера.

— Сынок-переросток вашего Боцмана. Знаешь его?

— Ну, и че?

— Тот еще утырок, — усмехнулся сиплый. — Нихрена в жизни не добился, а строит из себя ферзя. Тут недавно положил он глаз на одну кралю. Начал подкатывать. А та ни в какую. Жених у нее видите-ли. Так вот этот самый женишок как-то выцепил сынка Боцмана и прояснил ему по-мужски, что нехорошо дамам грубить. А этот говнюк побитый сразу к папаше побежал. Начал сопли по рукаву размазывать, ссыкло позорное. Я бы на месте Боцмана такого пинка дал, что он до первой боксерской секции бы у меня летел. А нифига. Боцман решил своими силами закрыть вопрос. И закрыл. А заодно и всех вас подставил. — Сиплый немного помолчал. — Ну, как тебе история?

— С какого хера я должен тебе верить? — буркнул в ответ Гера.

— Да мне насрать, веришь ты мне или нет, — с насмешкой ответил Сиплый. — Я тебе прояснил, как дело было, а дальше мне до лампочки. Короче, Герунчик, ты же сам видел, что Эдик в маляве пишет. Боцмана надо кончать. Потому что совсем оборзел, падла. Вот и думай.

— В смысле? Чего думать?

— Думай, на чьей ты стороне, долбоеж конченый, — вспылил Сиплый. — Я тут не по беспределу. Трофим так дела не ведет. Нам Эдик дал добро. Так что слушай внимательно. Два раза повторять не буду. Сейчас мы временно берем под контроль вашу территорию. А потом решим на общей сходке, что дальше делать. Теперь допер?

Гера долго молчал. Похоже, переваривал поставленный ультиматум.

— Слушай сюда, Геронтофил хренов, — не выдержал, наконец, Сиплый, — у меня времени в обрез. Часики тикают. Тик-так! Соображай быстрее.

— Чё ты до меня докопался, Сиплый? Поясни, какого хрена ты от меня хочешь? А то я реально не догоняю.

— Во-первых, ты покажешь мне, где у вас касса, — медленно произнес Сиплый. — А, во-вторых, расскажешь, где зашкерился Боцман.

— Кассу менты забрали. Сегодня обыск был. Тачку тоже увели. Мрази! — У Геры так натурально получилось соврать, что, не знай я правды, то с легкостью бы поверил.

— Ясно, — прошипел Сиплый. — Вот вы лохи. Даже кассу нормально спрятать не сумели. Как хоть вы вообще без Эдика полгода продержались? С таким-то подходом. — И он сплюнул от досады. — Мы тут один хрен все проверим, но не думаю, что ты гонишь. Слишком уж морда у тебя поникшая. Теперь рассказывай, где Боцман.