Двойник короля 18 (СИ) - Скабер Артемий - Страница 17

Тут тело Жаслана как-то напряглось, словно посылая мне сигнал. Мышцы сами собой сжались, дыхание участилось. Инстинктивная реакция на опасность? Или что-то другое? Словно его плоть помнит то, что недоступно мне.

Он что-то знает. Как же неудобно, когда нет доступа к памяти. Вот у перевёртышей с этим проблем нет. Маргарита и Симона полностью получили доступ к воспоминаниям Елены и Вероники.

Был соблазн выпустить перевёртышей. Их способности позволяют быть незаметными и скрываться. Идеальные разведчицы, идеальные шпионки. Но есть много «но». Не знаю, где именно таких делают, в столице или нет, вот только монголы должны защититься от своих подопечных. Тем более когда сначала две свалили, а потом ещё одна. Меры безопасности наверняка усилены, протоколы изменены, бдительность повышена. Слишком большой риск раскрытия, слишком высокая цена провала.

Помимо прочего, рух Цэрэн знает Изольду, и у них очень напряжённые отношения. Так что рисков больше, чем выгоды. Одно неверное движение, и операция провалена, все жертвы напрасны, все планы рушатся. И самый главный момент: Тимучин может увидеть, только через меня. Так что пусть пока девушки сидят и ждут своего часа.

Снова меня потянуло чуть в сторону. Да твою ж… Жаслан, что ты хочешь? Тело монгола словно имело собственную волю. Его инстинкты, его память пытались пробиться сквозь мой контроль настойчиво, упрямо, целеустремлённо.

Ладно, посмотрим, куда ты меня тащишь. Сместился по стене и ушёл чуть левее. Ещё и ещё. Остановился над окном с решётками. Тяжёлые металлические прутья, вмурованные в камень. Тюремная камера? Глянул внутрь.

Полутёмная комната, скудно обставленная. Лишь стол с приспособлениями для пыток да стул, к которому привязан пленник. Инструменты разложены аккуратно, методично — щипцы, ножи, тонкие иглы, молотки.

Вгляделся в пленника. Его тело — живая карта боли: синяки, порезы, ожоги. Тёмно-синие гематомы покрывали рёбра. Свежие раны сочились кровью, волдыри от ожогов пузырились на коже. Лицо распухло от ударов, губы разбиты, один глаз заплыл, но в другом всё ещё горел непокорный огонь. Профессиональная работа, которой меня учили в прошлой жизни: боль — максимальная, повреждения — минимальные.

Тело монгола тут же начало подавать сигналы. Сердце забилось чаще, к горлу подступила тошнота. Мышцы напряглись, готовые к действию, кулаки сжались до боли. Жаслан узнал этого человека. И не просто узнал — его реакция говорила о глубокой личной связи. Преданность, верность, долг — всё читалось явно.

«Только не говори, что это и есть хунтайжи?» — спросил я у тела. Не ожидал ответа, но попытаться стоило.

Меня прямо тянуло влететь туда и спасти. Желание было таким сильным, что я едва сдерживался. Руки сами направились к решётке, мышцы напрягались в готовности к прыжку. Словно тело знало, что делать, знало, как действовать. Память плоти, инстинкты воина, преданного своему господину. Значит, скорее всего, он. Так, ладно, ещё одну цель мы нашли, теперь будет проще. Тело, сука, не двигается. Всё требует немедленных действий, немедленного спасения.

«Успокойся!» — сказал мысленно сам себе, но это не помогло. Эмоции Жаслана были слишком сильными. Верность, гнев, отчаяние — всё смешалось в гремучий коктейль, грозивший взорваться в любой момент.

Пришлось переместиться в пространственное кольцо, где парила душа Жаслана, и говорить это там. Странный опыт — разговор с бестелесной сущностью человека, чьё тело я занял. Словно встреча с отражением в зеркале, с которым можно поговорить. Душа монгола трепетала, как пламя свечи на ветру. Эмоции пульсировали в ней, как кровь в живом сердце.

«Успокойся! — повторил я, обращаясь непосредственно к душе монгола. — Мы спасём его, но нужно действовать по плану. Сначала Цэрэн, потом принц».

Попытался передать свою уверенность, решимость.

Постепенно свечение души Жаслана стало ровнее, спокойнее. Вроде бы немного помогло. Я вернул полный контроль над телом, и мы двинулись дальше. Медленно поднимались к тому месту, откуда шёл самый яркий свет души.

Аккуратно заглянул в окно и… замер.

«А-а-а!» — протянул внутри себя. То, что я увидел, было неожиданно.

Эта сука голая, и её сейчас… В общем, она занята с каким-то мужиком. Стонет, кричит. Её лицо — красивое, с тонкими чертами, но есть в нём что-то хищное. Даже в момент страсти глаза остаются холодными, расчётливыми, маска удовольствия не скрывает истинной сущности

Не мне судить, но муженёк сейчас в камере, избитый, после пыток, а она тут… Ладно.

«Тимучин, я нашёл твою сестрёнку, и нам повезло, она сейчас немного занята. Ты готов?» — обратился к хану.

Диск в моей душе запульсировал сильнее, будто от волнения. Символы на нём засветились ярче, образуя новые, более сложные узоры.

«Когда я на неё посмотрю, нас почувствуют. Нужно будет быстро уходить! — тут же ответил хан. В его голосе слышались напряжение, настороженность. — Рух всегда чувствует взгляд другого духа».

«Понял! — кивнул. — Что делать?»

Мне объяснили, как соединить его энергию с моей душой, а потом и телом. Древний ритуал, тайное знание шаманов, передававшееся из поколения в поколение. Слияние душ, временное объединение сущностей.

Старик очень не хотел говорить. Слова выдавливались с трудом, каждая инструкция давалась с видимым сопротивлением, потому что по факту мне только что дали ещё одну инструкцию, как его самого использовать. Как управлять им, как подчинять волю своей. Пригодится в будущем, если он решит выкинуть что-нибудь эдакое. Если вздумает предать, обмануть, использовать меня в своих целях. Всегда нужно держать козырь в рукаве, особенно когда имеешь дело с таким хитрым и опытным политиком.

Сделал всё, как сказали. Представил, как энергия Тимучина течёт в меня, как наши сущности временно соединяются. Пока дамочка доходит до пика, сейчас самый идеальный момент.

Энергия от диска тут же потоком долбанула в мою душу. Ух! Вот это ощущение… Словно я бессмертен. Сила древнего хана разлилась по моей сущности — мощная, неукротимая, жгучая, как огонь.

Так, дальше направить её к глазам. Раз, и… ничего себе! Я словно увидел мир таким, какой он есть. Такая чёткость, яркость, всё — каждая деталь, каждый оттенок, каждая пылинка. Мир предстал в новых измерениях, новых спектрах, новых глубинах. Но главное — души. Они видны как на ладони — светящиеся сущности, заключённые в телесные оболочки. У каждой свой цвет, интенсивность, структура. История жизни, записанная в узорах энергии.

Мы с ханом смотрели на Цэрэн. Её душа — не просто яркий свет, это был клубок энергий, сплетение сущностей. Словно несколько душ, слившихся воедино, несколько личностей, объединённых в одном теле. Рух, но какой-то странный — изменённый, модифицированный. Заметил много меток разного цвета на её сущности, не таких ярких, как у меня, но… Их десятки.

«Всё!» — тут же сказал хан.

Я разорвал связь между диском и моей душой. Краски мира потухли, и ощущение силы пропало так же быстро, как и пришло.

Уже отдал приказ паучку отступать, но монстр не двинулся. Чего? Застыл, как статуя, лапы словно приросли к камню. Ни движения, ни реакции — полная неподвижность, словно время остановилось.

К нам повернулись. Сначала я увидел её лицо — довольное, раскрасневшееся. Глаза — холодные, несмотря на румянец на щеках. В них мелькнуло узнавание, потом — злоба, затем — торжество. После заметил её секс-партнёра.

Наран? Мать моя со Злом внутри! Мужик улыбнулся. Узнал меня даже в чужом теле? Или заметил паучка? Он махнул рукой. Сука! Несколько воздушных серпов летели в нас с паучком.

— Давай! — крикнул я.

Монстр всё ещё отказывался двигаться.

Глянул вниз: метров шестьдесят. Разбилось стекло, воздушный серп уже перед глазами. Я не успею. Вижу, как он вращается, слышу гудение, чувствую срез…

Скрипнул зубами, подумав: «Подготовка — наше всё…» Но, сука, как же я ненавижу терять своих монстров!