Двойник короля 18 (СИ) - Скабер Артемий - Страница 11

Теперь взять энергию из души — как вычерпать воду из колодца, не истощив источник, — осторожно, бережно. Слишком много — и я навредил бы сам себе, слишком мало — и защита будет недостаточной.

Но это фундамент, база для сильного и защищённого шамана. Без основы никуда. Иначе я уязвим, открыт, доступен сильному шаману, который пожелает завладеть моей душой.

Вот ещё одна тонкость… Такие, как Наран, могут легко выкинуть тебя из твоего тела, хотя они не рухи. А потом способны сделать призраком и подчинить себе. Хорошо, что узнал это до встречи с ублюдками.

Возился долго, тренировался почти до самого утра. Часы текли незаметно. Внешний мир перестал существовать, только я и моя душа, только я и кольцо энергии, которое должно было стать моим щитом, защитой.

Когда лучи солнца попали через края палатки, я открыл глаза. Первый луч — золотистый, тёплый — коснулся лица. Новый день, новые возможности.

По коже стекал пот, а я улыбался. У меня вышло защитить свою душу, получилось создать кольцо энергии, барьер между сущностью и внешним миром. Теперь я в большей безопасности.

Всё это время параллельно общался со своим новым наставником. С новой способностью я смогу ещё кое-что. Что именно? Хан не говорил прямо, но намекал на возможности, которые откроются перед тем, кто умеет защищать свою душу. Контроль над другими духами? Невосприимчивость к их влиянию? Я тоже умею хитрить, чтобы получить нужную информацию. Хан не знал о моей способности покидать тело и рядом с диском оставлять чужую. Он почему-то не чувствовал это. Отлично! Даже союзники должны иметь секреты.

Задавал теоретические вопросы с разных сторон, чтобы узнать то, что мне нужно.

Когда я покидал своё тело, отправляя душу в путешествие по чужим оболочкам, моя собственная оставалась уязвимой. Пустой сосуд, ждущий, чтобы его наполнили. Любой дух, любой рух мог бы занять его, пока меня нет. И тогда… что? Я стал бы бездомным, бестелесным, скитающимся в поисках нового вместилища? Мерзкая перспектива.

Наверное, за последнее время это одна из самых важных ночей. Столько всего расспросил у хана, а он честно отвечал. Ведь в нашу клятву душ я впихнул много условий. Не просто «помогу тебе с сестрой», а целый список требований, ограничений, гарантий. Я не доверял хану полностью — лишь настолько, насколько позволяла клятва.

Выдохнул, потянулся. Мышцы заныли от долгого сидения в одной позе, суставы хрустнули, позвоночник выпрямился. Ощущение, как после долгого, глубокого сна. Тело отдохнуло, разум прояснился, душа… стала крепче, защищённее.

Но останавливаться я не собирался. Тело… Оно тоже отмечено духами, вот такой я везучий. Хотя, по словам хана, это моя награда за каждую победу. Может быть и так, но каждая метка — как маяк в темноте, как сигнальный огонь в ночи. Притягивает, манит, зовёт.

Провёл рукой по груди, словно мог ощутить эти отметины физически. Они невидимы для обычного глаза, но в духовном мире светятся, как раскалённые клейма. Тёмная метка от демона преисподней, две светлых, почти прозрачных — от Рязанова и Топорова, которые пытались захватить меня ранее. И самая свежая — от Тимучина, великого хана.

Спросил у него, и он честно ответил. Это ж надо… Рухи, суки хитрые, когда пытаются занять тело, делают метку. Мол, оболочка отличная, если что, хватайте. Как грабители клеймят дома богачей.

Внутренний хомяк в моей голове нервно бегал по колесу, пытаясь переварить всю информацию.

Хан закрыл эти метки на время от своей сестры. Теперь мне нужно освоить такой приём самому. Почему? Потому! Обожаю такой подход в обучении.

Собрался с мыслями, сосредоточился. Согласно инструкциям хана, нужно было представить своё тело как сосуд. Не просто оболочку, а живой, дышащий, пульсирующий сосуд. Затем предстоит наполнить стенки этого сосуда энергией, взятой из души, создать барьер, щит, непроницаемый для духов и рухов.

Пот выступил на лбу от напряжения. Мышцы затекли, но я не шевелился. Боялся нарушить концентрацию, потерять нить, связывающую меня с процессом защиты. Это оказалось сложнее, чем защита души. Тело больше, объёмнее, с множеством уязвимых точек — каждую нужно было закрыть, оградить, укрепить.

«Слушай… — хмыкнул я. — Ты прям молодец! Давно я не встречал таких хитрых правителей. Достаточно умён и как всё разыграл».

Комплимент был искренний, несмотря на ситуацию. Восхищение мастерством манипуляции, стратегическим мышлением. Хан действительно сыграл свои карты умело. Давно я не встречал таких хороших стратегов и не зря его недооценивал.

Хан смеялся. У старика получилось от меня скрыть кое-какую правду и использовать это. Я даже не злился, в его положении всё сделано идеально. С моей стороны тут, скорее, лёгкое восхищение.

Удивительно, как мы быстро с ним нашли общий язык. Будь он жив… Наверное, стали бы даже приятелями. За грубой силой, властью, гордостью скрывался очень мудрый дед. Расчётливый, хладнокровный, беспощадный, но мудрый, как и я сам. Может, поэтому мы понимаем друг друга настолько хорошо?

«Ты тоже не так прост, чужак, — заметил хан. — Не многие смогли бы заключить великого духа в артефакт из руха. Имея столько, как ты, не каждый бы рискнул торговаться с мёртвым правителем. Ты… интересен».

Лесть? Может быть. Но в голосе духа звучало что-то похожее на уважение, признание равного.

Как только я защищу своё тело, получу ещё одну плюшку. Никто не узнает, что я шаман, не увидит мою душу, тело. Просто обычный маг, и всё. С этим преподнесу крайне много сюрпризов своим врагам, даже той суке… Она сдохнет!

Мысль о грядущем столкновении послала волну холода по позвоночнику. Не страх, а, скорее, предвкушение, смешанное с осторожностью. Я не боялся руха, уважал её силу, не паниковал, а готовился. Собирал информацию, изучал слабости, укреплял защиту.

Моё заключение и свободное время помогали подготовиться к этому моменту. Палатка, служившая тюрьмой, стала учебным классом. Клетка, сдерживавшая тело, не могла сковать разум, дух, волю. Я учился, тренировался, готовился прямо под носом у врагов.

Еду больше не приносили, и ещё кое-что изменилось: меня начали проверять почти каждые двадцать минут. Это крайне напрягало. Заходили, как к себе домой. Они мешали сосредоточиться, прерывали тренировки, разрывали нить концентрации.

Поначалу это были обычные стражники, рядовые воины с пустыми глазами, грубыми движениями. Охранники заглядывали в палатку, убеждались, что пленник на месте, и уходили. Не опасность, лишь помеха.

А дальше понеслось… То с каким-то амулетом зайдут и смотрят на его реакцию. Амулеты — разные по форме, размеру, материалу, одни светились тусклым огнём, другие вибрировали, третьи испускали странные звуки на грани слышимости. Мне приходилось постоянно останавливаться и ждать. Сидел неподвижно, сохраняя маску безразличия: глаза — пустые, лицо — бесстрастное. Пусть думают, что я сломлен, что побеждён.

Как же вовремя я закончил со своей душой и приступил к телу. Мой враг впервые оценил меня. И если бы не новые способности… Уже заканчивал со своей оболочкой. Хан объяснил, как это делать незаметно.

Проверки тем временем участились. Сука, каждые десять минут! Никакого уединения для пленника.

И вот настала очередь шаманов, пожаловал один из них. Лет тридцать, с каменным лицом и глазами, видевшими больше, чем должен видеть человек его возраста. Когда он вошёл, обычные проверяльщики тут же удалились.

Всё ныло от предвкушения. Желудок сжался в тугой узел, сердце ускорилось. Не паника — концентрация, не страх — готовность. Ручной дух был прав: его сестрёнка — умная тварь, это будоражило. Она что-то ищет, изучает. Судя по словам старика, если почувствовала мою душу или его, а потом нет… Так что я на тотальном контроле и проверках. Под микроскопом, под постоянным наблюдением.

Шаман подошёл ко мне и что-то запел. Ритуальные танцы начались. Голос — низкий, гортанный, с вибрирующими обертонами. Движения — плавные, гипнотические, словно танец змеи перед нападением.