Товарищ маг (СИ) - Первухин Андрей Евгеньевич - Страница 17

— А Ваш отец где его купил?

— Сделали на заказ.

— Что за мастер? Больно сталь интересная, а я в этом соображаю, будьте уверены.

— Понятия не имею, — усмехнулся я.

Он во время всего разговора пытался выведать хоть что-то о том, откуда я взялся. Само собой, не забыл расспросить, был ли я в Германии или в других европейский странах, потом прошёлся и по материкам. В общем, делал всё, чтобы узнать о том, где проживал раньше и, как мне кажется, продолжит этим заниматься. В целом, разговор мне понравился, потому что допрос был достаточно мягкий, похоже, на меня пока не собирались давить.

— Можно вопрос? — Спросил я, когда стоял у двери. — Зачем вы задержали Василису, она же ещё ребёнок?

— Ну и что, — пожал плечами мужчина, — дети тоже могут предавать. Тем более она была на временно оккупированной территории.

— Ну не по своей же доброй воле, — усмехнулся я.

— Она сама изъявила желание отправиться с вами, — сказал майор, его глаза злобно сверкнули. — Так что нечего из нас неизвестно кого делать.

— Ты был с ними дольше всех, — задумчиво произнёс майор, когда маг вышел. — Что ещё можешь сказать? я читал твои первые отчёты, осталось ознакомиться только с последним.

— Точно не местные. Вы же заметили, что даже у этого парня есть акцент, а про его охранника вообще можно не говорить. Когда он волнуется, то такую тарабарщину несёт, с трудом понимаешь. Кстати, он очень хорошо умеет обращаться с мечом, я видел его в бою и, по всей видимости, он и раньше убивал именно этим оружием, это сразу видно. Может быть, они из Англии? Нужно узнать, какие там дворянские рода осели, поднять документы. Про дворянский род Скворцовых я ничего не слышал. У него на плаще имеется герб, видели? Вот, я по памяти зарисовал, нужно отдать нашим специалистам. Кстати, на щите его охранника точно такой же.

— Он ещё и щит с собой таскает? — Удивился майор.

— У него в мешке чего только нет, — усмехнулся Звягинцев. — Несколько раз охранник разговаривал на абсолютно незнакомом мне языке, правда, Скворцов его тут же одёргивал. Тем не менее, начинал отвечать на вопрос, то есть, понимал, о чём говорит, а язык абсолютно незнакомый.

— Хоть примерно знаешь, на какой язык похож?

— Ближе к испанскому, но точно не он, — вздохнул Звягинцев. — В общем, рассказать об этих двоих можно много, очень необычные личности, особенно Скворцов. Мы привезли с собой пленного немца, после допроса его нужно отдать нашим врачам, чтобы выяснили, какое на него было воздействие, из-за чего он уснул, авось в крови что-то обнаружат. А вообще лучше отправить его к ним до допроса, время идёт. Сначала он немцев жёг, а во время захвата аэродрома заставил всех уснуть, непонятно как. Видел я и то, как он лечит, руки начинают светиться, но руки нормальные, ничего такого, я с ним здоровался. Правда, сильно похож на какого-то кудесника.

— Поговорить бы с ним по-другому, — проворчал майор, — да только начальство не велело.

— Не за что ему жёсткий допрос устраивать, — поддержал Звягинцев. — Как мне сказал подполковник, без него бы не получилось освободить пленных, а ведь они на несколько дней придержали наступление немцев.

— Ладно, в любом случае с ним нужно быть осторожным, не наш он. Я скоро на доклад, ты со мной? Могут ещё вопросы появиться.

— Вот ещё что, — вспомнил Звягинцев одну важную деталь. — Броня у Грушина интересная. Я видел, что в него выстрелили, а пуля просто срикошетила. Позже я смотрел, даже царапины не осталось, а он чуть не упал.

— Это всё? — Уточнил майор.

— Не совсем, я тут порылся в рюкзаке охранника и вот что нашёл на дне.

Мужчина выложил на стол золотую монету с изображением неизвестного правителя с одной стороны и рисунком с другой.

— Всего одна была? — Уточнил майор.

— Нет, мешочек, десятка три таких монет.

— Ладно, тоже передадим специалистам, пусть работают. Радует, что это точно не немцы так к нам своего человека подсылают, слишком всё глупо, должны же понимать, что этому дворянчику никакой веры не будет.

К моему огромному удивлению, нам на самом деле вернули оружие, да и остальные вещи тоже. Уверен, пока мы были на допросе, в них покопались, но вроде ничего не пропало. Единственное, что заинтересовало майора, это моя магическая книга, её он тоже увидел, а через пару часов даже сфотографировали несколько страниц. Мне не жалко, всё равно не смогут ничего прочитать, впрочем, вскоре мне стало ясно, зачем он это сделал. Попросил меня прочесть несколько предложений, а на следующий день попросил повторить то, что я прочитал. Пытался понять, на самом ли деле есть какой-то смысл в написанном или просто понаставил закорючек.

Разместили нас в каком-то бараке по четыре человека в комнате. Остальную нашу группу уже куда-то увезли, кроме подполковника, он тоже пока не получил нового назначения, видно как к человеку, бывшему с нами дольше всех, к нему могли быть вопросы. Василиса тоже осталась, само собой, жила в другой комнате, к нам подселили ещё двоих бойцов, похоже, из разведки или НКВД, не знаю, но бойцы немолодые. Даже продовольственные карточки дали, кормили три раза в день, что радовало, хоть нормального супа поели, на удивление еда была вкусной. Наверное, проблем с едой ещё нет, а может, для гостей так расстарались.

Еду пришлось отрабатывать уже на следующий день. Нас снова погрузили в полуторку и в сопровождении охраны отправили на местную станцию, совсем небольшую, на ней могло разместиться всего три состава, столько и стояло. На этот раз от нас не стали скрывать, куда везут, Звягинцев тоже поехал, причём уселся не рядом с водителем, а с нами в кузове, впереди кроме водителя уселся какой-то сержант.

— Раненых много, — сообщил мне мужчина. — Нужна твоя помощь.

— Если нужно, то поможем, — пожал я плечами, самому не хотелось сидеть без дела. Нужно показать местным, что я полезный, чтобы разные глупости в голову не лезли.

Нас не хотели пускать в поезд, пока Звягинцев не показал свою корочку. Женщина перегородила путь, когда мы бесцеремонно пожелали залезть внутрь, правда, корочка тоже не произвела на неё должного впечатления, но хоть пропустила и то хорошо. Всё-таки врали в наше время, не заметил я какого-то страха перед начальством, боязни НКВД, что тётка и продемонстрировала.

В вагоне, в котором мы оказались, были не тяжелораненые бойцы, по крайней мере, местные врачи запросто могли им помочь.

— А где тяжёлые? — Спросил я у тёти. — Мне они нужны.

— Что-то ты на врача не очень похож, — проворчала она. — И соплюху эту зачем притащили? У нас тут раненые, детям не стоит на подобное смотреть.

Соплюхой она назвала Ваську, которая тоже увязалась за нами, и никто ей в этом не помешал, спокойно залезла в полуторку и поехала. Даже не знаю, зачем она постоянно следует за нами. Её бабушку убили, пока мы с немцами бились. Наверное, поэтому и держалась за теми, кто ей когда-то помог.

— Боюсь, она уже много разного насмотрелась, — сообщил я. — А вообще должны гордиться, что повидались с нашей Васькой, героиня партизанского движения. Ладно, мать, показывай, где тяжёлые лежат.

— Ну, пошли, сынок, — хмыкнула женщина.

Первым человеком из тяжёлых оказался танкист.

— Твою мать, — тихо выругался я, он был весь обожжён и в сознании, не кричал, просто скрипел зубами. Впрочем, тут вообще никто не кричал.

— Танкист, — сообщила мне женщина, с жалостью глядя на парня, целым у которого осталось только лицо, хотя сильно пострадали уши и нос. — Семь танков за бой сжёг, и два, когда уже сам горел.

— А Вы откуда знаете? — Удивился я.

— Рассказали, — проворчала женщина.

Я положил руки на обожжённую грудь, он был весь замотан, как мумия в бинтах.

— Ты что делаешь, ирод? — Женщина попыталась меня оттащить.

— Не мешай, — рыкнул я и приступил к делу.

Мои силы возвращались и я уже не был таким же дохляком, как раньше, что радовало. В танкиста-героя я влил даже больше сил, чем нужно. Он почувствовал облегчение, перестал скрипеть зубами, открыл глаза и посмотрел на меня.