Лавандовый Снегурчик (СИ) - Бунькова Екатерина - Страница 7

– Че-че, ремонтников будем ждать, – пожала плечами Татьяна. – Но Митька сказал, ремонтники его еще до замыкания на три веселых буквы послали. Мол, не работают они в предпраздничный день. И в послепраздничный – тоже. Короче, приедут, только когда протрезвеют.

– Нет, ну почему самые нужные в ремонте люди вечно самые упитые? – не сдержалась Света. – Как я теперь Новый год встречать буду? Хорошо хоть, проды на автоматическую выкладку поставила – на недельку хватит.

– У тебя еще фигня, – сказала Татьяна. – А у меня весь бизнес встал: терминал не работает, на телефон тоже никто перевести не может, а наличкой только бабки нынче пользуются. Пришлось завести тетрадочку: записываю теперь, кому чего в долг отпустила.

– Сочувствую, – сказала Света. – Ну, ничего, первый раз, что ли?

– И не говори, – сердито отозвалась женщина. – Вот психану и уеду в город! Будете ко мне на снегоходе за покупками ездить. Раз в месяц в хорошую погоду.

Света хмыкнула: Татьяна грозилась подобным образом уже не первый год, но отчего-то продолжала “делать бизнес” в поселке, хотя в городе у нее был неплохой магазинчик, с доходов которого она, собственно, и существовала.

– Девочки, долго лясы точить будете? – укорил их Док. – Там где-то пациент окочуривается.

– Точно! – спохватилась Света, разворачиваясь к дому. Но Татьяна пошла следом – все равно ей пса надо было выгулять.

– А что, твой хахаль уже и заболеть успел? – сочувственно спросила она.

– Да не хахаль он мне, говорю же, – отмахнулась Света. – Так, свалился на голову. Жду, когда за ним родные явятся. А пока развлекаюсь – тот еще кадр.

– М-м? – женщина поиграла бровями. – А поподробнее?

– Он из этих – которые себе внешность меняют, чтобы на эльфа быть похожими, – довольно громко выдала Света свою легенду, чтобы и Док слышал. – Ушки длинные, линзы голубые, волосы – лавандовые. Одежку тоже пошил, как для косплея. И ведет себя так, будто постоянно “в образе”.

– Ой, как интересно! – восхитилась Татьяна. – Никогда таких не видела. Пусти хоть поглядеть, а?

– Давай позже, – сказала Света. – Вот Док его подлатает, и пущу.

– Позже я уже в город уеду, – напомнила женщина.

– Ну, завтра тогда или послезавтра, – сказала Света. – Если он, конечно, еще тут будет.

– Ну, ты меня прямо соблазняешь у тебя новогодье отмечать, – хмыкнула Татьяна.

– А и собрались бы разок, – вклинился в их беседу Док. – Кажный год разлетаетесь в разные стороны, хотя, вроде, подруги. Собрались бы, отметили по-дружески. Может, и меня бы, старого одинокого человека, позвали?

Света и Татьяна неловко переглянулись. Почему-то раньше никто не задумывался, где и с кем Док справляет Новый год и прочие праздники – все как-то больше о себе думали.

– Приходите вечером ко мне, Док, – предложила Света. – Стрим, похоже, отменяется, да и я от болезного тоже никуда не уеду. Почему бы и не подрастить компанию до трех человек?

– Митьку позовите, – посоветовала Татьяна. – Он тоже вечно в одиночестве Новый год встречает.

– Или ты его в город возьми, – подмигнула Света.

– Митяя? Этого медведя деревенского? – хмыкнула Татьяна. – Да у меня подруги в обморок попадают от его манер!

– Ладно, позовем к себе, – хмыкнула Света. – Побуду разок хозяйкой торжества, узнаю хоть, как это.

– Ну да, у тебя дом просторный, всем места хватит, – покивала Татьяна. – Хоть весь поселок созови.

– Ой, не-не-не! – тут же замахала рукой Света. – У нас народ – через одного алкаши. Не надо мне такого счастья.

– Тоже верно, – кивнула Татьяна. – Ладно, побежала я, а то холодно сегодня что-то – жуть просто!

– Значит, лето теплое будет, – сказал Док.

– Но недолгое, – с мрачным ехидством предсказала напоследок женщина и быстрым шагом пошла в другую сторону – окончательно замерзший пес тянул ее домой так, что еще чуть-чуть, и поволочет по снегу.

Осмотр был недолгим. Док лишь хмыкнул при виде нежно-бабской шевелюры и огромных ушей, а потом деловито принялся осматривать пациента: снова смерил температуру, прослушал дыхание, посветил в горло, присвистнул и сказал:

– Ну что, котятки, вас как лечить – по-человечески или по-зверски?

– А в чем разница? – настороженно уточнила Света, а Сигурд с трудно скрываемым страхом покосился на доктора.

– Разница в том, что по-человечески – это в город за антибиотиками надо, – пояснил старик, укладывая обратно стетофонендоскоп. – А на дворе предновогодье и дубак. Если колымага встанет среди дороги, да без связи – все, хана. Замерзнешь нафиг.

– А другой вариант? – сказала Света, переглядываясь с несчастным Сигурдом, которому было очень худо – настолько, что хочешь не хочешь, а придется на что-то соглашаться.

– А другой вариант вот, – Док хмыкнул и достал из саквояжа коробку с каким-то медикаментом. – Ветеринарный. У Модеста взял пару препаратов еще в прошлую поставку.

– Это не опасно? – усомнилась Света.

– Кто его знает? – честно пожал плечами Док. – Может, для животных хуже делают. Да и препарат этот старый, на него у многих бактерий устойчивость имеется. Ну, и дозировочка, конечно, конская. Но это я сам вам отмерю правильно и вколю. Три дня – и будет как новенький. Рискнем?

– Сам-то не боишься? – уточнила Света. – За такое ведь и под суд можно попасть, если вдруг кто узнает.

– Эх, милочка, совсем ты жизни не знаешь, – горько вздохнул Док. – Хороший врач – это постоянный выбор между рисками. Человек – это ж не машина, по инструкции не настроишь и не угадаешь никогда, чем лечение обернется. Это в городе у вас там все по правилам, вот по-человечески и не выходит. А тут ежели хочешь помочь, порой на подсудное дело идти приходится.

Света укоризненно глянула на старика за “у вас там в городе”: она уже много лет жила в этом поселке, но старожилы все равно считали ее “городской” – потому что из столицы приехала и дом себе мажорский отгрохала. Впрочем, на отношении это никак не сказывалось – ее тут считали своей. А вот ее бывшего, Сережу – нет, и это было одной из причин, почему он уехал.

– Тачка у меня уже давно не заводится, – сказала она. – Так что давай рискнем с “конским” вариантом.

– А пациент чего скажет? – обернулся Док к парню.

– А пациент о рисках не осведомлен, – ответила вместо Сигурда Света. – Так что доверится нашему решению.

– Ну, смотрите, – сказал Док, вытаскивая из чемоданчика шприцы.

Сигурд наблюдал за всем этим с настороженностью и послушно выполнял указания врача – ему было слишком худо, чтобы выспрашивать подробности. Он не сопротивлялся, даже когда его заставили оголить ягодицы. До момента, собственно укола.

– Ишь ты, брыкается! – удивился Док, когда парень дернулся и попытался выдрать из себя кусачее “жало”. – Ты, что, как конь, лягаться задумал?

– Ну дак, ты его ветеринарным лекарством колешь, вот он в животинку и превращается, – хмыкнула Света, помогая удержать пациента.

– Это еще человеческое – жаропонижающее, – пояснил Док. – Просто кое-кто тут тряпка и баба, полежать спокойно не может.

Сигурд оскорбился, и второй укол перенес уже, не дрогнув ни единой мышцей. Он явно решил, что демоны взяли его в плен, и теперь он может лишь горделиво молчать. Тем более, что это не мешало ему позорно помирать от слабости из-за обычной ангины.

…

Оставив уколотого в оба полупопия парня страдать наверху, Света и Док спустились вниз – чайку попить.

– А хорошо ты тут все украсила! – оценил старик, задумчиво почесывая небритый подбородок.

– Ну дак, к эфиру готовилась, – пояснила девушка, налаживая заварку. – А тут вон, как все обернулось: ни поработать, ни людей развлечь, ни родне позвонить.

– А, оно так даже лучше, – отмахнулся старик и, кряхтя, присел на табуретку. – Это нам, старикам, страшно одним оставаться: хочется то телевизор включить, то позвонить кому. А вам, молодежи, полезно иногда притормозить да жизнью полюбоваться.