Лавандовый Снегурчик (СИ) - Бунькова Екатерина - Страница 10

Но Татьяна не расстроилась. Ее не любовью с первого взгляда накрыло, а лишь эстетическим кайфом. И чтоб его ловить, красивый объект не обязательно было лапать. Главное – наблюдать как можно ближе и как можно дольше. Так что Сигурд продолжил смотреть фильмы, а Татьяна принялась смотреть на него.

Все бы ничего, но спустя некоторое время Света заметила, что и на Татьяну смотрят с тем же вниманием и старательно, но безрезультатно, пытаются соблазнить то огурчиками, то маринованными груздями. Вкусными, но увы, с червями.

Наверно, будь это молодежная вечеринка, дело кончилось бы упиванием в хлам, скандалами, ссорами и чудиком, выскочившим в расстройстве на мороз без ничего. Но тут собрались взрослые уравновешенные люди, так что…

– Какая гадость эта ваша заливная рыба! – хором на четыре голоса скандировала вся компания, хохоча и пугая своим знанием текста Сигурда.

Соревнование на знание советской новогодней классики начал еще Док. Он почувствовал себя забытым, когда трое молодых (относительно него, конечно) людей были заняты фильмом и друг другом, а хозяйка доделывала салаты и накрывала на стол. Тогда-то он и начал проговаривать фразы за персонажей – с интонацией и точь-в-точь по ритму.

Митяй, поняв, что его попытки соблазнения дамы не увенчались успехом, бросил это бесполезное дело и тоже принялся повторять – просто чтобы отвлечься от своей неудачи. Ну, а потом это было уже не остановить.

– Это что, какое-то заклинание? – шепотом уточнил у Светы Сигурд, когда она, уставшая, наконец, плюхнулась рядом с ним в диван и тоже уставилась в экран.

– Это традиция, – пояснила она. – Мы все с детства этот фильм смотрим. Терпеть его не можем, но смотрим.

– Зачем? – не понял парень, поднимая ноги и старательно складывая из пальцев фигу: к ним опять подъехал робот-пылесос. Фиги тот успешно испугался, наткнулся на диван и поехал дальше.

– А вот кто бы мне объяснил, – фыркнула Света. – Затем же, зачем обжираемся, упиваемся, а потом неделю доедаем стремительно протухающие продукты и болеем. Так повелось, и все тут.

– Может, это какой-то обряд посвящения? – подумав, спросил Сигурд. – У нас тоже принято время от времени истязать себя неприятными вещами, чтобы испытать дух и перейти на новый этап взросления.

– Э, народ, а может, не будем Нового года ждать и выпьем немного? – подала голос Татьяна, слегка расстроенная тем, что Сигурд консультируется не у нее. – Если ни президентской речи, ни курантов не будет, то зачем ждать? Давайте сразу веселиться!

– А кто пить-то будет? – фыркнула Света. – Сигурд на антибиотиках, ему нельзя. У Дока печень. Митяй и так уже выпил, ему притормозить надо…

– Э! – возмутился егерь, но сильно спорить не стал.

– Тю! – протянула Татьяна, но продолжить не успела: опять раздался звонок в дверь.

– Да что ж я сегодня так популярностью пользуюсь? – всплеснула руками Света, поднимаясь с места и выходя в прихожую. – Теперь-то кто?

Она накинула шубу и выскочила в сени. За дверями стояли Братуха и Бицуха.

– Сестра, а сестра, – жалобно сказал Братуха с дико красным, сопливым носом. – Пусти погреться, а?

– Ага, – кивнул приплясывающий на месте Бицуха. – Мы трезвые почти. Холодно очень, замерзнем же нафиг!

– Так идите домой, в чем проблема? – удивилась Света. – Новый год скоро!

Парни кисло переглянулись и хором, будто близнецы, ответили:

– Нас жены выгнали.

– За что? – удивилась Света.

Из дому этих двоих выгоняли регулярно. Но так, чтобы на мороз – впервые.

– За порчу интернета, – вздохнул Братуха.

– Пусти, сестра, – снова поклянчил Бицуха. – Никто не пускает, весь поселок обозлился, что мы их в Новый год без телевизора и интернета оставили. А мы ж как лучше хотели.

– Ну ладно, проходите, что ли, – смутилась Света: это ведь она их на такое дело отправила, и теперь по ее милости двое неудачников обморозятся. – Только никаких пьяных выходок!

– Обижаешь, сестра! – снова хором сказали эти двое.

Света посторонилась, запуская и их.

– Здрасьте, гости дорогие! – с интонациями завзятого тамады сходу начал Братуха, едва оказавшись в прихоже-гостиной. – Принимайте снеговиков!

– О-о-о, кто пожаловал! – тут же шумно раздалось с дивана вперемешку с ехидными смешками: эту парочку знал весь поселок.

– Не надо нам таких снеговиков, – хмыкнула Татьяна. – У нас свой Снегурчик есть. Лапушка и не пьянчуга.

– Татьяна Борисовна, да какие же мы пьянчуги? – картинно возмутился Бицуха, уже успевший скинуть лишнее и подошедший к дивану – поцеловать даме руку. – Мы ваши верные слуги, чаровница!

Он снова поцеловал ей ручку.

– Ага, по гроб жизни, – хмыкнула Татьяна, тем не менее, довольно улыбаясь. – На вас долгу столько, что и после смерти будете мне кредит выплачивать.

Сигурд с легким ужасом покосился на “чаровницу”: похоже, опять принял происходящее за чистую монету и записал девушку в некромантки.

…

С приходом этих двоих праздник будто перешел на новый уровень. В доме резко стало шумно, весело. Татьяна таки уговорила Свету выпить, а под шампанское шуточки Братухи и Бицухи стали куда более смешными и душевными.

Света как-то даже и сама не заметила, как достала свой сценарий для стрима и принялась проводить конкурсы для своих, раздаривая заготовленные для читателей мерчи. Ни Татьяне, ни Доку, ни Митяю, ни тем более двум пьянчугам никогда не было интересно ее творчество, однако мерч приняли на ура.

Митяю досталось худи с суровым мужиком в скафандре, Татьяне – подушка с ним же, Доку – записная книжка с обложкой новинки, которую еще никто не видел, а Братухе и Бицухе – кружки. На кружках, правда, был запечатлен поцелуй, но их это нисколько не смутило: на халяву и уксус сладкий.

Закончив раздаривать мерч, Света вдруг сообразила, что гостю-то ничего и не досталось! Но так как она была уже немного “под шафе”, ее тут же посетила гениальная (спьяну все гениальным кажется) идея – подарить ему свой костюм Снегурочки, в котором она вела стримы.

Костюм налез с трудом и, разумеется, не застегнулся. Зато кокошник как тут и был! Все просто со смеху катались и фотографировались с растерянно улыбающимся Снегурчиком и кучей, и по одному, и под елочкой, и даже в постели. Последний номер провернула, разумеется, Татьяна.

Как она это сделала, Света не поняла, но подозревала, что не на шутку запуганный Сигурд явно что-то там себе опять насочинял и теперь слушался женщину, как пес хозяйку.

Пес, кстати, был доволен мероприятием больше всех. Столько народу, и все ему рады, колбасой угощают. И хозяйка радостная, и тепло. А что еще собакену для счастья надо? Только довольную “стаю”, в которой он хоть и младший в иерархии, зато свой.

Когда именно наступил Новый год, никто не понял. Свету так подло вышибло из реальности шампанским, что продолжительное время она не понимала, что делает, и зачем. Более или менее пришла в себя только спустя несколько часов, обнаружив, что лежит на любимом диване, возложив ноги на Сигурда. Там же сидела и Татьяна, тщетно, но старательно пытавшаяся соблазнить парня.

Света прислушалась к происходящему. Прислушалась к своим ощущениям. И тут только поняла, что впервые за несколько лет у нее случился выходной. Что не надо торопиться, вымучивать из себя сюжет, ругаться с художником, воевать с пиратами, проверять таргет и заниматься прочими вещами, без которых невозможен успешный современный писатель.

Интернета нет, так чего париться? Просто лежи себе и лови вдохновение. Все, как в старые добрые времена, когда она писала для себя.

А еще она поняла, что вот именно такой – шебутной и бесполезной – компании не хватало ей все это время. Людей, с которыми можно просто поболтать, с которыми не надо “держать марку” и строить из себя непонятно что. Людей, которым от нее ничего не надо, но которые пришли к ней отметить Новый год, потому что она – своя. Потому что с ней хорошо и спокойно.