Опороченная невеста графа Орлова (СИ) - Элиме Валентина - Страница 7

Все сделали выбор, и мы с Наташей вернулись в гостиницу. Точнее, нас бесцеремонно выпроводили, со словами, что нечего нам дышать пылью. Нянюшка и Елизавета Александровна остались в доме, чтобы привести его в порядок, как и закупиться продуктами. Все были уверены, что мне нужно было питаться за двоих. И никого не интересовало, что по утрам меня тошнило от многих запахов. Еще меня пугало расставание с матушкой Дарьи. За то короткое время, что моя душа находилась в другом мире, я успела к ней привязаться. Ведь от своей родной матери я за всю свою короткую жизнь с ней слышала только упреки и ни слова одобрения. А графиня Заступова кроме того, как решала насущные проблемы и дела, еще и успевала поддерживать дочь.

− Не переживай, все образуется. Пройдет два года, а то и три, никому и дела не будет, когда ты родила. Главное, ты будешь уже замужем. Мы обязательно найдем тебе подходящего жениха.

Это-то меня и пугало: активность графини Заступовой. Кто возьмет замуж вдову с чужим ребенком? Елизавета Александровна была уверена, что на последнее не будет никто обращать внимания. Даже наоборот, раз родила один раз, то и наследника новому мужу могу подарить. Правда, в этом случае приглянуться я могла только мужчине в возрасте.

Тема женихов поднималась каждый день словно мы переехали в Васильевск не для того чтобы скрыть позор Дарьи Николаевны, а непременно выдать ее замуж.

− Ты красивая и образованная девушка. Многие захотят тебя в жены, − Елизавета Александровна навестила меня в ту же ночь в комнате. Пока дом убирался и чистился полностью, мы все решили переночевать в гостинице, а с утра уже направиться к Михаилу Григорьевичу. – Полноте тебе переживать. Чего уже сделано, топором не вырубишь. Придется принять и жить дальше. Женихов можно найти и в Васильевске. Приданое за тобой немалое, но раскрывать это будем не сразу.

Я не стала возражать словам матери Дарьи. Родители Заступовой, итак, многое сделали для дочери из-за ее глупости. Сейчас же мне нужно было думать о своем будущем и о ребенке. Только у родительницы на этот счет были совершенно другие планы.

− Я уже поговорила с Тихоном Иннокентьевичем, и он мне посоветовал чайный салон баронессы Дашковской. Если она примет тебя в свой круг, то шансы подобрать тебе достойного супруга возрастут, − казалось, Елизавета была довольна собранными за день новостями. – Они тут всё про всех знают, − слова матушки Дарьи заставляли немного нервничать. К таким людям не хотелось бы попасть. Они же все могут выяснить, как и придумать себе всякого. − Ты пока привыкай к местности и к новой жизни. Вместе с Наташей сходите узнавать насчет поступления в гимназию. Вас должны принять, Николай Дмитриевич изрядно похлопотал из-за вас, − в голосе графини не было ни нотки упрека.

Утром мы всей дружной компанией направились в особняк Михаила Григорьевича. Дом мужчины изменился полностью. Окна сияли в лучах солнца, дорожки были чистые, и сами стены, казалось, с приездом новых жильцов встрепенулись, и дом, словно раскрылся и увеличился в размерах. Внутри пахло свежестью. Из мебели выбили всю пыль, откуда-то достали еще, будто не хватало, многое передвинули с одного места на другое. Теперь все комнаты приняли обжитый вид, а не берлогу одинокого старика. Сам Михаил Григорьевич больше не горбился, выпрямив скрюченное тело. Мужчина то и дело поглядывал в сторону нянюшки, которая строила всех и вся, несмотря на свой возраст, а особенно габариты.

− Идите пить чай, я сама разложу ваши вещи, − няня Вера отобрала из моих рук платье и легонько подтолкнула двери. – Проведите время с матушкой. Елизавета Александровна на днях уедет и останетесь вы совсем одна.

Нянюшка, что вырастила Дарью Николаевну, во всем была права. Отъезд матери девушки меня пугал. Я привыкла к Елизавете Александровне и расставаться с ней не желала.

− Не переживай, Дарья, − взяла она меня за руки. – Я приеду уже через месяц. Обязательно буду навещать тебя так часто, как смогу. Твои теплые вещи заодно привезу и слухи из столицы. Если ты переживаешь насчет ребенка, чтобы избежать косых взглядов здесь, кроме того, что ты вдова Орлова, Михаил Григорьевич предложил представить тебя, как свою внучатую племянницу.

Упомянутый хозяин дома показался из-за двери, прошел к дивану и присел.

− Все здесь знают, что у меня была сестра и живет она далеко отсюда, в Вятской губернии. Детей у нее много, как и внуков. Никто не засомневается в том, что я приютил одну из своих родственниц, которая приехала сюда учится. Так к тебе будет меньше вопросов. А то, что вы не сразу ко мне заехали, так не знали, жив ли я. Ведь так и не дождались моего ответа на письмо вашей бабушки. Сперва решили осмотреться.

− Как же быть с Тихоном Иннокентьевичем? – посмотрела я на матушку, затем перевела взгляд на Михаила Григорьевича.

− Об этом не переживай, внученька, − на лице мужчины появилась довольная и хитрая улыбка. – За ним числится должок. Думаю, он будет только рад распространить слух о том, что ко мне приехала дальняя родственница и решила поселиться у меня. Ведь в таком возрасте за мной нужен присмотр, − также во взгляде старика я увидела то, что он стребует у владельца гостиницы по полной.

На этом моя легенда вдовы обрастала всё новыми неопровержимыми доказательствами. Теперь я не была безродной вдовой, что осталась одна, еще и с ребенком, а внучатая племянница, которая приехала к родственнику, чтобы оказаться как можно дальше от места трагедии. Ведь в том городке мне все напоминало о ней, а мне в таком состоянии не стоило переживать. Вот и по настоянию семейного доктора я решилась на переезд к родственнику. Даже портрет мужа появился на комоде в гостиной. А о том, что это был бравый офицер и заодно главный герой прочитанного мной романа, знали только я и Наташа.

И уже на другой день Елизавета Александровна уехала из Васильевска, пообещав навестить меня через месяц.

Глава 5

Глава 5

Первые шаги в новую жизнь

Дарья Заступова

Первые дни после отъезда Елизаветы Александровны я была сама не своя. Чувствовала себя выброшенной на берег рыбиной. Вот я лежала и барахталась на суше без возможности добраться до воды, а волны все дальше уходили и уходили от меня, будто отлив. И никто не мог сказать, когда же следующий прилив. Я хандрила, отказываясь от еды. Меня окутал страх. До этого дня я могла полагаться на матушку Дарьи. Вот только теперь я была предоставлена чуть ли не самой себе. Хорошо еще, что рядом были Наташа и нянюшка.

Вера хлопотала вокруг меня свойственной женщине манере, стоило ей только услышать о прогулке, словно мне снова было лет десять, и я поцарапала коленки. Наташа не понимала моей хандры, и все пыталась меня хоть как-то расшевелить.

− Тебе нужно много гулять, − девушка всё намекала на прогулку по городу. Наталья Алексеевна устала сидеть в четырех стенах, и ее неуемная натура требовала выхода. – Я вычитала в книжках, что тебе будет полезна неспешная прогулка. Они будут полезны и малышу. К тому же, посетим книжную лавку и купим роман.

Пришлось согласиться, и нянюшка споро подготовила меня к прогулке. Никакие слова и убеждения, что я вполне могла и сама за собой ухаживать, на пожилую женщину не действовали.

− Елизавета Александровна взяла с меня слово, что я буду заботиться о вас, как о своей родной дочери. И я свое обещание сдержу. Неужто вы уже забыли, кто вам в свое время вытирала не только слезы? − после чего я перестала противиться проявлениям заботы со стороны нянюшки. Ну, хоть Четков не входил в список моих соглядатаев и не донимал просьбами прогуляться или посидеть на заднем дворе. Пожилой мужчина чуть ли не целыми днями пропадал в своей мастерской, а вечерами за разговорами с нянюшкой.

Как только Вера одобрительно кивнула, Наташа взяла меня под руку, и мы поспешили наружу. Васильевск не особо поражал своими строениями и достопримечательностями. Городок был маленький, улицы одинаковые. Мы пересекли его весь, от дома Михаила Григорьевича до его окраины и обратно. Улицы были достаточно широкие, чтобы две встречающиеся кареты могли пройти без проблем. Дома были каменные, как и деревянные, в основном, двухэтажные, были и трех, но их пересчитать хватило бы пальцев одной руки. Все они походили друг на друга, за исключением крыш. Более богатых владельцев можно было узнать по украшениям на фасаде домов.