Няня для дракона с большим… наследством (СИ) - Мед Натали - Страница 7

Разумеется, мне тут же сообщили, что вчера Луна была в четвертом доме, а Сатурн в пятом. И да, сам Марк, конечно, перемещается между мирами с непринужденностью молоденькой девушки, делающей визиты, но это ведь совсем другое дело.

— Ужасная нескромность, но я, некоторым образом, существо, сотканное из самой магии, — обезоруживающе улыбнулся он, и в карих глазах сверкнула лукавая насмешка, — а потому являюсь исключением из всех возможных правил.

Все сводилось к тому, что я просто обязана остаться и побыть здесь некоторое время, пока Марк в поте лица решает вопрос моего возвращения.

— … хотя и решительно не понимаю, зачем тебе возвращаться, когда я достал тебе такое симпатичное тело и нашёл чудесную работу, — упрекнул меня он, словно я была капризным ребенком, который сперва просился на улицу, а пробыв там пару минут, решил, что хочет домой. Мной овладело искушение запустить Марку в голову чайник, но это, определённо, был не выход. Драться с волшебником, который является твоим единственным способом вернуться в родной мир? Нет уж, оставим подобные методы на самый крайний случай.

— Я не подпущу ее к своим детям, — решительно заявил Кардус. Благодушие от чая выветрилось, и он принялся хмуриться с прежним энтузиазмом.

Тяжело вздохнув, я потянулась за третьим куском пирога.

«Какая у вас квалификация? Что вы можете рассказать мне о воспитании детей от года?»

Логично было бы ожидать подобные вопросы от будущего работодателя и отца детей. Логично же? Но логика, похоже, поссорилась с отцом этого семейства, видимо тоже не выдержав его склочного характера.

В общем, Кардус вопросов не задавал. Мне и логике назло. Он попререкался несколько минут с Марком на незнакомом мне языке, а потом прорычал, чтобы я приступала немедленно, и что зарплата мне причитается какая-то там. Честно говоря, про зарплату я не запомнила, потому что в местной валюте ровным счетом ничего не понимаю. Какое-то количество местных денег. На кой чёрт мне знать, сколько именно, если я не знаю, что на них можно купить?

Марк благодушно поздравил меня с новой работой, а потом, сообщив, что вот совершенно ужасно опаздывает, заторопился прочь. Кардус, демонстративно игнорируя меня, резко бросил, что проводит дорогого гостя. Судя по выражению лица, гостя он собирался проводить как минимум в последний путь.

Уж не знаю, какие аргументы использовал Марк в беседе с Кардусом, но это сработало, и внезапно выяснилось, что я няня, а один из моих воспитанников с сосредоточенным видом рассматривает меня снизу доверху и обратно, задавая вопросы о моей квалификации. Видимо, решив заменить отца в этом собеседовании.

— Предлагаю для начала познакомиться, — по возможности любезно улыбнулась я. — Меня зовут Ирида, я твоя новая няня.

Этого ребенка я определенно не знала. Двое. Память подсказывала, что у Кардуса оставалось еще двое детей, с которыми я ещё не знакома. Слишком много новых лиц за такое короткое время, но я почему-то ничуть не путалась в детях. Стеллария старшая, потом есть еще Лето и Шемрок. Лето старше на год, но Шемрок явно заводила и подбивает брата на всякие противозаконные поступки. Уже троих насчитала. Четвёртый — вот этот кудрявый ребенок в очках. Волосы коричневые, но без рыжины, как у Стелларии и Лето. На носу веснушки, как и у остальных троих. В мать, наверное, пошли, потому что у отца веснушек нет, это я успела заметить, пока он буравил меня сердитыми взглядами и сообщал Марку, насколько сильно не желает видеть постороннюю иномирянку в своем доме.

За окном пели птицы. Где-то в глубине дома весело щебетали детские голоса, перемежающиеся недовольными возгласами, которые, бесспорно, принадлежали тёте Гере, с которой я успела так близко познакомиться ночью. На столике стояли пустые чашки и тарелки с крошками. В гостиной были только я и мальчик.

— Как иридиум, что под номером семьдесят семь в терранской таблице? — по-птичьи склонив голову набок, ребёнок с новым интересом уставился на меня. — В агрорианских книгах иридиум зовется кдрх-т’скр. Занятно, что у вас иридиума практически нет, но ваше название мне нравится куда больше.

— Мне тоже, — машинально согласилась я.

Вот тебе и знакомство с воспитанником. И о чём мне с ним, таким вундеркиндом, разговаривать? И смотрит так серьёзно, словно решает, что ему со мной делать.

Вдобавок к проблемам воспитания пятерых детей существовала ещё проблема тела. Я испытывала нечто похожее на ощущение от сползшего где-то в глубине сапога носка. Непривычно тяжёлые волосы, непривычного размера руки и ноги. Слишком много энергии. Возможно, именно так себя чувствуют космонавты, попавшие на другую планету. Иное притяжение, и ты ходишь неуклюже, не имея возможности понять, где центр тяжести и сколько сил прикладывать, чтобы сделать шаг или взять какой-то предмет.

Пока я пыталась понять, как налаживать коммуникацию с незнакомым ребёнком и собственным телом, в комнату вошла немолодая женщина с коротко стрижеными чёрными, как смоль, волосами, среди которых сияла серебром одна-единственная прядка. Женщине было не меньше шестидесяти, во всяком случае, выглядела моей ровесницей… раньше. Но тут о возрасте я судить не возьмусь. Слишком уж непонятно всё в их мире. Она передвигалась быстро, но не суетливо. Казалось, каждое её движение отточено и отрепетировано.

— Арадий, милый, что ты здесь делаешь? — ласково спросила она у мальчика, ни на мгновение не останавливаясь. Она собрала чашки и тарелки на поднос, смахнула со столика крошки, быстро потрепала ребенка по волосам, поправила статуэтки на каминной полке, взбила подушки в креслах. — Твой отец вряд ли будет доволен, если узнает, что ты здесь.

— «Если» это очень хорошее слово, Винка, — улыбнулся ребенок, и теперь-то я убедилась, что он действительно брат Лето и Шемрока. Такая же хитрая мордашка. — Я побуду пока на улице. Бабушка Гераклеума слишком громко кричит.

— Арадий, — укоризненно шикнула эта Винка и, поправив мальчику воротник, сунула ему печенье. — Ты же знаешь, что она не любит, когда вы называете ее бабушкой.

— И нахожу это нелогичным.

— Просто называй ее тётей, всё будет хорошо, — улыбнулась женщина и мягко подтолкнула ребенка к двери. — А теперь беги, мне нужно поговорить с твоей новой няней.

Арадий — надо запомнить, что четвертого (хотя по возрасту он скорее второй, младше Стелларии, но явно старше тех двоих, что вломились в мою спальню) зовут Арадий — бросил на меня последний взгляд и вышел из комнаты.

— За мной, — скомандовала Винка, после чего, не удосужившись взглянуть, выполняю ли я команду, подхватила поднос и стремительно двинулась прочь из комнаты.

Я на мгновение замерла, размышляя, стоит ли идти за ней или лучше дождаться работодателя, чтобы поговорить с ним. От Марка я ничего не добилась, он упорно твердил, что не может вернуть меня сейчас домой, но, может, Кардус что-то сделает? Невеселый смешок сорвался с моих губ. Конечно, не сделает. Этот тип недоволен навязанной другом нянькой, но помогать мне явно не станет. Даже пальцем не шевельнёт.

Нет, Ирида, ты здесь сама по себе и рассчитывать здесь можно только на себя. Особенно если учесть, что Марк явно втемяшил себе в голову, что мне здесь будет лучше. А уж если он что-то себе в голову вбил… Вон даже этого неуживчивого типа Кардуса убедил, что меня нужно оставить. А мне до Кардуса в силе убеждений далеко. Так что увы. Спасение утопающих дело рук самих утопающих. И знаете что? Я спасусь! Всем вам назло!

— Значит, новенькая? — без интереса бросила Винка, скользя по коридору с подносом и попутно ухитряясь протирать бронзовые дверные ручки, удаляя с них отпечатки маленьких липких ладошек.

— Что-то в этом роде, — пожала плечами я. Кому новенькая, а кому старенькая, поди разберись в нынешних обстоятельствах.

— Не боишься с такой оравой дело иметь?