Няня для дракона с большим… наследством (СИ) - Мед Натали - Страница 4

С чувством некоторого удовлетворения я отметила, что у Кардуса начал дёргаться глаз. Неужели идея, что я не желаю его соблазнять, настолько ему не понравилась? Или он просто вдруг осознал, что все, кто его «пытался соблазнить» до этого, могли просто идти ночью на кухню, страдая расстройством пищевого поведения? Мда, неловко могло выйти.

— Вы немедленно уберетесь из моего дома и больше даже на порог не ступите, слышите, вы…

— Папа? — мягко спросил сонный голосок.

Кардус, который, видимо, был не только племянником, но и папой — постепенно в моих глазах он обрастал родственными связями — поспешно обернулся.

— Стеллария, ты почему опять не спишь? — хмуро поинтересовался он у светловолосой девочки. Хрупкого телосложения, светловолосая, одетая в длинную белую ночную сорочку и такой же белый халат, она напоминала привидение.

— Птицы сказали, что ты шумишь, — с едва заметной мягкой улыбкой укоризненно сказала девочка. — Пеночки были очень напуганы, а ты же знаешь, какие они чувствительные.

Ах, какое облегчение. Я сошла с ума, но, похоже, не одинока в этом. Девчонка тоже слетела с катушек. Понимаю теперь. Это дом такой… особенный.

— Стеллария, возвращайся в постель, — устало вздохнул Кардус.

Девочка не шевельнулась. Ее бледно-голубые глаза внимательно и сосредоточенно скользили по моей фигуре.

— Ты пытаешься запугать эту женщину? — задумчиво и немного отстранённо полюбопытствовала она. Девочка оставалась спокойна, словно отец постоянно пытался среди ночи ввергнуть в ужас ту или иную даму. А может, так и есть? Может, они тут серийные вампиры-запугиватели. Питаются человеческим страхом и ужасом.

Впрочем, я от ужаса была далека. Злость? Однозначно. Недоумение? Присутствует. Растерянность? Ну, да. Ужас? Пока нет.

— Стелла, я… — резко начал было мужчина, но осёкся. Тяжело вздохнул, словно он тут жертва ситуации, и уже спокойнее продолжил: — Стелла, милая, я не пытаюсь ее запугать. Мы просто беседуем.

Слегка покачиваясь с пятки на носок, девочка слушала отца, время от времени кивая.

— Отец, мне двенадцать, а не два, — с легкой укоризной заметила она, когда он умолк. — Даже Лоницера поняла бы, что ты в гневе. Разве не будет лучше отложить все беседы до утра? Я провожу твою гостью в комнату для гостей, а ты отдохнешь и не будешь ни о чем думать.

— Стеллария, эта женщина не гостья, она не останется в нашем доме, — отчеканил Кардус. — Отправляйся в постель сию же минуту.

— Конечно, папочка, — мягко пропела она. — Мы запрём её в комнате для гостей до утра, после чего я отправлюсь в собственную постель. Такой компромисс, уверена, тебя удовлетворит. В конце концов, не можем же мы выставить её на улицу среди ночи. Если она представляет опасность для общества, она может пойти в деревню и навредить кому-нибудь там. Мы ведь не знаем, насколько она стабильна и как сумела пробраться сюда, — мелодичный спокойный голос девочки был похож на пение сирен, на шёпот луны. Даже я под конец этой речи почувствовала, что абсолютно согласна со всем, что сказала Стелла.

— До утра, — устало вздохнул Кардус. — А утром я выставлю её за границы наших земель, и не вздумай противоречить. Она не одна из твоих птичек.

— Разумеется, — торжественно согласилась девочка. — А теперь я, конечно же, пойду спать. На рассвете должны прилететь лазоревки на завтрак.

Она бесшумно выскользнула из комнаты и исчезла где-то в глубинах дома.

— Вперёд, — рявкнул Кардус, железной хваткой схватил меня за запястье и повел прочь.

Он шёл быстрыми резкими шагами, так что за ним приходилось почти бежать, но, несмотря на сбившееся дыхание, молчать я не могла:

— Надо же, ты не только нежный племянник, но и любящий отец. И такой галантный мужчина. Истинное сокровище. Женщины, наверное, толпами бегают за таким джентльменом, — ехидно бросила я.

Небеса, надеюсь, он действительно даст мне поспать, а утром окажется, что все это был особенно яркий сон. Кошмар от большого количества чая на ночь глядя. Может, я какие-то не те травки заварила. Или на солнце перегрелась. Точно. Перегрелась на солнце, легла спать и теперь вижу жуткие сны.

Хотя, надо заметить, это новое тело гораздо моложе и энергичнее, чем то, в котором я жила прежде. Нет, моё настоящее тело замечательное, и прекрасно служило мне все эти годы, но… ключевое слово тут «годы», если вы понимаете, о чём я. Колено болит, спина ноет, устаю быстро.

Сейчас же я ощущала, что во мне достаточно энергии, чтобы пройти триатлон, а потом ещё и останется достаточно сил, чтобы побить этого хамского племянника Кардуса велосипедом. А что? Может же женщина немного отдаться фантазиям о том, как она подходит к сильному полураздетому мужчине, отводит его длинные волосы с лица, смотрит в глубокие тёмно-серые глаза, похожие на штормовое небо, а потом… опускает на тупую черепушку велосипед. Блестящий новенький «Трек», лёгкий и послушный… ммм…

Нет, если это сон, то мой мозг, определенно, не в себе. Зачем генерировать таких самовлюбленных хамов, если можно придумать кого-то приятного и нежного, кого-то любящего и милого. И не выгоняющего меня из дома, а наоборот, приглашающего в свою постель и старающегося очаровать… А не вот это вот всё! Или моё подсознание решило, что если у меня наяву драм нет, то давайте же во сне мексиканский сериал устроим? Брр!

— Не думай, что это даёт тебе надежду, — грубовато вталкивая меня в комнату, сказал Кардус. Он остановился на пороге, закрывая собой проём, будто боясь, что я попытаюсь прорваться. — Ты не настолько хороша, чтобы я забыл, как ты вторглась в мой дом. Я запру дверь, а утром расскажешь, как сумела проникнуть сюда. И учти, ключ от этой комнаты есть только у меня, так что если в доме у тебя сообщники, они не придут на помощь.

Да что он вообще возомнил о себе? Всемирный заговор, чтобы залезть в постель этого типа? Одиннадцать друзей Оушена собрались, чтобы проникнуть в спальню Кардуса. Вот теперь я верю, что та бешеная особа его тётка. Они же оба больные на голову! Одна считает, что каждый встречный только и мечтает, что о её бриллиантах, второй уверен, что если что-то где-то случилось, то целью была исключительно его спальня. Семейство параноиков с манией величия.

— Знаешь, я могу предложить альтернативу, — попыталась я. Не знаю, сон это или нет, но, возможно, стоит немного побыть разумной. — Осуществление всех наших глубинных фантазий друг о друге, — я понизила голос (как же странно он звучит, этот чужой новый голос, словно я актриса, которую дублирует незнакомка) до интимного мягкого мурлыканья и подалась чуть ближе, почти задевая голый торс Кардуса… — Представь себе, ты… и я… расстаемся и больше никогда друг друга не видим, — резко закончила я. — Просто покажи мне выход и все. Даже такси не надо, сама как-нибудь поймаю или пешком дойду. Что скажешь?

Захлопнулась дверь, и я осталась одна. Да уж, очаровательный джентльмен. Обвинил невесть в чём, запер. Хоть бы не маньяк. Мне бы паниковать и круги наворачивать по комнате, но тут я огляделась и увидела Его. Невероятной красоты внешний вид, а рост… м-м-м… рост просто мечта. Метра два, наверное. Как раз то, что мне нужно. Бросив на Него алчный взгляд, я, на всякий случай, подперла дверь стулом — а что? не все же хамоватому племяннику Кардусу меня запирать — и осторожно приблизилась к Нему. Страшновато немножко, но деваться некуда, надо заглянуть и уже, наконец, все узнать.

Полная луна светила в окошко, и в ее тусклом свете я заглянула в вожделенное двухметровое зеркало в резной раме, увидев там… совершенно постороннюю девушку. Настолько постороннюю, что я ее ни разу в жизни не только в зеркале, даже на улице не встречала.

Медленно поднесла руку к лицу. Незнакомка сделала то же самое. Гладкая щека под моими пальцами вдруг заставила меня оцепенеть. Упругая юная кожа… как давно это было! У незнакомки оказались длинные рыжие волосы, высокий лоб, по-детски пухлые щёчки, которые хотелось потрепать, пухлые губы, мягкий подбородок и довольно невыразительный нос. Цвет глаз в свете луны разглядеть не удалось, и я хихикнула, сообразив, что понятия не имею, какого цвета у меня глаза. Или какой у меня размер ноги. Что я вообще такое? Кто я теперь?