Пышка для брутала (СИ) - Лакс Айрин - Страница 1

Людмила

— Еще скажи, что женишься на этой жирухе! — капризно звучит женский голосок.

Он кажется мне немного знакомым, будто я уже однажды слышала его.

Но где?

Не могу вспомнить, а вот когда ей отвечает мужчина, я едва не выронила сумочку из рук.

— Женюсь, конечно!

Этот голос принадлежит моему любимому парню.

Или уже можно перестать его называть любимым?

Он стоит возле кафе, напротив какой-то миниатюрной брюнетки, на лице которой пятьдесят процентов занимают губы и нарощенные ресницы. Миниатюрный носик, тонкая фигурка.

Кроп-топ без лифчика и юбочка-тюльпан.

Эта девочка худенькая настолько, что ее грудь под тонкой тканью напоминает два маленьких бугорка, а соски — как два гнойных прыщика.

Вот это встреча на Эльбе!

— Женишься? А как же я?

— Потерпи, зай. Иначе матушка от меня не отстанет. Понимаешь, по душе ей эта жиробасина! — морщится Данил. — Друг семьи, сосватаны с детства, порядочная и все такое. Когда я с ней, матушка мне мозг вообще не колупает. К тому же сама знаешь, что на кону — наследство. Начну куролесить, денег не увижу!

Сердце в груди не то, что на куски рассыпается, оно просто превратилось в труху, в пыль какую-то.

Это же надо, быть такой… паскудой!

А я повелась на его смазливую мордашку…

Слезы на глазах, как перец, но разреветься у предателя на виду?!

Я им такого удовольствия не доставлю.

Вместо этого подхожу поближе и достаю телефон, нажимая на кнопку камеры.

Я все сниму. Все!

Каждое их слово, каждое противное тисканье, обжимание…

ВСЕ!

— Наследство тебе и так достанется! — капризничает красотуля, водя пальчиками по груди Данила. — Ты же единственный сын!

— Ань, понимаешь, не факт. Матушка на старость лет только и делает, что вспоминает все мои косяки да проблемы, когда я на деньги играл. Не дай бог все передаст в свою богадельню! Или завещает все двоюродной сестре, у той пятеро детей, один меньше другого. Я не могу этого допустить. Потерпи, а? Год!

— Так долго, — куксится пассия Данила.

Ее лицо становится похожим на гримасу мартышки.

Я подхожу ближе, не дыша.

А они настолько друг другом увлечены, что меня не замечают.

Надо же! А говорил, сегодня у него собеседования — одно на за другим…

— Максимум, врачи дают срок матушке пожить два года. Два года, зай. Потом с жирухой разведусь и тебя женой сделаю, — обещает Данил.

— Два года? Господи. Два года ты будешь трахать это сало!

— Не злись, зая, я тебе подарок готовлю.

— Какой? — хлопает глазками и вдруг…

Она замечает меня.

Девица аж поперхнулась и покраснела. Личико сморщилось, став похожим на красную задницу макаки.

— Да-да-да-ня, — пищит она. — Даня. Это… Это все не то, что вы думаете! — выдает.

— Что с тобой? — недоумевает он.

— А вот что! — громко говорю я.

Данил вздрогнул всем телом и обернулся.

Такой высокий, широкоплечий, красивый молодой мужчина.

Рядом с ним, я, девушка комплекции plus-size не чувствовала себя толстой или огромной, но теперь понимаю, что он лишь играл влюбленность, не более того.

Следующие действия занимают несколько секунд не более.

Раз!

Я сую телефон в карман джинсовки.

Два!

Опускаю авоську с продуктами на брусчатку.

Три!

Швыряю в рожу предателю первое, что попалось под руку: банка с маринованными огурчиками.

Корнишоны!

— ЛЮДА?! ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ!

Трус увернулся и банка врезалась в плечо его шмаре.

— Ай-ай-ай… Ты меня убила! Больно! Полиция!

— Держи, урод!

Я достаю вторую банку и швыряю в предателя.

На этот раз — лечо. Густое, наваристое, душистое!

На этот раз банка достигает цели: голова Данила.

Именно в тот миг, когда он повернулся в сторону своей давалки, чтобы посмотреть, как она.

Банка влетела ему в башку, чуть повыше виска.

Влетела и разбилась.

Осколки и лечо брызнули во все стороны.

— Успокойся! — орет он.

Я достаю еще одну баночку: бабушка в город передала через соседа заготовки.

Даня эти заготовки не то, что трескал за обе щеки: он их жрал ложками! Мог целую банку лечо за один присест умять!

Швыряю в мудака, он взвыл, прикрывая лицо, но следующая банка домашней тушенки из кролика прилетела ему прямо в пах.

Удар по яйцам в десяточку!

Данила заверещал кабанчиком, повалился на брусчатку. Он катается, зажав ладонями пострадавшее достоинство.

— Сегодня же покажу это видео твоей маме! И знай… твой короткий и толстенький отросток, который ты гордо называешь членом, не доставал даже до половины моей вагины! Если бы не клитор, я бы с тобой ни разу не кончила! — говорю я громко.

Может быть, это слышат случайные прохожие? Мне плевать! Пусть слышат.

И после этого я не остановилась, нет.

Жажда мести и желание сделать подлецу так же больно, заставили меня сорваться с места и поехать к Ольге Борисовне — матери Данила, старой приятельнице семьи. Я относилась к ней очень хорошо, тепло. Когда мамы не стало, она меня поддерживала, как никто другой, помогала во всем. Мы с Даней дружили еще со школы, общались, когда он поступил в универ и после его окончания… Разговоры о том, что мы будем парой, велись всегда. Наверное, я всегда была в него чуть-чуть влюблена, он мне нравится, гораздо больше, чем друг, но я всегда была полненькой. Поэтому стеснялась показывать чувства, да и вообще, вопрос с парнями у меня всегда вызывал сложности: отношений хотелось, секса — тоже, но попадались одни задроты или уроды.

Даня всегда шутил:

— На крайний случай, придешь, я тебе покажу звезды…

И, когда он неожиданно меня поцеловал после своего дня рождения, а потом прижал и полез в трусики, я растаяла.

Растаяла и поверила ему…

Так мы и начали встречаться: вместе провели целых шесть лет!

Я все ждала предложения руки и сердца. Но он, оказывается, использовал меня, как ширму, для своей матери, а сам за моей спиной и гулял с другими девушками, и в картишки поигрывал, и бизнесы продувал, один за другим.

Для последнего его начинания — бесконтактную автомойку — я продала родительскую квартиру.

Данил говорил, что закупил итальянское оборудование, участок выбрал, но дело прогорело, а вместе с ним — и мои денежки. Но я не обижалась и не делала из этого трагедии: ведь с кем не бывает провалов? А любимые люди всегда должны друг друга поддерживать и быть опорой.

Теперь я понимаю: он меня никогда не любил.

Просто.

Использовал.

И я отомщу…

Прямо сейчас!

Откладывать на потом то, что можно сделать сейчас, не стану.

Я сразу же поехала к матери Дани и выложила все, как на духу. Включила видео и показала всю гнилую натуру ее единственного, любимого сыночка.

Но у моей мести, к несчастью, оказались очень дурные последствия.

Людмила

— Сука жирная, выметайся!!

Дверь с грохотом влетает в стену.

Из нее аж вылетает кусок гипсокартона.

— Ты что творишь? Мы эту хату снимаем! — ахаю я.

На пороге спальни зверем замер Данил.

Здоровый, злой, рожа красная, как помидор.

Глазки маленькие, как у бешеного кабана.

— Выметайся… — ноздри трепещут. — Мразь последняя. Мозг совсем зарос салом, жирная тварь?!

Он делает шаг вперед и переворачивает комод возле кровати.

— Это ты мне изменил!

— ИЗМЕНИЛ?! — запрокинув голову, он лает, как шакал. — Изменяют тем, кому любят, тем, с кем по-настоящему состоят в отношениях, а ты… Просто удобная, одобренная мамой… подстилка! Никогда я тебя не любил. Никогда! И как же мне было мерзко между твоих ног… — кривится… — Буе!

— Замолчи! — стискиваю кулаки.

Он отходит в сторону и бьет кулаком по зеркалу, установленному на полу.