Вторая молодость Фаины (СИ) - Хайд Адель - Страница 21

Я повернулась и жёстко проговорила:

— Я не вижу, что вы готовы всё обсудить, напротив, вы заставили меня стоять здесь в вашем вонючем кабинете и не ответили ни на один вопрос. Полагаю, что не только сыск, но и соответствующая коллегия тоже должна узнать, что вы позорите их репутацию.

И снова развернулась.

— Постойте, пожалуйста, Фаина Андреевна, — на этот раз тон Угрюмова стал жалостливый, — не губите, у меня же дети, я сей же час вам всё найду.

Я не собиралась сидеть и наблюдать как он в этом своём бардаке ищет мои документы, но и уходить не хотелось, кто его знает, вдруг я потом его не найду. Потому скрепя зубы сказала:

— У меня есть десять минут, ищите.

Десяти минут Угрюмову, конечно, не хватило, но через двадцать минут я вышла на свежий воздух, пропахнув его вонючим кабинетом и держа в руках довольно увесистую папку, напоследок сказала:

— Через два дня жду вас Кирилл Матвеевич у себя в имении, к тому времени документы проверю.

Я не знала приедет ли этот горе-бухгалтер, который скорее всего обкрадывал моего брата, или нет, но я к нему в кабинет больше не собиралась.

У меня было ещё одно дело. Я хотела зайти в местное отделение сыска, мне надо было узнать подробности дела убийства брата и его жены, а ещё я хотела договориться об охране и рассказать о ночном нападении. 

До отделения полиции, которая здесь называлась сыскным отделением, от доходного дома было пару кварталов, и я решила пройтись пешком. Правда, район был не очень благополучный, но было светло, довольно людно, а мне хотелось прогуляться, потому что казалось, что у меня даже платье пропахло кабинетом Угрюмова.

Шла по основной улице и уже видела впереди перекрёсток, с центральной улицей города, на которой и находилось отделение, как вдруг со мной кто-то поравнялся, и я даже не успела ничего сообразить, как мою сумку из рук сильно дёрнули, и я, не ожидавшая этого, не удержала, и растерянно застыла, глядя вслед убегающему человеку, уносящему с собой сумку со всеми моими документами по имению, которые я с таким трудом получила от  Угрюмова.

Деньги в сумке тоже были, но немного, мелочь. Основные-то, я по наущению Кузьмы, спрятала совершенно не по-дворянски, зато надёжно.

Улыбнулась, вспомнив, как старик, краснея и заикаясь, советовал:

— Барышня, деньгу-то приберите так, чтобы не светить.

Но я сразу догадалась о чём старик говорит. Конечно, в моём платье были карманы и достаточно глубокие, но так как Кузьма советовал, ещё моя бабушка прятала, поэтому я не стала противоречить.

А вот сейчас я пожалела, что не взяла с собой к бухгалтеру Кузьму, изначально же именно для этого его в город и потащила, да так обрадовалась, что помещение хорошее нашла, что совсем из головы вылетело, прям как раньше, привыкла всё сама.

Я даже попыталась бежать за грабителем, который скорее всего выкинет мои документы, разозлившись, когда не найдёт в сумке ничего ценного.

— Стой! — крикнула я, — стой!

На другой стороне улицы шли люди, и многие видели, что произошло, но никто особо не среагировал ни на то, что я бежала, ни на мой крик, из чего я сделала вывод, что подобное явление на таких улицах не редкость.

Я видела, что навстречу бегущему идут люди и снова крикнула:

— Остановите его!

И кто-то из мужчин даже попытался, но юркий парень легко увернулся.

Я подумала, что сейчас он свернёт на перекрёстке, а там побольше людей, и больше шансов его остановить. И я поднажала.

Но парень, вопреки мои ожиданиям, свернул в одну из подворотен раньше.

И я, добежав до этой подворотни, остановилась, раздумывая, стоит ли мне зайти в неё, посмотреть, вдруг парень там уже распотрошил сумку и выкинул мои документы.

«Вот было бы здорово!» — подумала я.

И, конечно же, я всё-таки рискнула.

Подворотня была полутёмная, и уходила в глубину метров на десять. Со стороны улицы казалось, что там никого нет.

Я решительно вошла в подворотню и двинулась внутрь. Чем ближе я подходила к другой стороне, тем яснее мне становилось, что там во дворе-колодце кто-то разговаривает.

Я вплотную приблизилась к стене и стала мелкими шажками продвигаться, одновременно прислушиваясь. Слов было не разобрать, но мне показалось, что говорили несколько мужчин. Первым желанием было развернуться, дойти до отделения сыска и потом вернуться сюда с каким-нибудь городовым или околоточным, или, как они здесь называются.

Но я не знаю, что на меня нашло, откуда во мне появилась вот эта авантюрная смелось, или уверенность, что со мной ничего плохого не случится, что я не стала разворачиваться и продόлжила двигаться вперёд. И когда мне оставалась всего пара шагов до выхода из подворотни, откуда я собиралась хоть одним глазом посмотреть, кто там разговаривает во дворе, навстречу мне вышло трое разбойного вида мужчин, и один из них был мой грабитель, но в руках у него уже не было моей сумки… Дорогие мои! Книга достигла максимально возможного количества знаков для бесплатной части и на книгу открывается подписка. Буду очень рада, если останетесь со мной и с героями истории! С любовью, Ваша Адель

— Так-так, значит обманываем честных воров? — вдруг развязно произнёс один из них, улыбаясь щербатым ртом, у него не хватало верхнего зуба слева, заметила я машинально.

Они начали меня окружать.

Я прижалась спиной к холодной стене подворотни, лихорадочно соображая, если я отдам им все деньги, оставят ли они меня в живых или нет, и вдруг увидела в руках того, кто молчаливо обходил меня с правой стороны, нож.

Щербатый заметил, что я смотрю на нож в руке его подельника,, и нарочито укоризненно произнёс:

— Ну что ты, Киря, пугаешь барышню, с такой цыпочкой надо бы поласковей,

И он сделал шаг вперёд, подходя ко мне ближе.

И тогда я резко вытянула вперёд руку и сказала:

— Не подходи!

— Ты смотри, Киря, у неё и голос имеется, — щербатый явно чувствовал, что силы на его стороне и непонятно зачем тянул время, словно издеваясь.

Я посмотрела на парнишку-грабителя, который при ближайшем рассмотрении оказался совсем молоденьким, почти подросток. Он таращил на меня глаза и молчал.

И я решила, что раз уж пострадала, то хоть спрошу:

— Куда вы дели мою сумку?

— Зачем она тебе, там ни…— начал было говорить щербатый, но потом лицо его исказилось и он более грубо сказал, — ты нам зубы не заговаривай, гони деньгу.

— У меня нет, — зачем-то соврала я

Щербатый усмехнулся:

— А это мы сейчас проверим, — и кивнул своему Кире

Тот всё так же молча протянул ко мне свои руки и тогда я заорала.

И заорала я так, как учили меня в советской школе, не насилуют, не грабят, я заорала:

— Пожар! Горим! Пожар!

И это сработало!

Эхо из подворотни многократно усилило мой голос, и видимо, донесло его до жителей двора, а я потом уже узнала, что этот квартал выгорал два раза, каждый раз отстраиваясь заново, и у жителей двора к пожарам было своё особое отношение.

И очень скоро двор, да и подворотня стали заполняться выскочившими в чём попало людьми.

Я же, воспользовавшись тем, что Киря застыл, глядя рыбьими, прозрачными до противности глазами, на то, как в подворотню бегут полуодетые люди, сама выскочила и побежала в сторону … двора. Да, мне нужны были мои бумаги.

Я их увидела сразу.  Стопка валялась прямо на земле, а рядом с ней сиротливо лежала разодранная сумка.

Собрала документы, прихватила сумку, и уже собралась выходить из двора, как увидела маячащую там фигуру мальчишки-грабителя. Людей во дворе становилось всё меньше.

Разобравшись в том, что тревога ложная, люди радостно расходились по домам.

«Да уж, — подумала я, — второй раз может и не сработать»

И вдруг я заметила двух мужчин в офицерской форме, спускающихся по лестнице одного из подъездов.