Тайны холмов Ирлингии - Соболянская Елизавета - Страница 2

Вслед за магом появились лорд и леди Лайвернес. Аманда уже немного округлилась в талии, но удачно скрывала это с помощью хитрого покроя платья. Лорд Грегори усадил жену в кресло, приказал подать чай и хмуро глянул на друга:

– Признайся, Махоун, Кэндис во время беременности сидела дома и шила приданое? Не игралась с кислотой, не заливала в стеклянные шары адскую смесь, не отмахивалась от любимого мужа пробиркой с магнием?

Здоровяк тряхнул головой, чтобы проснуться, и усмехнулся:

– Э, нет, приятель! Со своей женой разбирайся сам! Но по секрету скажу, Кэндис обожает ножи. И когда я прихожу домой слишком поздно, пара клинков, свистящих возле уха, напоминают мне о том, что я семейный человек.

Аманда расплылась в довольной улыбке, а Грегори еще сильнее насупился. Он, конечно, знал, что его жена отличный алхимик и не подвергнет опасности себя или ребенка, но ему было безумно страшно потерять их обоих. Еще не все его старые недруги уверились, что «Брегет» отошел от дел. Да и лорд Грац продолжал ловить рыбку в мутной водичке европейских балов.

Аллиаль прибыл последним. Вошел с легкой улыбкой, снял шляпу, пригладил вечно встопорщенные волосы, поцеловал Аманде кончики пальцев и присел к столу.

– А вот и наш великий маг пожаловал! – слегка насмешливо приветствовал его Грегори. – Рад тебя видеть!

Ал щелкнул пальцами, проявляя искорки, те кучно полетели в сторону и вернулись с подносом, на котором стояли бокалы и графины.

– Нехорошо прятать от друзей бренди! – назидательным тоном сказал лорд Аэд, разливая по бокалам спиртное.

Кентавр захохотал, принимая бокал, и ткнул пальцем в одну из летающих вокруг искорок:

– Ты прямо сказочный волшебник теперь, этот, из книжки! – Махоун взмахнул рукой, пытаясь дополнить нехватку слов жестами. Его поняли.

– Оберон! – сказал Грег и щедрой рукой плеснул в бокал Аманды морс.

– Хорошее прозвище, – вдруг сказала алхимичка, пригубливая напиток, – теперь лэрду Аэду лучше не афишировать свое участие в наших расследованиях! А вот свободный маг Оберон…

Друзья задумчивыми взглядами смерили худощавого, гибкого и подвижного Ала и дружно кивнули:

– Не обижайся, друг, но ты и правда на эльфа похож, – прогудел Махоун.

– Немного тумана в наших делах не повредит, – добавил Грег.

Присвоение нового прозвища и обсуждение текущих дел заняло некоторое время, а потом лорд Лайвернес строго взглянул на лэрда Аэда:

– Ну а теперь к самому важному. Ал, что за девушка живет в твоей комнате?

Аллиаль выразительно двинул бровями, усмехнулся, отпил глоток бренди и начал свой рассказ:

– Мисс Данн, как она себя называет, в моей комнате не живет, а скрывается. Прости, Грег, но другого места я не нашел.

– Подробнее! – поторопил друг и начальник.

– Что ж, слушайте. Девушка нечаянно налетела на меня, и я заметил ожоги на запястьях. От магических кандалов.

Стоило упомянуть оковы, и Махоун сразу помрачнел, лицо Грегори заледенело, а Мэнди тихонечко погладила Аллиаля по рукаву. Да, они знали, что Алу случилось однажды испытать магические кандалы на себе, и видели результат короткого ношения тех самых кандалов – белые рубцы от ожогов на плечах.

– Я не мог оставить ее на улице, поэтому привел сюда, пообещал защиту и помощь. Поначалу она сопротивлялась, пыталась бежать, но, узнав, что я лэрд Аэд, успокоилась и уснула.

– И все еще спит? – скептически уточнил лорд Лайвернес. – Мы были в храме вчера!

– Представь себе, – Ал немного нервно взъерошил отросшие волосы, – она просыпалась вечером, успела поужинать и принять ванну, а потом вновь уснула. Но я, если помнишь, спал два дня, после того как меня заперли в подвале.

Грегори и Кентавр разом повели плечами. Был в их жизни ужасный момент, когда они думали, что потеряли друга навсегда. В Школе Ритон, которую они все заканчивали, царили очень строгие порядки, ведь аристократы в большинстве своем – маги. Их с малых лет учили контролировать свои силы и периодически устраивали «профилактические» прогулки в специальный школьный музей. Там хранились подлинные старинные инструменты для удержания «диких» магов, не справляющихся со своими силами. Оковы из магинейтрального металла и оковы из металла, реагирующего на магию сильным нагреванием или охлаждением. Еще там были саркофаги, в которых запирали буйных магов, колодки, шлемы и прочие ужасы средневековой медицины.

Аллиаль, выросший в приюте, принятый в аристократическую школу Ритон, как «сирота короля», немало натерпелся от старших учеников. Он многих раздражал своим несомненным талантом, дерзким языком и смелостью. И однажды его решили проучить. Школяры стащили обжигающие оковы, защелкнули их на плечах мальчишки и заперли его в подвале в пятницу вечером. Пропажи не хватились до понедельника. За это время Ал охрип, чуть не умер от жажды и получил такие ожоги, что маг-лекарь школы создал несколько новых нецензурных конструкций, пытаясь спасти ему руки.

Особенно обидно было то, что Ал не выдал тех, кто его запихнул в подвал, поэтому официально никого не наказали. Только через месяц, когда шатающийся от боли и слабости мальчишка вернулся к учебе, Грегори услышал от тьюторов, что в аристократическом крыле аж четверо старшеклассников вдруг принялись еженощно мочить постели! Тогда он и узнал имена тех, кто пытался «проучить» его друга. Они с Махоуном выловили наглецов в темном закутке у столовой и набили им наглые морды, но Ал еще долго боялся огня, подвалов и звона цепей.

– Кто же посмел надеть на мисс кандалы? – удивилась леди Аманда. – Сейчас это большая редкость! Насколько я знаю, их держат лишь в полицейских участках и в королевских тюрьмах – на случай поимки спятивших магов.

– Девушка была неразговорчива, – с легкой усмешкой отозвался Ал. – Я постарался навести справки, откуда она вообще появилась в Лондиниуме. Нашел в отвороте ее пальто билет на поезд, и больше ничего.

– Она Бриванка? – уточнил Грег.

– Она из Ирлингии, – ответил Ал, – не уверен, что имя настоящее. Одежда качественная, но сильно изношена. Багажа нет. Слуги чистили ее одежду, сказали, в карманах лишь несколько монет и адрес, нацарапанный на обрывке оберточной бумаги.

– Адрес? – вот теперь оживился Махоун. – «Мотобратья» могут прокатиться, посмотреть, кто там живет.

– Боюсь, это бесполезно, – хмыкнул лэрд Аэд.

– Почему? – вскинул брови «Кентавр», ему явно хотелось проветриться.

– Потому, что это адрес нашего клуба! – ответил Аллиаль.

– Не может быть! – лорд Грегори буквально подпрыгнул на месте. – Где эта бумага?

– Вот, – Ал бережно вынул из внутреннего кармана конверт, в котором лежал клочок грубой коричневой бумаги. Адрес на нем был нацарапан карандашом и уже почти стерся.

Лорд Лайвернес взглянул, убедился, что друг прав, и задумчиво произнес:

– Странно записано. Сначала номер дома, потом улица, потом официальное название клуба и только потом «Лондиниум». На почтовых конвертах адрес пишут не так. Моя леди, что вы скажете?

Аманда уже вынула из сумочки тончайшие хлопковые перчатки и аккуратно поднесла открытый конверт ближе к лампе:

– Ал прав, бумага оберточная, но не бриванская.

– Гм, – гулко пробормотал Махоун, испрашивая уточнений.

– В Бривании такую бумагу делают из тростника, отходов лесопилок и прочего мусора, поэтому включения, грубые волокна и щепки обычно коричневые. А здесь…

Аллиаль заглянул подруге через плечо:

– Зеленые!

– Верно, – Мэнди улыбнулась «Оберону», как школяру, угадавшему реакцию на уроке алхимии. – Такой цвет получается, когда в бумажную массу добавляют семена.

– Семена? – хором переспросили мужчины.

Леди Лайвернес улыбнулась:

– Это разработка одной моей сокурсницы. Леди Тьяна Кармайкл весьма чувствительна к запахам. Ее дипломной работой стала возможность внедрения семян пряных трав в упаковочную бумагу. По ее задумке, бумага начнет размокать от дождей, и на месте безобразных сточных канав и мусорных куч будет цвести лаванда или еще двенадцать наименований растений, способных скрыть дурной запах!