Повелительница пустыни (СИ) - Рош Ярина - Страница 1

Жизнь — это оазис в пустыне вечности.

Виктор Фрайда

Поднимая искрящиеся белоснежные брызги, катер, оставляя за собой след, подобный хвосту кометы, устремился в бескрайнюю даль морского простора.

Спецотряд из семи человек, затаив дыхание, вглядывался в горизонт, где его очертания дрожали и искривлялись, словно мираж.

Среди бойцов выделялась девушка Ольга Серёжкина, позывной Лиса. И этой девушкой была я.

Этот позывной получила за рыжие волосы, которые, словно огненный венец украшали мою голову. Они, как пламя, притягивали взгляды и оставляли неизгладимое впечатление не только мужчин, но и женщин.

Хотя в детстве их яркость часто становилась поводом для шуток и обид, но после «личного» контакта со мной шутники надолго забывали о своих затеях.

Хотя я не сторонница конфликтов, но когда шутки переходили границы приличия, самообладание уступало место решительности.

Слишком зарвавшихся шутников мне приходилось направлять на путь истинный, чтобы они усвоили: у каждого есть свои пределы.

В данный момент катер несёт нас к очередному заданию, связанному с риском…. Однако даже такой выброс адреналина может стать привычным, если относиться к нему с правильным настроем, ведь в моей службе это давно стало нормой.

Каждый раз, встречая опасность лицом к лицу, ты понимаешь, насколько хрупка и одновременно удивительна человеческая жизнь.

Ты учишься взвешивать все «за» и «против», оценивая последствия своих действий.

Именно этот баланс позволяет не только выжить, но и найти истинное удовольствие в преодолении трудностей.

Но есть и другая сторона медали: часто люди таких профессий остаются одинокими. Вот и мне пришлось расстаться с мужем по взаимному согласию, сохранив дружеские отношения.

Мы были благодарны друг другу за все прекрасные моменты, которые пережили вместе, и уважаем свободу и выбор каждого из нас.

Люди не всегда остаются вместе, но это не означает, что они не оставляют друг в друге глубокого следа, отголоска совместно пройденного пути.

Бывает, что расстояние помогает взглянуть на вещи по-новому: и кто знает, какие мы сделаем выводы через пару лет?

После семейной жизни вела уединённый образ жизни, если не считать мою непредсказуемую службу.

Пришлось переосмыслить прошлое и принять будущее с благодарностью и открытым сердцем.

Было ли это неожиданностью для меня? Не знаю, но где-то в глубине души я была готова к такому повороту событий.

Все же специфика моей службы могла принести моим близким людям много горя и отчаяния.

Мы с мамой прошли сквозь такой период после гибели отца, погибшего на задании. В то время мне было тринадцать лет. До сих пор вспоминаю отрешённый взгляд матери, из которого мы с дедом вытаскивали её долгое время.

Сейчас у мамы новая семья, и мне удалось как-то незаметно отойти в сторону, давая маме возможность быть счастливой.

Все же думаю, что мой братик и муж мамы, который очень её любит, помогут справиться, если что с моей потерей, не так болезненно.

Сейчас я была не одинока: к тридцати годам у меня был постоянный партнер. Мы были свободны от обязательств и планов на совместное будущее, что устраивало нас обоих.

Короткие жаркие встречи и ожидание следующих привносили необычайную палитру эмоций. Каждое свидание было словно вспышка — яркая, насыщенная, незабываемая.

С Сергеем я познакомилась на курорте, где нежилась на солнце и отдыхала в свой законный отпуск.

Это было чудесное утро. Спустившись вниз в ресторан, села за столик и заказала круассаны и чай, который, кстати, не спешили подавать, несмотря на пустоту зала, и вынуждена была наблюдать за утренней публикой, которая потихоньку заполняла зал.

Еще не проснувшиеся или не отошедшие от вчерашнего обильного застолья, с помятыми лицами они суетливо занимали столики.

Белоснежные скатерти, неяркое в это время солнце, лучи которого проникали в зал, создавали весьма уютную атмосферу, если бы не сонные, можно сказать, ленивые официанты, не спешащие обслуживать людей, портили весь настрой.

Чувствовалось нарастающая раздражительность со стороны постояльцев: некоторые не могли дождаться официантов, чтобы сделать заказ, а некоторые устали его ожидать.

Налив себе кружечку чая, который, наконец, принесли, откусила кусочек круассана и отправила в рот, отхлебнув из чашки ароматный горячий напиток.

Незаметно выпечка исчезла с тарелки, а мне захотелось допить принесенный мини чайник с вкусным ароматным сладковатым чаем с кислинкой.

Во вкусе заваренного купажа улавливался тонкий оттенок ежевики, однако он был несравним с ароматизированными чаями, известными мне ранее.

И, наслаждаясь удивительным вкусом, допивала ароматный напиток, когда неприветливую идиллию зала нарушил вошедший мужчина.

Едва его фигура застыла в дверном проёме, как в зале моментально возникло ощутимое напряжение.

Это было сродни шипению электрического заряда, наэлектризовавшего воздух вокруг.

Мне показалось, что люди в зале невольно съежились под невидимой тяжестью и начали настороженно оглядываться.

Мужчина стоял неподвижно, но его глаза, казалось, сканировали каждого присутствующего, проникая в самую глубину души.

Люди вокруг замерли. Словно ниоткуда поступило острое осознание его силы, и простое присутствие этого человека изменило всё в пространстве.

Сразу исчезли голоса, будто никто не смел проронить ни слова, и даже шепот показался бы чуждым и неуместным.

Его молчание было громче грома. Каждый взгляд, брошенный в его сторону, натыкался на неприступную стену холодной уверенности и игнорирования, и люди непроизвольно отводили свой взгляд.

Через несколько долгих минут, показавшихся вечностью, мужчина, наконец, сделал шаг вперед, и его движение было достойно правителя.

Это было похоже на стихию природы, когда буря уступило место спокойствию.

Люди в зале ощутили внутри, что он больше не был преградой их восприятия, а стал неотъемлемой частью окружающего мира.

Теперь, когда его молчаливое, но навязчивое присутствие вошло в их зону комфорта, изменилось всё вокруг.

Люди расслабились и стали разговаривать.

У меня промелькнуло предположение, что для таких важных персон отведено определенное местечко: уютное, тихое и вдали от всей суеты, но он неожиданно остановился около моего столика.

Прозвучал бархатный голос:

— Можно присесть?

Мельком бросила взгляд по сторонам, отметив свободные места, и уже собиралась задать вопрос, как он опередил меня:

— Не люблю завтракать в одиночестве.

Его мягкая, чуть задиристая улыбка в сочетании с серыми глазами подтолкнула меня к ответу:

— Присаживайтесь.

«Интересный субъект. Неужели даже при наличии свободных мест я могу ему отказать? Было бы невоспитанно и грубо с моей стороны.»

— Сергей. — Он слегка наклонил голову, представившись, и сел за стол, к которому тут же подлетел официант.

В его поведении сквозило почти раболепное желание угодить посетителю, что наводило на мысли о значимости Сергея.

Вероятнее всего, он здесь часто останавливался и был влиятельной персоной.

Впрочем, его презентабельный вид говорил о многом. С иголочки одетый, в костюме, который, несомненно, обошелся ему в кругленькую сумму, он источал уверенность и власть.

Никаких кричащих деталей, никаких вызывающих аксессуаров — лишь безупречная посадка, сдержанные цвета и дорогая кожа обуви, едва заметная из-под брюк.

Это был тот самый тип человека, который привык добиваться своего, и, судя по всему, ему это неплохо удавалось.

Два охранника незаметно разместились за его спиной так, чтобы просматривался весь зал.