Убийство с продолжением (СИ) - Юнак Виктор - Страница 57

Порфирьев вернулся в комнату, посмотрел на уже пришедшего в себя француза, бросавшего злые взгляды вокруг, затем на Ихменевых. Из раны в голове у него стекала кровь.

– Вот что, ребята, думаю, вам лучше отправляться домой. Живете далеко отсюда?

– Не очень! – ответила Светлана.

– А вы как же?

– А я буду охранять это чудовище и ждать звонка от своего шефа.

– Скажите, я же, правда, вам помог? – улыбнулся Валик.

– Правда, пацан! Если б не ты, я бы один не справился, – Порфирьев потрепал мальчишеские вихры. – А теперь бери сестру, дуй домой, и желательно денек вам отсидеться дома, пока вот он не исчезнет из вашего города, – Порфирьев кивнул на француза, тут же поймав на себе его очередной злобный взгляд.

– Пошли!

Светлана взяла брата за руку и пошла к выходу, но Порфирьев уже у самой двери их остановил.

– Погодите! Дайте-ка мне телефон этого вашего Достоевского. Возможно, мне придется с ним переговорить.

– А, пожалуйста!

Светлана высветила на экране своего мобильника контакты Достоевского, Порфирьев записал их на свой телефон.

– Спасибо! И до свидания!

Не успел он закрыть за Ихменевыми дверь, как зазвонил его телефон. Он глянул на незнакомый ему высветившийся номер, секунду подумал, нажал на кнопку ответа.

– Порфирьев, слушаю.

– Привет, Порфирьев! Это Карамазов. Мне сейчас позвонил Семеныч, Коваленко, сказал, что ты поймал большую рыбину.

– Так точно, Сергей Филиппович! Рыбина огромная и до сих пор бьет хвостом.

– Не сорвется?

– Никак нет! Привязан крепко. Что мне с ним делать, Сергей Филиппович?

– Он мне в Москве нужен. Я сказал Семенычу, чтобы он взял джип и мчался к тебе в твое Болотное.

– Сергей Филиппович, прошу прощения. До Москвы отсюда больше двух тысяч километров. Коваленко, даже если будет гнать во весь опор, и за два дня сюда не доберется. А за это время, сами знаете…

– Я тебя понял, Порфирьев! Ты прав!.. Дай подумать… – Карамазов встал с постели, нервно вышагивал по спальне в одних трусах. – Слушай, а ты можешь где-нибудь там найти какой-нибудь джип? Купить, взять в аренду, в лизинг? Назад я кого-нибудь из водил отправлю.

– Попробую. Правда… Я же не могу оставить этого козла одного. Вдруг вырвется.

– А хозяина квартиры нету, что ли?

– Хозяин к тетке уехал, в другой город. У нее после встречи с этим козлом инсульт. Но у меня есть его телефон, могу позвонить, поторопить.

– Позвони, поторопи! И запомни – этот француз мне нужен живым и невредимым. А тебя от меня личный бонус ждет по возвращении.

– Я все понял, Сергей Филиппович. Прошу прощения, что разбудил вас среди ночи.

– Ну, положим, разбудил меня Коваленко, а не ты, так что с него и спрос! Давай!

Карамазов засмеялся, и в его смехе было что-то нервическое.

Порфирьев вернулся в комнату, устало опустился в кресло, прикрыл глаза. Он ведь практически не спал последние двое суток. Да и не ел тоже. Так, всухомятку. Но вставать не хотелось. Сидел, вытянув ноги, думал, что ему делать дальше. Надо бы выйти хотя бы в магазин (кстати, есть ли в этом городишке заказ пиццы по телефону?). В этот момент задергался француз.

– Эй! – позвал он. – Мне в сортир надо.

– Ага! Потерпишь!

– Я не шучу.

– Я тоже… Тебя как звать-то хоть?

– Тебе не все равно?

– Слушай, не выпендривайся. Ты же понимаешь, что ты уже сбитый летчик. А таких людей боссы не жалеют.

– У меня нет никакого босса.

– Да? А Раскольников-Ожьё знает о том, что ты его уволил из своих боссов?

Француз долго смотрел на Порфирьева в упор.

– Ну вот, пусть он тебе и скажет, как меня зовут.

– Скажет, скажет. Он все скажет!

Снова возникла пауза. Но минут через десять француз снова не выдержал:

– Сука, бля! Я поссать могу или нет? Или ты хочешь убрать за мной к приезду хозяина?

Порфирьев поднялся. В самом деле, мужику надо отлить.

Подошел к нему, отстегнул от батареи кольцо наручника, защелкнул его себе на запястье. Затем руки из заднего положения перевел в переднее.

– Вставай! – скомандовал.

Француз, кряхтя, поднялся, разминая затекшие руки, шевеля пальцами, посмотрел с высоты своего роста на Порфирьева.

– Ты что, и в сортир со мной пойдешь?

– Ты что-то имеешь против этого?

– Да и хрен с тобой.

Француз прошествовал в туалет, машинально хотел было закрыть дверь, но Порфирьев успел вовремя подставить ногу.

Облегчившись, француз стал более разговорчивым. Он понял, что его рассекретили и, вероятно, вели от самой границы. А то, что до сих пор не проявлялись, списал на то, что слишком быстро передвигался и четко просчитывал план действий. Снова оказавшись прикованным к батарее, он спросил:

– Ты полицейский?

– Бывший. Сейчас частный детектив.

– На меня как вышел?

– Ты наследил еще во Франции… Слушай, если решил поговорить, давай, что ли, познакомимся. У меня ведь есть только твой фоторобот. Кстати, в полиции вообще не подозревают о твоем существовании.

– Покажи!

Порфирьев достал смартфон, нашел фото француза, подошел к нему поближе, вытянул руку. Француз долго, внимательно изучал свой портрет.

– Кто меня слил?

– Я же говорю, ты еще во Франции наследил. Как все-таки тебя зовут?

– Если хочешь, зови меня Жорж. Или Георгий, как тебе удобнее.

– Так ты кто: француз или русский?

– Это имеет какое-то значение?

– Вообще-то нет, но я не слышал, чтобы французы так чисто говорили на русском.

– А ты со многими французами знаком?

Порфирьев молча, неопределенно покачал головой.

– И какие у тебя на меня планы? – вновь спросил Жорж.

– Для начала доставлю тебя в Москву и сдам своему шефу. Дальше – уже не мое дело.

– Значит, ты за мной от самой Москвы следишь?

– Значит! – подтвердил Порфирьев.

Порфирьев поднялся, вышел на кухню, набрал номер Достоевского.

– Илья? Это беспокоит некто Порфирьев, частный детектив… Успокойтесь, пожалуйста! Бандит обезврежен, пристегнут наручниками к батарее в вашей квартире, дети, надеюсь, уже дома… Да! Я, увы, тоже нахожусь в вашей квартире, поскольку дверной замок взломан, да и типа этого я не могу оставить одного. Меня интересует вопрос, вы когда вернетесь?

Достоевский не совсем понимал, кто ему звонит. Голос вроде бы был другой, телефон тоже, но кто поручится, что это не сообщник? Была включена громкая связь, поэтому Сугробова также слышала весь разговор. И Илья растерянно посмотрел на нее: что делать?

– Может, полицию вызвать? – ответила она на его немой вопрос.

– Илья, послушайте меня. – Порфирьев прекрасно понимал все сомнения Достоевского, но нельзя было ни в коем случае допускать в квартиру полицейских. – Я частный детектив из Москвы, меня нанял президент корпорации «KARA – MAZOFF» господин Сергей Карамазов. У меня задание поймать этого типа и доставить его в Москву любыми способами, но ни в коем случае не привлекать полицию. Это убийца, охотившийся за рукописью Федора Достоевского еще во Франции, где им были зверски зарезаны два человека. И ваша тетя в Семиреченске едва не стала его жертвой. Жертвой могли бы стать и вы, если бы я его, наконец, не вычислил и не прибыл сюда прежде вас… Вы меня слушаете, Илья?

– Да!

– Так вот! Я жду вас, прошу прощения, что в вашем доме без вашего разрешения. Вы мне нужны, чтобы помочь мне найти машину в этом городе. Надеюсь, вы понимаете, что везти этот «товар» в поезде в упакованном виде я не могу.

Достоевский опять переглянулся с Сугробовой. Вид у него был несчастный и растерянный. Да и сама Сугробова готова была отдать все, что угодно, лишь бы не видеть и не знать этого кошмара. Наконец, она кивнула.

– Это тот самый Карамазов, который и в самом деле хотел на аукционе в Ницце выкупить рукопись Федора Михайловича и отправил туда моего научного руководителя, – зашептала она. – Таких подробностей этот бандит знать не может.

– Я понял, – кивнул Достоевский и снова переключился на Порфирьева. – Я уже еду. Прибуду рано утром. Так что ждите.