Пожиратель Богов. Часть 4 (СИ) - Розин Юрий - Страница 1

Тьма сгустилась вокруг, словно жидкий деготь, затягивая все вокруг в беззвучный, слепой вакуум. Умса стоял в эпицентре этого мрака, его черные одежды сливались с тенью, пальцы сжались, и пространство содрогнулось — тени ожили, превратившись в когтистые щупальца, готовые разорвать меня на части.

— Ты думал, что сможешь выстоять против нас? — голос Умсы прозвучал не из его рта, а из самой тьмы, как будто сама Пустота говорила со мной.

Я не ответил. Вместо этого развернул аспект Понимания, и мир вокруг замедлился.

Пять Богов. Пять Законов.

Умса — Закон вечной тьмы. Он не просто контролировал мрак — он был тьмой. Его силу нельзя было потушить, нельзя было осветить. Он поглощал все, даже сам свет, оставляя после себя лишь пустоту.

Семургдалион — Закон негасимого пламени. Это было не просто огненное безумие. Его пламя было живым, разумным, буквально как феникс, возрождающийся из пепла. Каждый его удар оставлял на коже не ожоги, а шрамы реальности, которые не заживали и продолжали гореть вне зависимости ни от чего.

Циарин — Закон тиранической узурпации. Его крылья, огромные и переливающиеся, как хитиновые лезвия, будто покрывали собой всю бескрайнюю Пустоту, бросая на окружающее подавляющую, гнетущую, губительную тень.

Золотая Челюсть — Закон охоты. Он не просто преследовал — он предвидел. Его движения были идеальны, как у хищника, который знает, куда прыгнет жертва еще до того, как она сама это осознает.

Беннингируда — Закон океана энергий. Хотя ее основной стихией была вода, благодаря своему Закону Леди Пяти Оттенков могла использовать абсолютно любую элементарную силу на уровне Законов обычных Руйгу, а создаваемая разными стихиями синергия поднимала итоговую мощь на недосягаемую высоту.

Их миры висели за спинами — крошечные, но бесконечно мощные осколки их владений. Они принесли сюда часть своей силы, и даже этого хватило, чтобы пространство трещало по швам.

Первая атака.

Семургдалион двинулся первым. Его пламя пело, вибрируя в такт его шагам. Он взмахнул крылом, и огненный клинок, длиной в несколько миль, рассек Пустоту, направляясь прямо в мою грудь.

Я не уклонился.

Лезвие вошло в плоть, прожигая кожу, мышцы, кости — но я лишь стиснул зубы. Тест первый: может ли мое тело выдержать Закон Байгу?

Боль была адской. Но аспект Льва сжал рану, заставив плоть срастись за секунду.

— Он даже не сопротивляется! — взвизгнул Умса, порываясь броситься в атаку лично.

— Не лезь, — холодно остановил его Золотая Челюсть, чья шерсть на загривке вздыбилась в знак надвигающейся угрозы. — Это ловушка.

Он был прав. Пока Семургдалион атаковал, я изучал его Закон с помощью аспекта понимания. Искал слабые места. Но при этом был готов в любой момент вспыхнуть шквалом мощи, встречая любого, кто осмелится приблизиться.

Вторая атака.

На этот раз Циарин. Его крылья взметнулись, и пространство застонало, когда его Закон впился в меня. Прямого урона не было, но вместо этого я ощутил, как мое тело становится неподъемно тяжелым. Более того, мои собственные силы, подчиняясь воле Циарина, начали оборачиваться против меня самого.

Я развернул Чревоугодие внутрь себя.

— А-АРГХ! — Циарин дернулся, как будто укусил раскаленное железо. Его крылья затрепыхались, и он отпрянул, едва не падая. Беннингируда мгновенно подхватила его щупальцами.

— Он пожирает свои же силы! — прошипел осьминог, его голос булькал, словно исходил со дна океана. — Сумасшедший! Я бессилен!

Это не было сумасшествием. Даже если чревоугодие в чистом виде, поглощая другие аспекты и самое себя, могло прийти к перегрузке и саморазрушению, вкупе со львом, укрепляющим естество до предела и повешенным, позволяющим преодолеть лимиты, подобный трюк становился вполне реалистичным и безопасным.

— Тогда поддерживай нас, — Умса сомкнул пальцы.

Третья атака.

Тьма сжалась.

Это было не просто отсутствие света — это была антиматерия, Ничто, пожирающее саму реальность. Давление выворачивало кости, сжимало легкие, вытягивало душу. Но даже это было только начало.

Внутри тьмы вспыхнул огонь, создавая эффект вакуумной бомбы. Мощь взрыва, поддержанного до кучи Циарином и Бенингирудой, могла без труда распылить небольшую звезду.

Тест второй: выдержит ли мое тело четыре Закона сразу?

Ответ на этот вопрос мне еще предстояло найти, но одно я уже понял безапелляционно. Просто терпеть на этот раз было не вариантом.

Тем более что я все-таки сражался против пятерых, а не против четверых. Золотая Челюсть прыгнул, его клыки блеснули, нацеливаясь в горло. Но я рванул ему навстречу, выходя из эпицентра взрыва, схватил за морду.

' Древнейший охотник? — послал я мысль. — Почувствуй себя добычей'.

Его мир-осколок треснул, когда я, размахнувшись, крутанул огромное тело саблезубого льва вокруг себя, обрушивая его тушу прямо во взрыв четырех Законов.

— ААААРГХ! — его вопль разорвал тишину.

Шкура вспыхнула, обуглилась, кое-где даже проступили кости. Пролетев горнило адского пламени насквозь, он замер, свернувшись калачиком, но явно не умер — Байгу не так-то просто убить.

— ДОСТАТОЧНО! — Умса взревел, и тень стала плотной, как свинец.

Я разжал кулак, чувствуя, как по моим венам бегут волны только что освоенной силы.

Тень от гигантских перепончатых крыльев Циарина накрыла меня, когда я уклонялся от сокрушительного удара Золотой Челюсти.

— Ты что, забавляешься, Пожиратель? - прошипел он, и его голос звучал как скрежет тысяч хитиновых лапок. — Или уже настолько уверен в своей победе?

Я не ответил. Вместо этого развернул ладонь кверху и выпустил серебристый поток аспекта Понимания. Энергия, похожая на жидкую ртуть, обволокла Циарина сложными узорами, на мгновение парализовав его нервную систему. Это был всего лишь еще один эксперимент, но сработал он более чем неплохо.

Семургдалион. Его огненные перья вспыхнули ослепительным алым светом, и волна пламени, горячая как солнечная корона, ударила мне в спину. Я сознательно замедлил регенерацию, позволив огню опалить кожу, изучая пределы своей новой выносливости. Запах горелой плоти заполнил воздух, когда пламя отбросило меня прямо в щупальце Беннингируды.

Оно обвило мою правую руку липкой плотью. Вместо того чтобы вырываться, я активировал аспект чревоугодия. Щупальце почернело, сморщилось и рассыпалось в пепел, издав противный шипящий звук. Беннингируда отпрянула, ее огромные глаза-блюдца сузились от боли.

— Он даже не напрягается, - прорычал Золотая Челюсть, его саблевидные клыки сверкали в призрачном свете Пустоты.

— Тогда покажем ему настоящую силу, — прохрипел Умса, и тьма вокруг него сгустилась, превратившись в десятки острых как бритва теневых клинков.

Первый клинок вонзился мне в плечо, и горячая волна боли прокатилась по телу. Кровь — густая и темная — брызнула в пространство. Второй удар я пропустил в живот, согнувшись пополам, но тут же выпрямился, наблюдая, как быстро регенерируют ткани.

— Ты… ты издеваешься над нами⁈ — Умса в бешенстве вонзил третий клинок мне прямо в грудь.

Я схватил его запястье, чувствуя, как тьма разъедает мою плоть. Кожа на пальцах тут же почернела и начала отслаиваться.

— Нет. Учусь, - прошептал я, и аспект льва рванул изнутри.

Мои пальцы сжались с силой гидравлического пресса. Кости в запястье Умсы затрещали, как сухие ветки. Он вырвался с проклятием, но я уже развернулся к Циарину, который пикировал сверху, его гигантское жало направлено прямо в мое сердце.

В последний момент я сделал шаг вбок — но не до конца. Острое как бритва жало пронзило мне бок, вырвав кусок плоти. Боль ударила в мозг горячей волной, но я лишь засмеялся, чувствуя, как новые мышцы уже начинают отрастать.