Мой сосед - медведь (СИ) - Владимирова Анна - Страница 2

Спать перехотелось. Я направилась к плите, набрала чайник и поставила на огонь. Верхний свет включать не стала, зажгла мамин древний торшер в углу в зале, и устроилась за столом так, чтобы видеть соседа.

Неделю назад тут даже света не было. Восстановить подключение стоило нервов в основном потому, что найти концы всего этого было сложно. В округе хоть и жило достаточно народу, но управляющую всем этим бардаком организацию днем с огнем не найти. Но, наконец, свет у меня появился. А скоро появится и спутниковый интернет, и телефон. Ну, мало ли что….

Когда чайник закипел и громко освистал тишину, я вздрогнула и бросилась его снимать.

Вот и зачем я сюда поперлась?

Я спрашивала себя об этом каждый день. Но ответа не знала. Мне хотелось просто куда-то забиться подальше, чтобы ничто не напоминало о прожитых двадцати годах жизни с Владом и не делало тем самым больно. Да, наверное, именно так. Говорят же, что человеку нужно четыре месяца, чтобы оправиться от потери. Хотя, нет, у меня не потеря… У меня — поражение. Как ни крути, я проиграла молодой и прыткой, которая увела у меня мужа и семью, а это — невероятно больно. Это в соцсети просто говорить, что нужно встряхнуться, встать на шпильки и почесать в светлое свободное будущее, но… все непросто. Как, черт возьми, отделаться от этой горечи проигрыша? И от понимания, что ну очень хочется утереть всем нос, встать, грянуть так, чтобы все услышали и сказали: «Ничего себе, Наташка! Какая молодец! Похорошела, зажгла!» Но мне…

.… мне пока что хотелось лишь рыдать.

Нет, сидеть тут эти четыре месяца я не планировала, но хоть немного прийти в себя нужно.

Я всхлипнула и осмотрелась. Пока что я наслаждалась этой заброшенностью, которая тут была повсюду. Мы с этим местом, наверное, были похожи. Никто в нас давно не нуждался.

— Мрррр? — подала голос Мушка.

— Что, съела уже корм?

Мушку я подобрала на въезде в поселок. Она жалась к остаткам шлагбаума и жалостливо мяукала. Я забрала ее с собой в очередную поездку в город, сводила к ветеринару, затарилась кормом, и уже через пару недель Мушка все больше приближалась формами к упитанной Мухе. Характер у нее был дерзкий, но ласковый. Она поняла, что у нее теперь есть дом, и далеко не отходила, а вдвоем нам было куда веселее. Мушка гоняла мышей, любила греть новоприобретенное пузо на солнышке и собирать репейник на себя в высокой траве, в которой тонула добрая часть маминого наследства.

Тут кошка вдруг встрепенулась и подскочила к окну. Я последовала ее примеру. Сосед наш, оказывается, очнулся. Мужчина очень тяжело поднялся, взошел на крыльцо и неожиданно повернул голову прямо к нам с Мушкой. Я юркнула за занавеску и замерла. Мушка только недоуменно на меня глянула, но продолжила наблюдение. Когда она, наконец, моргнула и отвела взгляд, я снова приблизилась к шторкам, но соседа на крыльце уже не было.

Странный какой-то. Под наркотиками? Пьяный? А, может, просто устал?

— Ну, какой бы нормальный человек тут бы жил? — вопросила я в тишине и смущенно застыла. Мушка ожидала объяснений пустой миске, но я на всякий случай решила объяснить ей и другое: — Я не в счет. У меня обстоятельства. А этот, — и я указала на соседний участок, — вряд ли в подобных.

Пришлось наполнить миску.

— Черт, вот же не свезло с соседом! — шептала я. На самом деле тут жили люди, просто жилые дома разбросаны по территории дачного поселка, и до ближайшего горящего окошка километра два или три. А этот приперся прямо под окно, разбудил грохотом своего мотороллера… — А я-то уже обрадовалась, что в округе никого.

Привычка говорить вслух появилась только тут, но… она странным образом мне помогала. Я выговаривалась, давала волю чувствам по полной. Я говорила с Владом, детьми, Валерией… Высказала им тут все. Мне казалось, Мушка иногда смотрит на меня укоризненно. И если она вдруг уйдет, я ее пойму. От меня все уходят. Папа, когда я была ещё маленькой, потом мама, теперь вот Влад и дети.

— Мррр? — напомнила мне Мушка, что всё ещё ждет, когда я отлипну от шкафа и вернусь с пачкой еды.

— Иду, — насупилась я и осчастливила кошку.

Когда рассвело, я высунула нос на крыльцо. Как же хорошо тут! Тихо, вкусно пахнет лесом, старым деревом дома и сыростью. Туман уже уползал в речной овраг через дорогу, и на траве осела роса. Хорошо! Если бы не сосед…. Покосившийся забор не скрывал соседний участок, и «мотороллер» было хорошо видать. Правда, на бензобаке было написано Харлей.…

— Ну, мало ли, — прошептала я Мушке смущенно, когда она села рядом и проследила мой взгляд, — состоятельный сосед, видимо, но от этого он не становится… эй!

Мушка, не долго думая, соскочила с крыльца и нырнула в мокрую траву, а кончик ее кисточки обозначил, что направилась она на разведку к соседскому участку. Может, конечно, я ее утомила, и она вознамерилась переехать?

— Стой! Мушка! А ну, не лезь! — бросилась я следом, но не тут-то было.

Юркая кошка уже нашла брешь в заборе и просочилась на участок, а я безнадежно застряла в крапиве и намокла, отборно кроя себя за тупость. Мысленно. А то сосед ещё подумает обо мне все то, что я подумала о нем…

Когда полосу крапивы удалось преодолеть, я опасливо коснулась забора и попробовала его на прочность. Меня точно не выдержит. Но отсюда стало видно, что калитка на соседский участок открыта и представляет собой более простой путь.

— Ну, Мушка, — ворчала я, продираясь вдоль забора, — не могла показать более доступный вход?

Пробравшись к калитке, я оглядела себя и пришла к выводу, что, если сосед меня увидит, убедится, что ему со мной повезло ещё меньше, чем мне с ним. Да к черту! Как я тут без кошки? С кем мне говорить? Нет, говорить-то я буду, но уже сама с собой, а это будет точно какой-то диагноз.

— Мушка, — прошептала я и, зачем-то пригнувшись, двинулась к крыльцу. Дверь в дом оказалась тоже приоткрыта, и кошка, видимо, сквознула в нее. — Вот же чучело… Мушка!

Я глянула в щель и увидела свою пропажу, настороженно обнюхивавшую что-то на полу.

— Мушка! — громко прошептала я. — А ну, назад!

Но кошка только глянула на меня презрительно, словно осуждая за трусость, облизнулась и направилась дальше.

— Мушка, меня посадят за незаконное вторжение в частные владения, а ты снова пойдешь побираться! — отчаянно проскулила я, но кошка не слушала.

Пришлось продолжить нарушать закон. Интересно, какой кодекс? Гражданский или уже уголовный? Наверное, смотря, чем кончится.… Боже, ну зачем мне это все в мои почти сорок лет? Я — несчастная разведенная женщина, брошенная мужем ради молодой и прыткой любовницы!

Интересно, а это сойдет за смягчающее обстоятельство?..

Стеная про себя, я переступила порог. За дверью оказался тамбур, больше походивший на весьма неуютную кухню. С одной стороны — холодильник или нечто, его напоминавшее. С другой — старый-престарый стол, покрытый пылью. У выхода из кухни стояли внушительного размера ботинки. Мужские, конечно же. Кошки нигде не было. И тишина. Вероятно, мужик спит, а тут — мы…

Надо быстро найти кошку и драпать!

Последняя мысль придала решимости, и я двинулась дальше. За тамбуром обнаружилось нечто, типа гостиной. В отличие от кухни, назначение этой комнаты читалось лучше — тут и диван имелся, кресла, столик журнальный и старый телек, который последний раз работал, наверное, когда моя бабушка была маленькой. Кошки и тут не оказалось.

— Ну, Мушка! Ну, сучка ты блохастая, — выругалась я под нос, гипнотизируя проем в следующую комнату, которая, очевидно, была единственной, помимо того, что мне уже открылось.

Я сделала вдох поглубже и шумно сглотнула. Может, оставить кошку тут? Сама вернется. Кошку не осудят. И не прибьют. Наверное. Ну, не лезть же в спальню к мужику, в самом деле!

Да, так и сделаю.

И я уже начала сдавать задом к тамбуру, когда в спальне послышался сочный шелест.

«Пакет! — пронеслось в моей голове пулей. — Мушка обожает шелестеть пакетами!»