В пирогах Счастье (СИ) - Каплунова Александра "Laverel" - Страница 60

Мы стояли так, держась за руки и глядя друг другу в глаза, пока Вилен не притянул меня ближе и не поцеловал снова. И на сей раз уже без той пылкости, но это было куда как более будоражуще. Глубже. Теснее.

Его ладони скользили по моей спине, по плечам, очерчивая контуры тела через ткань. Я же обвила его шею руками, с удовольствием запускала пальцы в волосы на его затылке, пропускала между пальцев короткие жестковатые пряди.

– Можно? – спросил он, касаясь первой пуговицы на моем платье.

Я кивнула, не доверяя своему голосу. Одна за другой, пуговицы поддавались его пальцам, и платье постепенно раскрывалось, обнажая нижнюю рубашку. Я стояла, затаив дыхание, пока он не закончил. Платье соскользнуло с плеч, и я осталась в одной рубашке, чувствуя себя одновременно уязвимой и странно освобожденной.

– Ты так красива, – прошептал Вилен, и его взгляд был таким искренним, что сомнения растаяли вконец.

Я потянулась к застежкам его рубашки. Мои пальцы слегка дрожали от переизбытка чувств, но он терпеливо ждал, пока я справлюсь с каждой. Наконец, ткань разошлась, открывая его грудь – сильную, с редкими темными волосками и шрамом, пересекающим правую сторону.

– Откуда это? – я осторожно коснулась рубца.

– Старая история, – он поймал мою руку и поцеловал запястье. – Еще с войны.

Я провела пальцами по шраму, чувствуя под ними неровность кожи.

– Мне жаль, что тебе пришлось через это пройти.

– А мне нет, – покачал головой Вилен. – Каждый шрам, каждый поступок, каждая ошибка привела меня к тебе. К этому моменту. Я бы прошел через все заново, если бы в конце пути была ты.

Его слова тронули что-то глубоко внутри меня. Я обвила руками его шею снова и поцеловала, вкладывая в этот поцелуй все, что не могла выразить словами.

Мы медленно опустились на постель, не разрывая объятий. Свеча на столике отбрасывала мягкий свет, превращая наши тени в единый силуэт на стене, и мне показалось это дико символичным.

Вилен лег рядом со мной, приподнявшись на локте, и просто смотрел, словно хотел запомнить каждую черточку моего лица.

– Я никогда не думал, что снова смогу чувствовать так, – признался он, проводя пальцем по моей щеке. – После всего, что было, после всего, через что я прошел... Я думал, эта часть меня умерла. А потом появилась ты.

Я прикрыла глаза, наслаждаясь его прикосновением. Повернула голову, поцеловала его ладонь. Шероховатая чуть, все еще с запахом муки.

– Я хочу кое-что рассказать тебе, – вдруг произнесла я. Это решение показалось мне сейчас таким правильным. Таким верным…

– Ммм?

– В том мире, в той, моей прежней жизни, я прожила ее достойно, как мне кажется, но у меня не было того, с кем мое сердце билось бы чаще.

– У тебя не было семьи?

– Семья… была. Но я одна поднимала детей. Тот человек, что был их отцом… – я чуть нахмурилась, но Вилен быстро стер пальцем морщинку между моих бровей. – Я уже плохо помню все это, воспоминания сильно притупились.

– Нина…

– Нет, все в порядке, – я чуть мотнула головой. – Я уже почти не помню его. Но он был нехорошим человеком. И отказался от меня и детей.

Вилен нахмурился.

– Но вообще-то я хотела сказать не об этом, – я снова мотнула головой и тут же поддалась порыву, крепко обняла Вилена обеими руками, прижилась щекой к его груди. Он обнял в ответ, тесно, крепко. – В тот момент когда меня уже не было там, но еще не было и здесь, я услышала голоса.

– Голоса?

– Да… Они сказали, что дадут мне второй шанс.

– Для чего?

– Потому что я хотела любви.

Я подняла голову, нашла его глаза. И увидела в их отражении, что он понял. Все понял.

– Я тоже люблю тебя, родная, – его губы снова нашли мои, и все остальные слова стали не нужны.

Наши тела говорили на своем языке – языке прикосновений, вздохов, тихих стонов. Каждое движение, каждый поцелуй был исполнен такой нежности, такого трепета, что на глаза наворачивались слезы.

Лунный свет, пробивающийся сквозь щели в ставнях, смешивался с теплым светом свечи, создавая вокруг нас особый, волшебный мир. Мир, где существовали только мы двое. Мир, где не было прошлого с его болью и потерями, а было только настоящее с его теплом и обещанием будущего.

В руках Вилена было столько трепета, что у меня щемило сердце от каждого его касания. Не знаю, в какой момент мы оказались полностью обнажены, это уже было не важно. Это было естественно. Это было правильно.

Тяжесть его тела на мне была ровно такой, как нужно, а его движения внутри меня заполнили всю ту пустоту, что была лишней столько времени. Теперь-то мне все стало предельно понятно.

Я пришла в этот мир, чтобы быть с ним.

Эта мысль взорвала нас обоих сладкими фейерверками. Раз, а потом еще один, и еще…

Я не знаю, сколько времени прошло, минуты или часы. Знаю только, что когда мы наконец затихли в объятиях друг друга, что-то внутри меня изменилось безвозвратно. Словно последний кусочек головоломки встал на место, и картина наконец-то стала целой.

– Нина… – ласковый шепот вытянул меня из дремы. Лица коснулось что-то мягкое и шелковистое.

Я улыбнулась, приоткрыла глаза.

– Доброе утро, – я увидела Вилена и улыбнулась ему. Он держал в одной руке чашку, а в другой какой-то цветок. Видимо, именно им он меня и разбудил. – Ты уже встал?

Я заметила, что он уже одет и гладко выбрит, и волосы были влажные. Похоже, он уже успел привести себя в порядок.

– Да, но тебе решил дать немного поспать… после такой-то ночи, – он чуть улыбнулся, а я слегка смутилась.

Да, эта ночь и правда вышла особенной. И очень утомительной. Сладко утомительно-упоительной.

Думала ли я, что это бывает вот так? Наверное, нет. Но повторить точно готова.

Вилен протянул мне чашку с бодрящим отваром. Я приподнялась на локтях, взяла ее и отпила немного. Кисловатые нотки от шиповника и сладость от меда, все как я люблю.

– Спасибо.

– Все хорошо? – Вилен отложил цветок и смотрел на меня прямо, и теперь в его словах уже не было улыбки. Кажется, он переживал, как я поведу себя на утро.

– Все прекрасно, – я потянулась, чтобы взять его за руку. Он еще какое-то время вглядывался мне в глаза, но напряжение уже уходило из него.

– Я боялся, что ты пожалеешь на утро.

– О чем? – я улыбнулась уже более открыто. – О том, что провела свою самую бесподобную ночь за всю жизнь? Знаешь, я, наверное, даже жалею, что так долго не решалась.

Вилен усмехнулся, явно довольный.

– Это я тебе еще не все показал…

– Не все? – уточнила игриво, отпивая еще немного из кружки.

– Конечно, боялся тебя спугнуть, но раз ты такая смелая, – он многозначительно умолк, обвел меня задумчивым и явно потемневшим взглядом. – Нам ведь особо некуда торопиться. Будем познавать все постепенно.

– Согласна, – все внутри меня взбудоражило от такого разговора. – С таким учителем познавать одно удовольствие.

Вилен вдруг забрал у меня чашку, флегматично поставил ее на прикроватный столик, скользнул ладонями вдоль моих рук, чтобы ухватить за запястья. Поднял их у меня над головой.

Я невольно ахнула от такой перемены положения. По телу прошлась волна приятного жара.

В его глазах снова просыпался тот голод, что я и сама вчера ощущала в себе.

– Если ты сейчас же не поднимешься из постели и не прекратишь меня дразнить, то тебе придется взять внеочередной выходной. И все пироги продадут без тебя.

Соблазн был велик. Ох, видят боги, я и правда об этом задумалась!

Но только на секундочку!

Мне пришлось призвать все самообладание, чтобы потянуться вперед и поцеловать Вилена… в нос. Только лишь в этот замечательный вредный нос.

– Выходные это роскошь, – я усмехнулась.

Но вот мой супруг так просто сдаваться не собирался.

Поцелуя в нос ему было недостаточно. Губы обожгло жаром, вытесняя все здравое содержимое моей головы.