В пирогах Счастье (СИ) - Каплунова Александра "Laverel" - Страница 26

– Вилен… – позвала осторожно. Тот уж тоже рубаху расшнуровывал. – А как у вас девицы купаются?

– Нагишом, конечно, – даже бровью не повел!

– Закатай губу обратно! – я его в плечо толкнула. – Все тебе шуточки!

Охальник этот рассмеялся.

– Да в исподнем купаются, чего ты в самом деле?

Бурча под нос, я пошла к воде. Там вон хоть деревце с листвой к воде склонившейся. Вот за ним хоть и разденусь.

Деревце оказалось идеальным укрытием. Листва густая, ветки низкие – как раз чтобы прикрыть меня от любопытных взглядов. Разобравшись со шнуровкой, я быстро стянула платье. Оставшись в исподнем, осторожно выглянула из своего укрытия, но на меня, похоже, никто особо не обращал внимания. Я шагнула к воде.

Речка была тихая, светлая, с мягким песчаным дном. Вода приятно холодила уставшие ноги, смывая пыль и жар дня. Я вздохнула с облегчением, опустившись поглубже, до колен. Склонилась, коснулась воды рукой…

И вдруг позади раздался громкий плеск. Я уже вся сжалась, обернулась, боясь, что меня сейчас просто пихнут в воду, но таран промчался мимо.

И не таран, Вилен. Он с разбега промчал мимо и рыбкой мырнул в речку.

Ага, только поднял при этом целое цунами! Я сдавленно запищала, жмурясь и тщетно пытаясь увернуться. Вода-то холодная! Особенно после летней жары!

– Вилен! – закричала на него, но этот остолоп был под водой и не слышал моего порицания.

Ну, делать нечего, я тоже пошла вперед, на цыпочках, не в силах совладать с реакцией тела. Но все ж дошла туда, где воды было по пояс и уже тут, подогнув колени, окунулась по шею.

Фух! Водичка хороша!

Чтобы не ощущать ее холода, активно поплыла вперед. А на глубине легла на спину и расслабленно выдохнула.

Что еще нужно для счастья?

Мальчишки весело плескались в воде, их звонкий смех разносился над рекой. Они ныряли, брызгались и шумели так, что на нас с Виленом даже внимание перестали обращать. В какой-то момент Гасти что-то сказал остальным, и вся троица дружно направилась вниз по течению, где неподалеку виднелась еще одна группа ребят.

– Мы к друзьям! – крикнул Гасти, махнув нам рукой.

– Только недалеко! – крикнул им Вилен в ответ. Но, судя по его расслабленному тону, он особо за них не переживал.

Я проводила взглядом мальчишек, которые вскоре скрылись за поворотом русла, и вдруг осознала, что мы с Виленом остались вдвоем.

Он сидел чуть поодаль, на мелководье. В его позе было столько спокойствия, что я невольно улыбнулась.

– Ты бы лучше чуть левее плескалась, – крикнул он мне.

Я закрутила головой и поняла, что течение снесло меня почти что в траву. Широкий заход был чист от нее, но все же оставались места, где на поверхности покачивалась зелень.

Вдоволь наплававшись, а я даже волосы распустила и теперь сама напоминала себе русалку… Но пусть хоть так от пыли сполосну… Я все же пошла к берегу.

На мелководье водичка и вовсе как парное молоко ощущалась, теперь понятно, чего Вилен тут разлегся.

Я старалась не пялиться на него, что было довольно сложно. Он остался в одних портках, и теперь сильно мужское тело, вовсе не скрытое прозрачной речной водицей, было предоставлено мне на обозрение.

Он и сам следил за мной взглядом с этакой ленцой. Вроде бы и не смотрит, но мне делалось как-то странно неловко. Мы остались здесь с ним вдвоем и это было довольно странно.

Я села чуть поодаль, впереди от него. Подхватила волосы, скручивая их в жгутик, и закрепила на затылке палочкой на китайский манер.

Благодать…

Поводила ладонями по воде, жмурясь от удовольствия, прогреваемая солнышком. После купания в теле приятная легкость ощущалась…

– Нина… – вдруг позвал Вилен осторожно. Я обернулась. Его пристальный взгляд был устремлен куда-то мне на спину.

Я вопросительно вздернула брови, а мой дружочек как-то странно весь напрягся.

– Ты только не кричи…

Вот так успокоил! Да у меня паника тут же подступила.

– Вилен? Что такое?

– Говорил же, не плавай у кустов…

Вилен

Я сидел на мелководье, вытянув ноги, и просто наслаждался минутами тишины и покоя.

Давно не ощущал себя так правильно умиротворенно. Наверное, впервые за долгое время приятная усталость разлилась покоем по телу.

Пустота в груди все равно точила и ныла, но уже без ее обычного рвения. Только лишь отголоски, как эхо той боли, что жила во мне уже столько лет.

Я знал, что это не надолго. Что стоит лишь остаться одному, как эта дыра снова начнет сосать из меня силы и ломать выдержку. И тогда только вино сможет заглушить эти ощущения.

От этого хотелось скрежетать зубами, материться и что-нибудь ломать. Но я держался… В последние дни, когда эта девчонка перевернула все с ног на голову, я окунулся в работу и, стоит признаться, от этого тоже ощущения притупились. Я просто изматывал себя, чтобы в конце дня вырубиться на своем чердаке.

Впрочем, это не стало для меня преградой, когда ребята позвали выпить с ними… Старые сослуживцы, не потерявшие свой дар… Среди них я мог ощутить себя почти как раньше. И хрен бы с ним, что пили. На войне чего только не насмотришься, и мне сложно было их винить… Но вот Якуб…

Я покосился на Нину, которая неспешно плавала в десятке метров от берега.

Во рту снова стало горько, как в тот вечер. Я думал, меня стошнит тогда прямо за столом, когда понял, что он ушел. И куда ушел. Вино буквально полезло обратно, когда башка допетрила до всего происходящего.

Ублюдок оскотинился окончательно. Он и так всегда отличался жесткостью и жестокостью, и на войне эти качества были в цене. Но не в мирной жизни.

Думал, убью его, когда увидел Нину в коридоре. Пелена перед глазами стояла алая, как и капли крови на ее лице. Хорошо, что пришло осознание, что кровь не ее. И его рожа разбитая была тому подтверждением.

Девка не промах.

Саданул его только раз. Понимал, что если снова руку подниму, уже остановиться не смогу. А Якуб пусть и уродом оказался, но прошли мы с ним не мало. И друг другу жизни спасали не раз.

Пришлось тряхнуть головой, чтобы все это оттуда высыпалось.

Все, не время сейчас об этом. Зачем себя бередить, когда здесь и сейчас такая благодать?

Вода теплая, солнце пригревает, а рядом – Нина. Вот уж что странно, так это то, как быстро я привык к ее присутствию. Еще недавно она казалась совершенно чужой… Та, другая, какой она была, отличалась.

Тихая девчонка со своими тараканами и одержимостью ритуалами. Со своими странными словами и манерами, а теперь… Теперь она другая. Глядя на нее, сразу понимаешь – из другого мира. Шебутная, стойкая и по странному добрая.

Я так давно не видел вот такой искренней простой доброты, которая была в ней, что это натурально обескураживало.

Я перевел взгляд на нее, стараясь делать это незаметно. Нина выходила из воды, и это было то еще зрелище.

Нет, девки и правда купались в исподнем. Но обычно где-то в стороне от мужчин.

Это хорошо еще, что мальчишки ушли к своим. Рано им такое видеть.

Черт возьми, мокрые волосы на солнце блестят, как шелк. А еще это ее исподнее... Тонкая ткань облепила фигуру, подчеркивая изгибы. Несложно стало представить, как она выглядит обнаженной.

Я сглотнул, опустил взгляд и поймал на ладонь водомерку. Маленький жучок этого не оценил.

Не пялься, Вилен. Это в конце концов не прилично.

Но, как назло, взгляд снова вернулся к ней.

Выйдя с глубины, Нина теперь устроилась неподалеку. Она подняла руки, скрутила волосы в жгут и закрепила их каким-то хитрым образом. Нет уж, Вилен, не начинай. Она и так, как ураган в твоей жизни, не хватало еще, чтобы ты сам себя в нее втянул.

Она сидела, проводя ладонями по воде, такая расслабленная, спокойная, что я невольно залюбовался. В ней было что-то… живое. Настоящее. Она не притворялась, не старалась быть кем-то другим, не угождала. Она просто была собой, и это чертовски притягивало.