Следующая станция – Луна (СИ) - "Генрих" - Страница 31

— Что-то мы совсем расслабились, — замечает Алекс, когда мы уже летим в трубе. — Без скафандров носимся туда-сюда.

— Сделайте аварийную систему, — исхитряюсь пожать плечами на ходу. — На случай разгерметизации все люки закрываются, в нужных местах оставить скафандры. Ну и так далее…

Взаимно обогащаем друг друга идеями? А, нет…

— Схема есть. Реализуем, когда вас выпнем отсюда…

Гыгыкаю в ответ.

Народ здесь опытный, со всем справятся сами. Мы привезли с собой полимерные рулоны с мощной микросхемной начинкой. Своего рода системная шина. Её надо было уложить прямо на поверхность цилиндра, я и задумался — а как быть с уже смонтированными жилыми блоками? И потом удивился простоте решения. Жилые каюты разобрали. До самого пола. Сейчас первое кольцо жилого сектора почти готово. Будет закончено, когда под руководством команды биологов смонтируют сектор очистки.

Они, эти дипломированные специалисты по живым структурам, уже рассказывали, что собираются сделать. Замкнутую экологическую систему. Технология отработана на космодроме. Отходы жизнедеятельности или, говоря по-простому, говно, бережно собирается. В особые ёмкости. Затем туда запускаются мухи, которые бодро заселяют это мушиное эльдорадо своим потомством. Мухи консервируются холодом и тоже запасаются. Их затем птицам скормят. Всяким курам и уткам. Птичье гуано закинут обратно в те самые цистерны. Выработанный гумус используют в оранжереях.

Всё это звучит неаппетитно, но на самом деле то же самое происходит на Земле. В больших масштабах, но, тем не менее, тот же самый кругооборот органических веществ в природе.

Ржака не только меня накрыла, когда биологи посетовали, что мы мало насрали… Ладно, какие-то мысли посещают не обеденные.

Корпус «Резидента» практически готов, но это даже не четверть дела. Что корпус? Полторы сотни тонн, трёх рейсов с Байконура хватило с изрядным избытком. Именно поэтому малое кольцо для наваривания слоёв разобрали, и основной экипаж — Грини и Алексы — переключились на большой цилиндр.

22 апреля, пятница, время 15:25.

Байконур, 10 км к западу от аэродрома «Юбилейный».

В небе появляются три светящиеся точки, за которыми стелется инверсионный след. Расстояние между ними приличное, этакий типичный неправильный треугольник. Судя по тому, что по небосводу они почти не перемещаются, ракеты нацелены на нас.

Так и должно быть. Поодаль от нас отдаются команды, которые мы не слышим, но видим только результат. На одной машине встают и выпускают опоры четыре внушительные трубы, другая чутко «присматривается» радаром к несущимся к нам на скорости шесть километров в секунду ракетам. В степи на расстоянии, которое не позволяет видеть напрямую, расположены маячки — мишени для ракет.

— У, бл… — что-то подозрительно похожее на мат издаёт вздрогнувший Медведев.

Первая ракета со сдержанным и пугающим шипением покидает своё уютное гнёздышко. Оставляя за собой белый дымный след, устремляется ввысь. Через пару секунд вторая, за ней –третья.

— Надеюсь, свидание вслепую состоится, — равнодушно высказываю пожелание, — у всех трёх пар.

Мне и в самом деле глубоко начхать на результат то ли испытаний, то ли учений. Майор Ляхов, командир дивизиона «Прометеев», пусть волнуется и переживает. Тиму Ерохину чуточку не так. Ему, пожалуй, больше понравится неудача, даже маленькая. Например, одну ракету не собьют. Тогда он из майора всю душу по ниточке вытащит подколками и шуточками. Насколько мне показалось, майор реально опасается Тима именно с этой стороны. Каждый страстно желает выглядеть круче варёных яиц и не упустит случая опустить конкурента… ха-ха, каламбурчик. Короче, обычные мужские игры.

Банальный мальчишеский азарт отодвигает в сторону моё олимпийское равнодушие. Слежу за перехватом вместе со всеми. Неужто смогут? Мы специально посвятили учебным стрельбам отдельный старт. «Симарглом» жертвовать не стали, это чересчур. Запустили возвращаемый «стакан», тот придал начальное ускорение трём ракеткам, те сами разогнались до суборбитальной скорости. В стратосфере несложно, там сопротивление воздуха символическое.

Ракеты Х-100 пришлось купить. Считаю, это не дело, надо самим заняться. Технология изготовления непростая, но и мы не лыком шиты. ФКИ даёт много.

Высоко в небе красиво расцветает первый взрыв, чуть погодя — второй под восторженные возгласы свиты. Третья пара стремительно сближается и… расходится. Зенитная ракета заканчивает свою яркую и короткую жизнь вспышкой, а уцелевшая мишень продолжает свой полёт. С шипением разъярённого кота ей навстречу устремляется четвёртая ракета.

Я отхожу под брезентовый навес, который играет двойную роль маскировки и защиты от палящего солнца. Уже усевшись за лёгким столиком и угощаясь холодной минералкой, по выкрикам, иногда матерным, понимаю, что четвёртая ракета не подкачала.

Подходит довольный зрелищем Медведев. Остальные собираются под другим навесом, общим. Никто специально не командует, все сами понимают, что запросто навязывать своё общество высокому начальству не стоит.

— Можно считать, что с воздуха ты защищён, — зампред тоже наливает в высокий стакан шипящий пузырьками напиток.

— Не только с воздуха и не в последнюю очередь благодаря вам, — салютую недопитым стаканом.

Пару лет назад я озаботился созданием оружейного арсенала. Идея простая и древняя — народное ополчение, милиция и всё такое. История ясно и прямо говорит — вооружённый и мотивированный народ непобедим. Вот я и задумал систему, в которой каждый работник Агентства имеет личное оружие. Наподобие швейцарской системы.

Но как⁈ Как запастись нужным количеством стволов? Обдумывал разные возможности: через своих инвесторов контрабандой из-за рубежа, например. Очевидный минус — незаконность. Можно через казахстанское правительство. К незаконности добавляется ненужная ниточка с казахами, которая отзовётся неизвестно как и когда.

Когда поделился проблемой с Медведевым, тот только усмехнулся. Пара дней у него ушла на оформление бумаг, которые финишировали в министерстве обороны, а уж оттуда пошла разнарядка на военные склады. Ящики с карабинами, автоматами, пулемётами и боеприпасами уже приходят. Как говорится, жизнь налаживается. Организуем обучение военному делу, время от времени будем проводить учения по всему населению. И через год-два нас на арапа уже не возьмёшь. Гарнизон и персонал космодрома сможет дать серьёзный бой даже вооружённым силам страны средних размеров. Того же Казахстана.

— А можно ли считать, что я защищён со стороны высших сфер?

Одна из сильнейших фигур прикрытия из этих самых сфер сидит передо мной. Только вот на вопрос задумывается. Один этот факт много чего значит. Если б реальных угроз не видел, то сразу сказал бы, но нет, сидит и думает.

— Не знаю, — неохотно размыкает уста. — Сначала полагал, что Кондрашов действовал только из личных побуждений, только вот витает что-то в воздухе…

Делает неопределённый жест рукой.

— Попробуем сформулировать? — вычисленная угроза теряет половину своей силы. Так что не переливанием из пустого в порожнее мы занимаемся.

— Понимаешь, Виктор… Кондрашов, конечно, в опале, но особых претензий к нему нет.

— Это как?

— Не наказать его было нельзя. Слишком больно ты ударил. Но ему ставят в вину не цель, а метод, вернее, стиль. Способ взять вас под контроль плотнее вполне приемлемый. Но вместо мягких уговоров, ответных преференций он попытался грубо выкрутить руки.

— Так-так… — пробарабанив пальцами по столу, замечаю: — Значит, цель полностью взять нас под контроль остаётся. И что они хотят?

— Идеально — госкорпорацию. Такая форма их устроит. И любая другая с такой же подотчётностью президенту и правительству. Понятное дело, ты останешься гендиром. По крайней мере, первое время.

Не перебиваю и паузу не рву.

— Пока никто не знает, как это сделать…

— Закон не позволяет, — киваю несколько самодовольно.