Хозяйка дома воздушных шаров (СИ) - Андреева Регина - Страница 7

Мужчина молча оттолкнулся и скрылся в коридоре, ничего не сказав. Ар-р! Что это значит?

"Пошла ты со своими пирожками?"

"Извини, я занят, попробую потом?"

Я гневно подняла полотенце и откусила смачный кусок пирожка. Ничего-ничего, мне больше достанется, бука-злюка!

Подумав, все-таки оставила ему шесть штук, остальное забрала к себе в спальню.

Сидя на подоконнике, я смотрела на улицу незнакомого города и трескала остывшие пирожки. Не курица, определенно. Но весьма вкусно, а голод – лучшая приправа.

В общем коридоре послышался топот, будто кони бегают. Я поежилась, глядя на запертую дверь. Неужели у Демиана гости? Время-то ночь.

Темнело здесь быстро, город погружался в сумрак. Вид двух белых лун на синем небе нагонял тоску.

Первое, что заметила – ночью во Фрице не включали уличные фонари. Они горели несколько часов вечером, а затем как по команде выключались, будто кто-то сильный и властный щёлкал пальцем и обращал город во мрак.

Серый днём и черный ночью, Фриц не стал мне родным. Ни в первый день, ни через неделю. Сквозь окно старой половины дома я смотрела на незнакомых людей, чувствуя себя, будто в гостях, будто скоро домой, будто всё вокруг – странный затянувшийся сон.

Корзинка с продуктами от города пустела, как пустели надежды, что сон прервется, и я таким же чудесным способом вернусь домой.

Нет.

У судьбы были другие планы.

Поэтому однажды утром, вооружившись ещё пятью серебряными монетами, я шагнула за калитку и решительно поравнялись с людьми, ожидающими общественный транспорт на специальном перроне.

Одетая в пальто, как у всех, я забралась в подоспевшую четырехместную повозку. Кучер протянул нам чашку, и каждый пассажир бросил туда серебряную монету.

– Вы готовы ехать? – обратился он ко мне.

– Да, – чуть помедлив, бросила в чашку один серебряный. – Готова. Едем.

Недружелюбный ветер рванул в лицо, заставляя откинуться на лавку и вцепиться в поручни. Кучер взмахнул поводьями, и мы дружно понеслись в центр города.

Я слушала разговоры людей в пути, на улице, в очереди. Слушала и размышляла, как же всё-таки удивительно, что я понимаю их речь. Представила на секунду, если бы они не понимали меня, что тогда? Точно в тюрьму бы бросили, не разбираясь.

Здание социального фонда выделялось яркой зелёной вывеской и ароматом каши, которую варили в столовой на первом этаже.

– Это для нуждающихся! – развернул меня охранник, когда я совершенно случайно потянулась на запах гречки. – Главный вход там.

Я нехотя отвела взгляд от обедающих детей, стариков и потянулась к главному входу в здание социального фонда. Решительно вошла – и пропала на ближайшие полдня.

Да, попаданка.

Да, та самая.

Да, проживаю в доме Мор-Госсена.

Я носилась со справками из кабинета в кабинет, пока меня не направили к главному консультанту.

Свои первые деньги – пособие в двадцать серебряных – я перенимала дрожащими руками. Как же мне повезло встретить Светлейшего! Помог, рассказал, в беде не оставил, в фонд направил. Окрыленная, я слушала консультанта вполуха.

– Выплата пособия раз в месяц. Следующую выплату и все последующие будете получать в банке. Для этого вам в ближайшую неделю нужно завести счет. Девушка, вы меня слышите?

– Ага… Завести счет в банке… – кивнула, перевалив драгоценные монетки в мешочек. Столкнувшись с собратьями, они весело звякнули.

– Паспорт получите в мэрии. Это не к спеху, главное – счет в банке, его можно открыть по справке, которая у вас есть.

Я охотливо кивала, представляя, как иду в мэрию, получаю паспорт из рук самого.. мэра? Н-да, с такими познаниями я получу только подзатыльник от охранника.

– Теперь о работе. Я буду задавать вопросы, вы отвечаете. Быстро заполним анкету, и я подскажу, на какую работу можно рассчитывать.

Я радостно выпрямилась и приготовилась отвечать, как на экзамене.

– Такс… – женщина консультант поправила круглые очки. – Начнем. Образование?

– Среднее общее, – четко ответила я.

По-правде, нечем гордиться. В универ я не поступила, хотя могла. Учительница на собрании всегда говорила родителям: "Алина – девочка способная, дисциплинированная, вот только ленится". И это отчасти было правдой. Когда учиться, если я с четырнадцати лет подрабатывала аниматором, а после школы устроилась официально. Выбирая между домашкой по физике и проведением для рождения, я выбирала второе. Деньги в дом, и чувство удовлетворения, что не просто так живу. Приношу радость детям, помогаю родителям. А физика…

Кто же знал, что меня в другой мир занесет? Наверное, лучше бы физику зубрила. Толку больше было.

Так что школьный аттестат – вот мои усы, лапы и хвост. Хотя консультант, услышав мой ответ, нахмурилась. Выглянула из-под очков и недовольно сжала губы.

– Извините, мне эта формулировка ни о чем не говорит. Забываю, что вы нездешняя. Образование, значит, прочерк. – На одном дыхании проговорила она и что-то черкнула в анкете. – Опыт работы?

– Три года.

– Специальность?

– Аниматор… – но тут же поправилась, – организатор детских праздников!

Женщина-консультант тяжело вздохнула и снова что-то небрежно черкнула в анкете.

– Хорошо, а читать и писать на виргилийском умеете?

– На вирги-что? Это цветок такой?

– Виргилия – это название нашей страны! – возмутилась работница фонда. – Здесь все умеют читать и писать на виргилийском языке. Очевидно, все, кроме…

Сердце пропустило удар.

– Кроме меня.

Последовал очередной прочерк в анкете. Карандаш скрипнул, эхом отзываясь в моей душе. Что же такое, неужели во мне нет ничего полезного?

Наверное, консультант тоже об этом подумала и всё же спросила.

– М-м-м… Положительные качества?

Я приободрилась.

– Ответственная, трудолюбивая, хорошо лажу с детьми. Кстати, может, мне подойдут вакансии, связанные с воспитанием, с досугом детей?

– Посмотрим. Сколько у вас детей?

– Ни одного…

В этот раз марать листок она не стала. Занесла карандаш и поставила точку. Точку на моей карьере.

– Боюсь, у вас нет достаточного опыта для вакансий в воспитательной сфере.

Я сникла.

Выслушала последние наставления, советы, что всё будет хорошо, что всему научусь рано или поздно. А пока на биржу труда вставать не с чем, нужны хоть какие-то навыки. Но всё у меня обязательно будет. Когда-нибудь.

– Теперь главное счет в банке сделайте, – напутствовала она. – На первое время поживете на пособие, а там видно будет.

– А… Этот банк, как до него добраться?

– Остролистная, дом 5.

Я вяло кивнула. Нашла взглядом листок, ручку, записала адрес и, понурив голову, вышла из кабинета.

Кажется, работница фонда даже вздохнула от облегчения, когда я ушла. С такими неучами ей еще не приходилось работать. Язык у них такой заковыристый – виргилийский. Такому в моем мире не обучают, да и где мне теперь изучить. Только на хлебе с водой подыхать.

В этом мире я, как это говорят, ноль без палочки. И почему именно я угодила в брешь пространства? Какой-нибудь физик-инженер им бы тут больше пригодился. А я… Только место чужое занимаю… Живу в чужом доме…

На глаза напросились слезы, и я не сразу увидела знакомую черную спину. А когда увидела, даже рот открыть не успела, потому что хозяин спины был явно не в духе.

От его пальто буквально шел пар! На бледной шее чернели вены, в глазах горел синий огонь.

Взяв какого-то испуганного мужика за шиворот, Демиан Мор-Госсен приподнял его над землей и тряс, как набитую куклу.

– У меня в участке дел по горло, ребенок пропал! – орал он. – А я должен на хулиганство выезжать?!

Надо было видеть глаза того "хулигана". Охранник социального фонда, который недавно гнал меня от столовой, всерьез переживал за несчастного и всеми силами пытался успокоить Демиана.