Проклятый целитель (СИ) - "Вьюн" - Страница 14

Неожиданно для самого себя я спросил:

— Тебе все еще интересно, почему я живу один? — припомнив вчерашний разговор.

Хана замерла, вилка застыла над последним куском торта. Она съела почти весь десерт, тогда как в моей тарелке лежал лишь первый кусок, который я так и не тронул. Сладкое… моя мама всегда ругала меня за вредные привычки в еде. С тех пор я почти не прикасаюсь к десертам.

— Ну… да, если ты не против рассказать, — она осторожно посмотрела на меня, прикусив нижнюю губу.

Я потянулся за сигаретой, но в последний момент передумал. Хане явно не нравится запах табака. Чтобы что-то узнать о человеке, порой нужно ему что-нибудь рассказать о себе первым. А я всё ещё ничего не знал о Хане, как и она обо мне. Возможно, на меня повлияла книга о «голом острове», а возможно, я просто устал от одиночества. Наконец-то появился человек, который ВИДИТ проклятия так же, как и я сам. Мне не нужно перед ней оправдываться или доказывать, что я не сумасшедший.

Отложив пачку сигарет, я неторопливо начал:

— Мои родители владеют рекламным бизнесом. Престижный район, частная школа. Всё было хорошо, пока я не начал видеть проклятия, — мои пальцы сами собой сжались. — Я плохо помню те дни, кажется, на семью пытались давить конкуренты, а тут подвернулся я — обдолбанный проклятиями, несущий бред о черных пятнах в людях. Когда мне предложили выступить в ток-шоу и в прямом эфире поглотить проклятие… я согласился, не раздумывая.

Картины того дня всплывали перед глазами: яркая студия, улыбающаяся ведущая (ей, конечно, приказали раскрутить скандал), и я, наивный идиот, надеявшийся доказать родителям свою правоту. Всё пошло не так. Человек, у которого я вытянул проклятие, оказался сердечником… Он умер у меня на руках. В прямом эфире. В прайм-тайм.

После этого родители предпочли объявить меня мошенником и сумасшедшим, чем признать правду. Судебные разбирательства, травля в СМИ… и финальный аккорд — официальный отказ от меня родителей. Вся эта история вырвалась наружу, словно гнойник, который я слишком долго скрывал.

В какой-то момент моей истории Хана вдруг резко встала, обошла стол и… неловко обняла меня. Коротко, неуверенно, как это делают люди, не привыкшие к нежностям. Её руки дрожали от эмоций, я лишь мог замереть на месте, не уверенный, как на это стоит реагировать. Меня и самого не так часто обнимали…

Порой я совсем не понимаю эту девчонку, на веру приняла мою историю, а вдруг я ее обманул? Могла бы хотя бы попросить показать то шоу, чтобы убедиться. Когда-нибудь ее беспечность может ей дорого обойтись, прям, как мне в ее годы…

Тем временем Хана грустно улыбнулась, после чего, словно смутившись своей реакции, она поспешила сменить тему:

— А я… — вернувшись на место, она смущённо опустила глаза: — Мои родители уехали в Америку год назад. Работа в IT-компании. Предлагали взять меня, но… — она покрутила вилку. — Мой английский — это «хеллоу» и «гудбай», да и школу бросать не хотелось…

Я кивнул, понимая: её родители слишком легко согласились оставить дочь одну, просто сняв квартиру и попросив присмотреть дальнюю родственницу, которой неожиданно для меня оказалась госпожа Онигири, заведующая этим местом. Кто бы мог подумать, что у этой старой грымзы может быть такая симпатичная родственница.

— Вот мы и нашли друг друга, — с горькой усмешкой сказал я. — Два проклятых недоучки шамана…

Но Хана не засмеялась. Она серьёзно кивнула, поправив свою синюю повязку. В её глазах читалось полное понимание.

— А…, а другие родственники? Тебя хоть кто-то поддержал? — тихо спросила она.

— Тетя недавно прислала открытку, — скривился я. — Одна на всю семью. С советами «образумиться».

Решив закончить этот тяжелый разговор, я посмотрел на часы:

— Ладно, на этом прервемся. Время уже не детское, тебе завтра в школу, а мне ещё на работу идти…

— Ты устроился на работу?! — Хана вытаращила глаза так, что мне стало не по себе.

В её взгляде читалось такое искреннее удивление, что я даже задумался — неужели я произвожу впечатление совершенно безнадежного человека?

Выпроводив «ученицу» за дверь, я как-то без сил вернулся обратно за столик. Правильно ли я сделал, что поделился своей историей? Ощущения были такие, словно я залез ножом в уже ставшую заживать рану. Так и не придя к какой-то мысли, я уже хотел вернуть томик «голого острова» обратно на полку, как заметил на переплете почти стершийся штамп. Поднеся его к лицу, я сумел прочесть имя:

— Мори Есу, — нахмурившись, пытаюсь вспомнить, слышал ли я где-нибудь это имя. — Нет, только не он… — это был пухлый атаку с третьего этажа, за все время я его видел лишь несколько раз.

Неужели мистиком, которого раньше меня пригласили в больницу Ходакова, оказался какой-то задрот? По какой-то причине я не хотел в это верить. Не могла госпожа Айка сначала пригласить Мори, а уже затем только меня! Не такой уж я пропащий! Ведь так? Должно быть — это все моя плохая репутация!

Тихо засмеявшись, я резко замолчал.

— Моя жизнь отстой… — тихо вздохнув, я стал готовиться к новой смене в больнице.

Завтра нужно будет попытаться встретиться с этим Есу, понять, что он вообще знает о происходящем в больнице, да и в целом о сходке в библиотеке. То, что он бежал не оглядываясь от обычного призрака, еще не значит, что его по итогу не пригласили также поучаствовать в собрании. Прежде чем отправиться туда было бы неплохо выяснить подробности.

Глава шестая. Обитель без стен…

В этот раз Айко не стала меня встречать, так что я тихо прошёл в свою подсобку, где уже сбросил полотенце с зубной щёткой. Последним я положил на стол отвёртку, посмотрев на треснувший телевизор, возможно, мне удастся залатать его плату, и кнопка переключения каналов заработает. Смотреть всю ночь программу по сельскому хозяйству меня не сильно вдохновляет.

В крайнем случае можно будет купить старый видеомагнитофон, благо, я видел его в комиссионке, вместе с дюжиной кассет. Освежу в памяти классику, а заодно скоротаю время. Там также я видел старую «Денди» с картриджами. Единственное, что нужно будет найти внешний источник электричества, но, думаю, я что-нибудь придумаю. Увольняться добровольно не входит в мои планы, а потому я здесь надолго.

Потратив примерно полчаса на обустройство, я уселся обратно на стул, после чего снял перчатку и уставился на свою окаменевшую ладонь. На коже, будто высеченной из черного камня, виднелась печать, которую я нарисовал белым корректором. Белое на чёрном оказалось куда удобнее, не приходилось всматриваться, ровно ли легли линии, как с маркером.

Печать виднелась возле локтя: белая блямба с причудливым рисунком, словно символ лучистого солнца со стрелками. Ничего такого сложного, намалюет и пятиклашка. Но эта штука сдерживает проклятия. Я пробовал печати из книг, но пока ничего путного найти мне так и не удалось. Магия, если она и существует, то она не так проста, либо я чего-то очень сильно не понимаю.

Посмотрев на защитную печать на полу, я подумал, что стоит её позже закончить и посмотреть, что из этого получится. Если она сработает… то мне точно стоит встретиться с этим Мори Есу, поговорить с ним по душам. Я уже настолько отчаялся, что готов ему даже заплатить. Каждая работающая печать стоит потраченных на её поиск времени и денег.

— Скрип, — прозвучал за спиной неприятный звук.

Скосив взгляд, я увидел в приоткрытой двери лицо призрака. Она пристально наблюдала за мной, ожидая, когда я выйду в коридор. По какой-то причине она опасалась заходить в эту комнату. Возможно, эта печать была создана не для защиты, а чтобы сдерживать внутри духа? Если это так, то мне тем более нужно навестить этого атаку. Даже одна рабочая печать стоит потраченного времени на разговор.

— Меня зовут Кацураги, — киваю призраку-проклятию. — Я новый ночной смотритель. Позаботься обо мне.