Приманка для похотливого бога-лиса (СИ) - Буланова Алиса - Страница 8

Я опускаюсь на колени перед ним и с интересом оглядываю его напряжённый член с немного вытянутой острой головкой и узлом у основания. Лицо обдаёт жаром. Все мысли в момент улетучиваются из моей головы и остаётся лишь желание доставить удовольствие Нори-сама. Я сжимаю его член в ладонях и принимаюсь массировать. С каждой секундой сама всё больше завожусь. Касаюсь языком. Потом обхватываю губами. Выдыхаю шумно через нос. Нори-сама запускает пальцы мне в волосы.

— Эй, я должен был заняться твоим удовлетворением, а не наоборот, — произносит он с фальшивым возмущением.

Я в ответ только издаю слабый стон.

— Неужели тебе так это нравится? — усмехается Нори-сама.

Я поднимаю на него глаза, и он замирает в удивлении.

— Понятно, — произносит он с улыбкой. — Но я тоже хотел бы поучаствовать. Мне хочется узнать, какая ты на вкус.

Я отрываюсь от него и сглатываю обильно выступившую слюну. После расстилаю футон и сбрасываю с себя одежду. Впервые в своей жизни, занимаясь сексом, я не испытываю чувство стыда. Мне просто хорошо от ласк, что дарит мне Нори-сама, а ещё от мысли, что он принимает меня такой, какая я есть.

— Как же жарко… — я снова умываюсь холодной водой во дворе. Солнце палит нещадно уже несколько дней, и не похоже, что скоро что-то переменится.

— Извините! — окликает меня незнакомец у ворот. — Я ищу хранителя храма!

«Она прямо перед тобой», — хочется ответить мне, но приходится помнить о вежливости.

На вид мужчине лет сорок. Одет он строго, но не слишком опрятно, в поношенные тёмные брюки и рубашку без галстука. Держится он холодно и опасливо. Словно понимает, что ступил на незнакомую ему территорию.

— Наверное, вам нужна бабушка, — предполагаю я и провожаю его в дом.

Всё же старшее поколение обычно ожидает увидеть умудрённую опытом женщину в качестве хранительницы. И я, и бабушка согласны с таким раскладом. Мужчина здоровается с оба-сан и протягивает ей свою визитку.

— Моё имя Кобаяси, я пришёл к вам по рекомендации от Ямагути-сана, — поясняет он чётко, будто заранее отрепетировал.

Я задумываюсь. Ямагути-сан — это тесть Соры-куна. Раз он порекомендовал нас даже несмотря на то, что я врезала его зятю по лицу, то значит, считает, что тот это заслужил. Впрочем, возможно, просто проблема Кобаяси-сана настолько серьёзная, что он решил откинуть личную неприязнь.

— Это старый участок моей семьи, — объясняет Кобаяси-сан, выкладывая на стол фотографии и кадастровые чертежи. — Мы владеем им уже в течение многих десятилетий, но толком не используем, потому и захотели продать его, пока цены ещё держатся. Но меня беспокоят слухи среди местных. Они утверждают, что дом проклят и там живут призраки.

Я напрягаюсь. Со злыми духами и проклятиями мне уже приходилось иметь дело, но призраки…

— Я не верю слухам и не верю в сверхъестественное, — признаётся мужчина, неловко улыбаясь. — Не поймите неправильно, я не отрицаю существование разного потустороннего. Просто сам никогда не сталкивался.

— Ну и чего же вы хотите от нас? — спрашивает бабушка терпеливо.

— Чтобы знающие люди проверили дом и участок и изгнали злых духов, если таковые имеются. А после сообщили местным, что это место больше не является опасным, — произносит Кобаяси-сан на одном дыхании. — Я человек деловой, так что за последнее готов доплатить.

Бабушка кивает, всё так же спокойно.

— Мы сделаем всё возможное. Если в доме есть призраки или злой дух, то мы попытаемся изгнать их.

— Попытаетесь? — переспрашивает Кобаяси-сан с лёгким раздражением. — Я бы хотел, чтобы вы были более уверены.

Но бабушка словно бы не слышит его и обращается к тёте.

— Отправляйтесь с Саей и выясните всё.

Мы приезжаем в Исиоку после полудня. Асфальт плавится под колёсами фургона, от капота поднимается едва уловимый маревый жар. Район этот выглядит как типичный японский пригород: двухэтажные дома с вылизанными садами, свежая разметка на дороге, автоматы с газировкой через каждые три перекрёстка. Но стоит нам свернуть в боковую улицу, как всё резко меняется. Дома становятся редкими, кое-где на стенах облупилась краска, а в заросших дворах растут лопухи и метёлки бамбука. Дом, о котором шла речь, находится почти на окраине. Одинокий, с прогнившей верандой и решётками на окнах. Ближайшие соседи — через пару участков. Такое место несложно объявить проклятым.

Кобаяси-сан встречает нас у калитки. Дом и правда выглядит заброшенным. Старые рамы, перекошенные ставни, сорванная сетка от комаров. Хозяин жестом приглашает пройти за ним. Внутри пахнет затхлостью. Мы расходимся по комнатам. В одной из спален я замечаю пустые пивные банки и пластиковые коробки от бенто из супермаркета.

— Похоже, что здесь обосновались не призраки, а местная шпана, — говорит тётя, заглядывая мне через плечо. — Нужно всего лишь дождаться их и вызвать полицию.

— Пожалуйста, проверьте всё тщательно! — настаивает хозяин. — Я не хочу рисковать репутацией нашей семьи.

Я встречаюсь взглядом с тётей. Она чуть заметно кивает. Я прикрываю глаза и мысленно обращаюсь к Нори-сама. Спустя минуту ощущаю, как кто-то начинает лапать меня за задницу. Пульс ускоряется, а лицо обдаёт жаром.

«Нори-сама, вы чувствуете что-нибудь?» — спрашиваю, игнорируя его приставания.

«Определённо, — мурлычет он мне на ухо. — В этом доме точно что-то есть. Только я пока не могу понять, что именно. Днём духи слабеют, и уловить их труднее».

Я открываю глаза и передаю всё тёте. Та хмурится, но, похоже, не удивлена.

— Изгоните! Пожалуйста, изгоните, что бы это ни было! — восклицает хозяин и почти в отчаянии добавляет: — Я удвою вознаграждение!

Тётя задумывается. Я подозреваю, что дело в деньгах. Она не особо разделяет аскетизма бабушки, повторяя, что, как старшая дочь, должна заботиться о состоянии храма и исправности своего фургона.

— Мы дождёмся ночи, — решает она наконец. Кобаяси-сан облегчённо выдыхает.

Тётя возвращается в фургон, и я следом за ней. Солнце припекает. В салоне душно, несмотря на настежь открыты окна. Я смотрю на дом беспокойно. Всё ведь будет в порядке, так? Даже если в нём окажется злой дух, Нори-сама справится. Я задумываюсь, а насколько он вообще силён, и снова мысленно обращаюсь к Нори-сама:

«А вы когда-нибудь сталкивались с духом, что был сильнее вас?»

«Всего однажды. Давным-давно», — отвечает он, зависнув над моим окном.

Как и я, он настороженно поглядывает то на дом, то на окрестности.

«Но сейчас я беспокоюсь вовсе не из-за духов, — добавляет он, спустя долгую паузу. — Это место словно привлекает зло».

Ночь опускается на Исиоку тихо, будто кто-то накрывает мир чёрным покрывалом. Мы с тётей возвращаемся в дом, теперь уже с фонарями и заготовленными амулетами. Кобаяси-сан, несмотря на наши уговоры, упорно идёт с нами. Я чувствую, что он просто хочет увидеть, за что платит. Или убедиться, что всё это — шарлатанство.

Дом ночью выглядит ещё более жутким, чем днём. Тени вытянуты, воздух пропитан влагой и чем-то несвежим. Мы затаиваемся в дальней комнате — там, где было больше всего человеческого мусора. Свет выключен, тётя держит наготове фонарь. Я прислушиваюсь к каждому шороху, вздрагиваю от каждого скрипа. Давит ощущение чего-то неладного, будто дом затаил дыхание и ждёт.

«Вы могли бы заняться чем-то более полезным», — говорю я Нори-сама.

«Я всегда только таким и занят, хранительница. Только сейчас мне хочется тебя, а не призраков», — отвечает он лениво, и я ощущаю, как его пальцы скользят по моей шее. Я тихо шепчу «прекратите» и отстраняюсь. Он вздыхает, но не настаивает.

Тишину нарушает шорох снаружи. Потом раздаётся еле уловимый щелчок. Я напрягаюсь. Одно из окон медленно открывается, и кто-то пробирается в комнату тихо и осторожно. Я вглядываюсь в темноту. К моему удивлению, силуэт кажется странно знакомым.