Бремя власти I (СИ) - Ладыгин Иван - Страница 13

Я прошел за ним, и мы оказались в просторном кабинете.

— Я пришел с миром. Но твои «люди» первые беспределить начали. — резонно заметил я. — Мне нужен паспорт на имя «Соломон».

Песец усмехнулся, сел за массивный дубовый стол и махнул рукой бармену, который мялся в дверях. Бритоголовый тут же подорвался к хозяину и налил ему вина.

— Что ж… — сделав глоток и затянувшись трубкой, вздохнул авторитет. — Яйца у тебя есть. Это видно. А я привык иметь дело с мужчинами. Но… — Степан указал взглядом на дверь, за которой находились следы недавнего побоища, и скривился от мычания подстреленного карлика. — Для тебя цена будет втрое выше. Моим людям нужна компенсация.

— Сколько?

— Пятьсот золотых рублей.

— Мои котлы подойдут?

Бармен положил на стол перед Одноглазым часы.

— Краденные? — нахмурив брови, спросил меня Песец.

— Семейная реликвия. Даю слово.

— Хм… — авторитет забарабанил пальцами по столу, внимательно разглядывая аксессуар. — И в какую же задницу угодила твоя семья, раз ты разбазариваешь такие ценности?

— В такую, что мне нужны новые документы.

— Ясно… — оскалился авторитет, убирая часы к себе в карман. — Родня — это святое. Так уж и быть, приму твой заказ. Но если что не так… Не взыщи. На корм рыбам отправлю.

Мы ударили по рукам. Его ладонь оказалась шершавой на ощупь, как наждак. На прощанье он бросил:

— И смени одежду, парень. От тебя пахнет золотом и смертью.

— Вряд ли это поможет. Это мой естественный аромат. — возразил я, выходя из комнаты.

Вернуться обратно было непросто, учитывая что повсюду сновали патрули, а воздух в округе был пропитан сигнальными чарами. Я сорвал с себя заклинание морока для экономии энергии, и мой источник теперь напоминал выжженную пустыню.

Окно спальни скрипнуло, словно предупреждая о неприятностях. Я втянулся в проём, едва избежав луча фонаря.

Николай-клон сидел в кресле у камина и вел непринужденную беседу с каким-то молодым графом. Идиот… Они потягивали вино из хрусталя и деликатно посмеивались… Но незнакомец первым заметил меня и с испугом в глазах вскочил с кресла.

— Что за чертовщина⁉ — заорал он, тыча в меня пальцем.

Я не стал медлить, и молнией метнулся к дворянину. Быстрый удар в солнечное сплетение согнул несчастного в низком поклоне. Я схватил его за шею и резко дернул. Раздался хруст, и обмякшее тело рухнуло на пол. Благо он не успел сплести какое-нибудь заклинание. Дар у него, как и у всех аристократов, имелся.

— Какого хрена! — опомнившись, воскликнул Николай. — Ты убил его!

— Успокойся, дурак… — процедил я, хватая со стола бутербродный нож. — Сейчас тут из-за тебя весь замок соберется!

Принц вскочил, глаза метали искры:

— Дурак⁈ Это я-то дурак⁈ Я истинный наследник престола! А ты… ты просто наглый узурпатор и убийца!

Дверь дрогнула и открылась. Щель озарилась светом факелов.

— Ты еще и дверь не закрыл⁈ — взбесился я, но было поздно.

Четверо гвардейцев ворвались к нам в комнату, мечи бряцнули, как погребальные колокола. Выражение их лиц не сулило нам ничего хорошего.

— Два царевича и труп на полу⁈ — рявкнул сержант, и его меч тут же нацелился на меня. — Что тут происходит⁈

Я рванулся вперёд, нож доселе спрятанный в рукаве, вонзился гвардейцу в горло. Тёплая кровь брызнула на фреску с ангелами. Второй служивый вскрикнул и дрожащими руками направил на меня дуло пистолета. Он не смог сохранить хладнокровие и нажал на курок. Пуля просвистела мимо, угодив в зеркало. Осколки дождём посыпались на паркет.

Я прыгнул на журнальный столик, с силой оттолкнулся и ударом двух ног отправил горе-стрелка в нокаут. Рухнув на спину, быстро перекатился в сторону. Рядом просвистел меч. Но я уже вскочил на ноги и обернулся к третьему стражнику.

Лезвие его клинка блеснуло у моего виска. Я рванул голову вбок и схватил гвардейца за запястье и ударил его лбом в переносицу. Мужик выругался и попытался отойти назад, но я дернул его за руку и жестко провернул кисть. Кость гвардейца хрустнула. По ушам ударил вопль чужой боли. Удар коленом в пах довершил эту драку. Клинок гвардейца стукнулся о пол.

Я поднял меч и посмотрел на четвёртого. Он с опаской взглянул на меня и попятился к выходу. Я швырнул в него клинок — тот просвистел стрелой и вонзился стражнику прямо в глаз. Бедолага отлетел на несколько метров назад и рухнул в коридоре.

На мгновение, в комнате повисла тишина. Николай-клон стоял, прижавшись к стене. Его лицо было белее мрамора.

— Ты… ты их убил… — прошептал он.

— У меня не было выбора. — ответил я, хладнокровно добивая раненных. — Иначе нашей легенде пришел бы конец…

За дверью уже слышались скрипы замочных скважин. Любопытные придворные, живущие по соседству с монархом, как стервятники, тянулись на запах крови.

— Прости, Николай, — я провёл пальцем по крови на стене, рисуя руну «Прорыва». — Но к этой трагедии нас привела твоя глупость. Придется маскироваться.

— Нет! — о чем-то догадываясь, принц рванулся ко мне, но я оттолкнул его ногой.

Кровь закипела, стена треснула с грохотом обвала. Из щели повалил чёрный дым, и первые тени выползли наружу.

Это были Чумные духи… Полупрозрачные, с лицами, покрытыми язвами. Их прикосновение оставляло гниющие пятна на коже. За ними повалили Ползуны — твари на шести паучьих лапах, с клешнями вместо ртов. Следом из Бездны вышли Импы — крылатые карлики, обожающие швыряться огненными шарами.

Монстры яростно зарычали и накинулись на трупы гвардейцев. Их клешни и клыки рвали мясо мертвецов, длинные языки демонов обагрились человеческой кровью.

Я рванул Николая на себя, и мы забаррикадировались в ванной комнате. Я напитал дверь последними крохами силы, надеясь, что этого хватит, и мне не придется больше сражаться.

Наши покои и коридор превратились в ад. Отделив часть своего духа, я направил его на разведку. Я увидел, как придворная дама в шелках завизжала, когда ползун вцепился ей в юбку. Один из импов поджигал двери чужих апартаментов. А чумной дух прошёл сквозь юного пажа — мальчик упал, его кожа запузырилась волдырями. Он умирал в муках.

Я нацепил на лицо маску паники и, настроив голос на тоненькую ноту, завизжал:

— Караул! Демоны! Спасите! Спасите Императора!

Николай, взглянув на меня, с презрением прошипел:

— Ты монстр…

Я схватил его за воротник, вдавив в стену. Рука со свистом рассекла воздух — тяжелая пощёчина оглушила принца.

— Если бы не твоя тупость, ничего бы этого не было! — зарычал я, указывая на дверь, где ползун рвал горло гвардейцу. — Эти смерти на твоей совести! Ты думал, власть — это игрушка, удовлетворяющая все твои желания⁈ Нет! Это предельное ремесло, где каждый игрок ставит свою жизнь на кон! А в твоем случае — и жизни других… Невинных.

Принц попытался вырваться из моей хватки, но его форма уже таяла, как воск.

— Я… я хотел…

— Хотел? — перебил я. — Ты мёртв. А твои «хотелки» умерли вместе с тобой! Теперь молчи и смотри, как настоящие правители тушат пожары.

Николай рассыпался в прах… И его последний взгляд был смесью ненависти и стыда.

«Ученик никогда не превзойдёт учителя, если видит в нём образец, а не соперника»

Виссарион Белинский.

В эту ночь я не спал. Мне приходилось играть роль напуганного императора и слушать крики несчастных. Более того, я крепкой хваткой удерживал сознание юного Николая, чтобы тот не мог забиться в кокон отрешенности. Я хотел, чтобы он усвоил урок, чтобы он слышал, как в коридоре по его вине умирали люди. Он возненавидел меня за это, но мне было все равно. Призрак должен был поумнеть и быстро осознать, как устроен этот мир. Иначе жертв в будущем будет гораздо больше.