Ткач иллюзий. Книга 1 (СИ) - Лопарев Игорь Викторович - Страница 16

Я так понял, что ремешок крепит всю эту конструкцию к запястью, и всё это до поры до времени скрывается от взглядов окружающих под рукавом. А в нужный момент гирьку можно освободить и неожиданно для оппонента использовать её по прямому назначению, то есть для нанесения этому самому оппоненту унизительных и болезненных побоев. Штука неплохая. Тем более относится к столь любимому мною разряду тупых и тяжёлых…

— Ну, тогда давай ты говорить будешь, — предложил я, — как-никак здесь твои, — я немного замялся, — почти сородичи. И язык у вас один.

— Хорошо, — с радостью согласился даос.

И тут я, к собственному удивлению, заговорил на чистейшем мандаринском диалекте китайского языка. Хозяин лавки оживился, переместился ко мне, и беседа завязалась.

Он выложил передо мною несколько вариантов кистеней. Мы некоторое время активно обменивались репликами, размахивали руками и корчили рожи, пока, наконец-то, даос не определился с покупкой.

Не, я всё понимал. У меня тут что-то вроде встроенной системы синхронного перевода образовалось благодаря моему внутреннему китайцу. Просто передавать содержание беседы не имеет смысла. Торговались мы, если коротко.

По итогу за гирьку эту на цепочке с нас содрали пятьсот рублей. Но даос этим не ограничился и приобрёл изящный пружинный арбалет, стреляющий десятисантиметровыми болтами. Прелесть этого девайса состоит в том, что он, как и кистень, крепится к запястью и совершенно не виден под рукавом, пока хозяин не приведёт его в действие. А метров с пятнадцати эта стреляющая приспособа уверенно пробивала лист бамбуковой фанеры двухсантиметровой толщины. Так что, если на противнике не будет бронежилета, то мало ему не покажется, а если ещё болт заблаговременно смазать каким-нибудь хитрым составом…

Это чудо китайской инженерной мысли обошлось мне гораздо дороже. Я выложил за него и за три кассеты, в каждой из которых было по восемь коротких оперённых стальных болтов, аж три тысячи рублей. Но даос уверил меня: всё, что мы приобрели в этой оружейной лавке, стоит уплаченных денег.

Хозяин лавки тщательно завернул в плотную рисовую бумагу мои покупки, затем я упаковал их в свой рюкзачок, и мы расстались, довольные друг другом. Вообще, я сюда не зря зашёл ещё и потому, что лавочник рассказал мне, где тут расположен магазинчик, торгующий алхимкой. Он на меня так хитро смотрел, объясняя дорогу, что у меня появились подозрения — там не только разрешённой химией торгуют, но и вещества всякие, горизонты сознания расширяющие, реализуют всем желающим. А может там и опиумокурильня есть… Чёрт их, этих китаёз, знает…

Разузнав дорогу к алхимической лавке, мы покинули магазинчик оружейника и отправились дальше, углубляясь в самые потаённые уголки китайского квартала.

Минут через двадцать неспешной ходьбы я достиг цели.

Лавка, где торговали алхимическими препаратами, ютилась в довольно ветхо выглядящем домишке, стиснутом с обеих сторон гораздо более солидными строениями. Над входом располагалась лакированная табличка с затейливыми иероглифами, которые даже Джекки смог перевести с некоторым трудом. На ней было написано что-то вроде «Западная Сокровищница Земляного Дракона». По крайней мере, Джекки так сказал.

Вход преграждала немного колеблющаяся под порывами тёплого ветерка бамбуковая занавесь.

— Ну, что встал? — поинтересовался мой даос. — Давай, заходи уже.

С некоторым волнением отодвинул в сторону тихо постукивающую бамбуковую преграду и шагнул внутрь. Переступая через высокий[7] порог, я задел плечом этот вездесущий пучок мелодично позвякивающих металлических трубочек и даже не заметил этого — настолько меня ошарашило то, что я увидел внутри.

Я заходил в ободранный одноэтажный домишко, сопоставимый по своим размерам с дачным сортиром, а за порогом меня встретил огромный зал, свод которого поддерживали два ряда четырёхметровых нефритовых колонн, покрытых прекрасной резьбой.

По обеим сторонам от входа стояли восковые фигуры, одетые в роскошные шёлковые одеяния высших чиновников Поднебесной. Лица их были бледны, глаза закрыты. Со лба у каждой из этих статуй свисала узкая полоска желтоватой рисовой бумаги, на которой можно было разглядеть столбец изящных иероглифов, каллиграфически выведенных благородной киноварью.

Выглядели эти скульптуры так, словно через мгновение оживут… И мне почему-то показалось, что если они действительно оживут, то мне это может очень не понравиться. В общем, как-то не по себе мне стало, когда я начал их разглядывать. И, наверное, поэтому я быстро отвёл свой взгляд от этих жутковатых статуй и продолжил рассматривать интерьер волшебной палаты, в которой неожиданно для себя оказался.

Стены были облицованы полированным деревом, потолок терялся где-то в высоте, а в воздухе плыли волны благовонного дыма, тонкими струйками поднимавшегося из бронзовых курильниц, стоявших у стен.

С потолочных балок свисали шёлковые полотнища, ткань которых медленно колыхали сквозняки. Казалось, что вышитые на них губастые лики Будды загадочно улыбаются, а огромные иероглифы, начертанные на этих полотнищах, шевелятся, словно живые.

Всё это выглядело настолько сказочно и сюрреалистично, что у меня появилось стойкое ощущение того, что я вдруг попал прямиком в высокобюджетную экранизацию популярного романа-санся. И сейчас из полумрака, скрывающего дальнюю стену зала, ко мне выйдет какой-нибудь древнекитайский герой или какая-нибудь прекрасная небесная дева-воительница.

Но дальше всё развивалось весьма прозаично. В глубине помещения вдруг зажглось несколько магических светильников. И в их свете я смог разглядеть, как из-за высокой стойки, расположившейся у дальней стены, выбирается полноватый старичок с жиденькой бородёнкой, облачённый в жёлто-красное ханьфу.

Шаркающей походкой он не спеша направился ко мне.

Мы с Джекки Чаном успели перекинуться парой слов, пока хозяин этого странного магазина пересекал торговый зал, чтобы встретить клиента, то есть меня.

— Ну, что скажешь? — спросил я своего консультанта по синологии.

— Первое, на что следует обратить внимание: мы оказались в пространственной аномалии, — бодро начал Джекки. — А это значит, что выходить отсюда нам следует только в те двери, через которые мы с тобой сюда вошли. Любой другой выход нам не подходит.

— Почему? — удивился я.

— А потому, что если воспользоваться каким-нибудь другим выходом, то есть серьёзный риск оказаться в совершенно незнакомом месте, расположенном очень, очень далеко от нашего Дмитрова. Это может быть другой континент, а может так статься, что и другой мир. Но это не точно.

— Понял, то есть тут и контрабанда может быть… Хотя, возможно, это место находится под негласным наблюдением или этот дедушка постукивает, куда надо. Вариантов много, но это сейчас не так уж и важно, законы-то мы блюдём. А что ещё можешь сказать?

— Могу отметить ещё то, что данная пространственная аномалия создана без использования ци, и это выглядит весьма странно, — задумчиво протянул даос. — В Поднебесной в моём мире вся магия строилась на ци, а тут используется какой-то другой вид энергии.

— Ладно, вон приближается хозяин, так что бери на себя инициативу.

— Да я только за! — сразу же согласился даос, так как он искренне наслаждался теми моментами, когда я предоставлял ему возможность хоть как-то взаимодействовать с реальным миром. А то сидеть в моём подсознании за решёткой — удовольствие весьма сомнительное. А тут глоток свободы, хоть и маленький.

— Нихао[8], — кланяясь, поприветствовал меня торговец и, дождавшись моего ответного поклона, задал вопрос на русском, но с ужасающим китайским акцентом, — чито искать молодая господин?

— Мне нужно вот это вот всё, — сказал мой даос на чистейшем путунхуа[9], и я вынул из кармана заблаговременно заготовленный нами список реактивов. — Примерное количество там тоже указано, — добавил он, передавая листок близоруко щурящемуся торговцу.