Плюсик в карму. Книга четвертая (СИ) - Штефан Елена - Страница 16

— Согласен! — провозгласил Эльзис королевскую волю и, не обращая внимания на громкий ропот публики, уточнил: — Кого выберешь в соперники?

Величество завуалированно подыгрывал другу, давая возможность выбрать тех, кто послабее. Рэм предоставленной лазейкой не воспользовался.

— Да мне все равно. Пусть сами выберут. Или по справедливости — первого и крайнего в шеренге. И так далее. Самого сильного и самого слабого. Но у меня условие, ваше величество, — Шенол отчетливо перебил короля и это слышали все. Публика удивленно выдохнула, стараясь не пропустить ни одного слова. — Мой боец Павел Мартун проведет схватку без магии.

— Он такой слабый маг, что ты пытаешся его выгородить? — встрял лавэ Меток с высокомерной снисходительностью.

— Пытаюсь показать всем вам, что и без магии можно серьезно сражаться. И даже без оружия.

Эльзис самую малость нахмурился — вот уж действительно попрание, но Эрик, похоже, всем доволен. Так почему бы не довериться любимому брату? В любом случае, как и предсказывала Ольга на незабываемом совместном завтраке, внимание публики Восточный на себя перетянул.

Так уж управили шельмы, но первый бой выпал Павлу. Оно и к лучшему. Магическое сообщество на скамьях не успеет забыть о необычном вызове.

Соперник Пахе достался непростой. Явно из местной элиты, так еще и в курсе был, что Павел землянин. В столице эта инфа не секретилась, но и на углах никто не орал: «Восточные пригрели техномирцев». Этот парень знал. Потому и начал с оскорблений. Только не Павла, а Ольги. Кстати, на ристалище западник вышел не только с копьецом, входившим в стандартную амуницию. На его боку болтался палаш. По ножнам видно: оружие рабочее и часто используемое.

— Эта ваша баба — никчемный балласт. Или вы ее всем скопом пользуете? — и парень, да какой парень, почти заматеревший мужчина, обнажил свой холодняк. Ножны отлетели в сторону, чтобы не мешали. Пашка лениво наблюдал, как противник начал движение по кругу.

— Эта баба — моя любимая тётушка, чтоб ты знал. И если бы она против тебя встала, ты бы и три вздоха не продержался, — Пашка до оскорблений не опускался. Помнил про усиливающую голос магию. И по имени не обращался — боялся заржать. Соперника звали Кефир.

— Так ты бы ее вместо себя выставил тогда, — глумливо продолжал придурок.

— Ну, раз пошли бесплатные советы, то я тоже тебе посоветую: не позорь звание наездника, парень. Не хули достойную женщину. И не шлепай языком, если не хочешь получить девять вызовов сразу. Лучше нападай.

Пашка так и стоял около Раша, используя его, как прикрытие со спины. Короткое копье против палаша не канает, по крайней мере, не с Пашкиными навыками. Поэтому оно оставалось в заплечных креплениях. В сапоге был отличный нож, но светить эту вундервафлю Пахе пока не хотелось. Вундервафля потому, что над ножом этим (и еще над десятком таких же, сделанных в хуторской кузне), колдовали все маги крепости и еще трое городских. На этих ножах даже кровоостанавливающий наговор был, в навершии ручки. Док Дрири камлал.

Кефир крутился на таком расстоянии, что Пахе, чтобы метнуть нож и разом все закончить, хватило бы кистевого замаха. Во всяком случае, личные щиты парней ножичек пробивал. Проверено. Аний в магической броне и сам был неплох, плюсом имел самые крутые артефакты защиты, а для мудреного ножичка как будто и не было тех препятствий — пробивал. Испытывали просто: Аний брал перед собой сноп сухого ахука и включал его в свое личное пространство, то есть растягивал на плотную вязанку щиты. Ножи неизменно втыкались в сноп.

Сейчас Пашкин нож оставался в сапоге. Пока. Не его вина, что в этой дуэли оружие не регламентируется. Да и смысла в этом нет — поединок как бы боевой. А в реальном бою все средства хороши. И потом, у бедолаги с неблагозвучным для русского уха именем, тоже сапоги есть. Целых два. Да не в ноже дело. Командир поставил задачу выиграть бой голыми руками. Трудно, но можно. Во всяком случае, то, что Павел вступил в схватку без всяких дополнительных лишних железяк, видели все. Условие задачи соблюдено.

Западник, наконец, сместился так, чтобы открыть Пашке зазор для задуманного маневра. Осталось уловить момент броска. И Кефир бросился… чтобы через миг обнаружить что атаковать некого. В десяти метрах позади него Павел спокойно поднимал с песка так небрежно отброшенные соперником узорчатые ножны, а Раш с довольным видом помахивал хвостом. Да, у нгурулов тоже бывают дурные привычки. И не такое выработается, если нужно целыми днями развлекать мелкую нгурулу, не ведающую усталости. А что делать? Такова судьба всех нормальных старших братьев.

От ножен фонило так сильно, что даже почти слепо-глухо-немой к магии Пашка, чуял эти эманации. Благо, ножны не были защищены от чужого прикосновения, а то огреб бы сейчас незадачливый землянин массу впечатлений. Понимал ли это Павел? Понимал. Расчет был на то, что предмет, на который наложены подобные чары, прилюдно не носят. Мало ли, кого при ходьбе ножнами заденешь…

Кефир отчего-то люто раскефирился — мчался на парня, высоко подняв клинок. Наверное, думал, что противник вежливо постоит, пока его рубить будут. А на Пашку внезапно снизошло спокойствие. Действия Кефирчика он воспринимал, как на видео с замедленным воспроизведением. Сделал шаг навстречу, отвел рубящий удар ножнами и, когда противник открылся, провел классический боксерский удар в печень. Ну, а что не в боксерских перчатках, а с ножом в руке, извиняйте, кисмет. Бить лезвием он и не собирался. Очень надо: кровь на себя брать. Опс, и короткий клинок занял свое место в сапоге. Едва ли кто заметил этот маневр. Шепри наложил на пару ножны-нож отличные чары призыва-возврата. Волшебный нож нужен был для того, чтобы кулак преодолел щиты, включая защиту тренировочно-боевой формы, кожа которой пестрела тиснеными рунами. Пашка был доволен: бой получился малозрелищный, зато быстрый и эффективный, как и положено настоящей боевой схватке.

— Слыш, йогурт недоделанный. Ты жив? Встать можешь?

Парень на всякий случай пнул подальше острую железяку. Вот ее точно не стоило брать в руки. Хотел было присесть над поверженным, но тот вдруг выметнулся вверх, как лягушачий язык за комаром. Он кривился на один бок и смотрел Павлу за спину. Лицо его было перекошено болью и злым недоумением. Нападать даже не пытался — его очевидно вело. Пашка резко обернулся.

Зверь Кефира стоял на широко расставленных лапах, голова свисала почти до самой земли. Ему в бок упирался носом Раш. Так, по крайней мере, это выглядело со стороны. В вольерах трубили нгурулы обеих команд. Одни победно, а вторые — разделяя боль товарища.

— Раш, плюнь каку! — то ли приказал, то ли попросил Пашка неверным голосом. Самый добродушный зверь стаи постоял еще несколько секунд, как бы спрашивая: «друг, ты уверен?», и с громким хлюпом втянул бивень. Нгурул Кефира пошатнулся, но устоял. Сам Кефир тоже качнулся, но Пашку он больше не интересовал.

— Рашуня, родненький! Спасибо! — Паха прижался лбом к шипастой морде и благодарил. По привычке, вслух. Магия разносила его бормотание над ареной и местами зрителей. Публика замерла и жадно внимала — когда еще случится воочию понаблюдать близкое общение наездника и его зверя. И случится ли? А Пашка бормотал нежности, пытался петь судорожным шепотом, опять бормотал то и дело срываясь на русский — спасибо, брат, спасибо. Потихоньку осознавал, что пронесло. Надо же, проморгал атаку вражеского зверя. Понадеялся, что раз печень противнику отбил, то и соображалку тоже. Видать, щиты как-то да сработали, раз Кефир смог отдать мысленный приказ своему нгурулу, а не ушел в глубокий обморок. Пашка знал силу своего удара, да еще вес ножа… и все ж не добил до нокаута. И все равно не остерегся, расслабился. Отец все время твердил: навыки — это одно, а боевой опыт — другое. И тренер твердил, а Пашка не понимал. И что совсем неприятно, если бы не Раш уже и не понял бы. Бросок чужого зверя Пашка пережил бы едва ли.

Он не видел, как целители хлопотали над побитым Кефиром, как уводили раненого нгурула, явно помогая ему каким-то заклинанием.