Пурпурная Лилия, или Сломай меня, если сможешь (СИ) - Шаенская Анна - Страница 30

— Не думаю, что Моргана согласится помочь, — ответила. — Есть ещё варианты?

— Пока не знаю, ситуация чрезвычайная. И главная проблема в том, что Дамир истратил всю Силу в Килграхе. Сейчас он не может возвести новую Стену Скорби, Восточная граница по-прежнему остаётся зоной высокого риска.

— Нужно срочно убрать отсюда императора…

— Наоборот. Если Райан — цель, то Расколы последуют за ним и вместо одной зоны нестабильности получим несколько.

Парящие острова Эленвара окружала Первая Стена. Самая большая и мощная. Её невозможно обрушить, за ней императору не грозят твари Хаоса.

То же самое касалось и южной части империи. Дамир лично возводил там магические укрепления и они считались нерушимыми. Но Восточная Стена изначально была слабой, её создатель погиб, так и не закончив начатое. А стабилизировать плетение другого Мастера невозможно.

Впрочем, даже в таком виде она продержалась почти сто лет…

— Угроза Расколов сохраняется по всей Восточной границе и в нескольких зонах на севере империи, — продолжила. — Если тайно вернуть Райана в столицу…

— Не получится. Новые трещины уже следуют за ним, — возразил отец. — Едва он снимется с места, они потянутся вглубь империи, в города, незащищённые Стенами Скорби. Этого нельзя допустить. Император останется здесь и будет следить за возведением новых укреплений.

— А ты…

— Жнецы будут с ним, — ответил отец. — Но вы с Дамиром отправитесь в столицу.

— Ни за что!

— Рей, послушай, вам придётся дать показания против Мигеля Джаренни. И тебя ждёт Суд Чести. Его перенесли из-за Раскола, но не отменили. Ты обязана выйти на арену и сравнятьс песком эту погань из Рубина!

Отец с трудом сдерживал ярость. Она казалась осязаемой и походила на лесной пожар. Обжигала, дурманила разум, поднимая в моей душе ответный шторм и заставляя в подробностях вспомнить тот день…

Не верилось, что это случилось недавно. События в Килграхе разделили мою жизнь на до и после. Казалось, прошла целая вечность, но я всё равно ждала этой дуэли. Хотела наказать тварей, искалечивших Хель.

Я всё продумала. Этот бой подонки не забудут никогда.

— Я помню о мести! И дальше буду бороться за права морфалов, хотя Лейк уже пытался шантажировать меня…

— Что он сделал?! — отец со злостью ударил кружкой по столу и тарелки подпрыгнули с жалобным звоном.

— Успокойся, прошу! — потянулась вперёд, накрывая его ладони своими. — Он связался со мной, когда я добиралась в Аметист. Сказал, что хочет всё исправить и готов продвинуть в Совете закон о правах морфалов. Но ты же знаешь, как он умеет говорить. По тону и едва уловимым намёкам стало ясно, что его помощь — плата за моё возвращение. А теперь…

Можно было не продолжать, и без того понятно, что Лейк начнёт мстить. Он не из тех, кто уходит благородно.

— Ты боишься его влияния? — отец иронично изогнул бровь.

— Нет, конечно!

— За тобой стоят два сильнейших мага в империи! Прошу, никогда не забывай об этом! — он поднялся, встал за моей спиной и положил ладони на плечи. — Я пойду на всё, чтобы защитить свою семью. А Хель вошла в неё в тот миг, когда рискуя всем пробилась ко мне с твоим посланием.

— Отец… — дыхание перехватило и я не смогла ничего ответить, только склонила голову на бок, прижавшись щекой к его руке.

— Я рад, что ты выбрала Дамира. Теперь моё сердце спокойно. Даже если со мной что-то случится…

— Не смей даже думать об этом! — очарование момента разбилось на осколки и я резко обернулась, возмущенно уставившись на отца.

— Рей, мы взрослые маги, военные, — он с нежностью скользнул ладонью по моим волосам. — Мы оба знаем, что каждая вылазка может стать последней. И мы знали это изначально, так к чему эмоции?

Я недовольно засопела. Мне не нравился этот разговор.

— Тебе будет проще, чем маме. Она бесконечно далека от этого хаоса и сражений. Я каждый день благодарю за это небеса, но в тоже время знаю, как тяжело ей было принять мой выбор.

Я невольно улыбнулась. Мама и вправду напоминала цветок, сотканный из солнечных лучей и нежного весеннего ветра. Отец часто говорил, что её свет лечит его израненную душу. И он прав. Я прекрасно знала, какую боль она испытывает всякий раз, отпуская его запечатывать очередной Раскол.

Мне и впрямь было капельку легче. Ведь я в самый опасный миг я была рядом, могла помочь, что-то изменить…

— Вы с Дамиром сражаетесь вместе. Это не значит, что ты будешь меньше волноваться о нём, но вы оба — щиты империи и её клинки, — продолжил отец. — Вы равны в этом выборе. И теперь я знаю, что мне есть на кого оставить семью.

Я рывком поднялась со стула и обняла его.

— Перестань, пожалуйста, не хочу говорить о смерти, но я понимаю, о чём ты. Лейк…

— Лейку я бы не доверил сторожить даже стоптанные сапоги, оставленные у палатки, — хмыкнул отец, крепко обнимая меня и прижимая к себе. — Но Дамир — совсем другое дело.

— Осталось только спасти его от магии Тёмного Бога… — вздохнула.

— Ты уже знаешь ответ, — прошептал отец, — я слышу от тебя флёр последней симфонии.

— Что?! Ты… ты…

— Роксана приходит только к тем, кто может стать Светом для своего Мастера. Но сказать об этом можно лишь своему избраннику или тому, кто хоть раз слышал её голос и музыку.

— Значит мама…

— Мой Свет и спасение. А вы с Эстель — мои любимые солнечные зайчики, — с нежностью добавил он, вновь обнимая меня и целуя в макушку.

— Люблю вас, безумно, — прошептала, наслаждаясь мгновением.

Оно казалось невозможно хрупким и эфемерным, особенно после всего пережитого за последние дни. А оттого, особенно ценным.

Хотелось продлить его, но за окном вдруг послышался шум. Повеяло чужим азартом и возбуждением, а затем я услышала звук охотничьего рожка!

Не такого, как использовали орки, но тело напряглось натянутой струной. Я настороженно прислушалась, а отец вдруг хрипло рассмеялся.

— Это не враги, а местные неисправимые чудовища. Ставлю свой меч, что среди зачинщиков твой суженый и наш владыка.

— О чём ты? — я нехотя отстранилась.

— Традиция. После громкой победы воины выбирают Короля ночи. Обычно среди солдат Алого Шторма, Жнецов Смерти и Обсидиановых Стражей. Но могут поучаствовать и другие.

— Я не совсем понимаю…

— Этот лучше видеть, — он взял меня за руку и потянул к дверям. — Только пообещай не ругать Дамира. Для солдат этот обычай священен.

— А это не опасно?

— Нет.

— Тогда не буду, — пообещала, подхватив тёплый плащ.

В лагере горели костры, но я слишком хорошо помнила, насколько холодные здесь ночи.

— Расскажешь подробнее? — попросила, когда вышли в коридор.

Шум с улицы нарастал, к рёву охотничьего рога присоединился людской гомон и даже музыка! Я точно слышала барабаны, их биение гипнотизировало, задавая странный, тягучий ритм. Он прогнал сон в один миг. Казалось, кровь превращается в жидкое пламя.

— Настроение воинов значит многое. Сама понимаешь, без боевого духа победа невозможна, — ответил отец, — эта традиция позволяет солдатам развлечься и заодно сбросить напряжение после боя.

Я молча кивнула. Здесь много оборотней и драконов. Двуликие обладали колоссальной силой, но также отличались редким темпераментом. У них чаще других наблюдались проблемы с контролем магии и эмоций.

Способов избежать срыва было немало. Самые простые — тренировочные бои. Без магии, только кулачные либо на мечах.

Ну, или… кхм…

Я смутилась. Второй вариант исключался сразу. Приводить бойцам женщин никто бы не стал. Значит речь о сражениях.

Отсюда и гул барабанов. Он сразу задавал настроение и ритм всей ночи.

— На дежурства бои не повлияют. Те, кто сейчас на смене, продолжал нести караул, — продолжил. — Так что о безопасности можешь не переживать.

— В дисциплине не сомневалась, — улыбнулась, наблюдая за тем, как ожил штаб.