Измена. Просчиталась, но...где? (СИ) - Дюжева Маргарита - Страница 2

Оля вздохнула. Всем была хороша Леська – добрая, надежная, ответственная, но иногда просто вымораживала своей святой наивностью и верой в то, что существует какое-то общепринятое «хорошо» или «плохо». На самом деле, оно у каждого свое. И если у кого-то убыло, то у кого-то другого непременно прибыло. Такой вот круговорот добра в природе.

— И что? Разве штамп в паспорте приравнивается к праву собственности? Или к рабскому обязательству? И, кстати, раз ты так любишь поговорки, то вспомни еще одну. О, том, что жена не стенка – подвинется.

А если не подвинется сама, то ее всегда можно снести со своего пути, чтобы не мешалась…

— Ты лучше вспомни о том, как мы на выпускном клялись, что переедем в столицу. Найдем себе самых крутых мужиков и будем жить как в сказке, — лениво напомнила Екатерина, — помнишь? Ты тогда громче всех кричала, что это твоя мечта.

— Я себе иначе все это представляла. По любви…

— Ммм, по любви... — хмыкнула Ирма. — Как по мне, так это вообще зверь загадочный и крайне бесполезный. Помните Орлову? Нашу королеву класса? Какое роскошное будущее ей предрекали, какие женихи за ней ухлестывали, а она возьми и свяжись с нищебродом Лешкой из параллельного класса. Влюбилась и все мозги растеряла. Теперь работает то ли продавщицей, то ли менеджером.

— Может, она счастлива.

— Да, конечно! В одних и тех же джинсах второй год ходит. Такое себе счастье. Потом родит троих, вся облезет, обвиснет, расползется, а денег на восстановление не будет. И все, прощай молодость. Такая вот побочка от этой любви.

— Вокруг полно свободных мужчин, — рыжая заупрямилась, — Можно было подождать, встретить другого. Своего!

— А зачем мне другой? — искренне удивилась Ольга, — я этого хочу. С руками, с деньгами, с мозгами. С положением в обществе, с хорошими внешними данными. Наследственность там тоже не подкачала. Детей у него трое, вроде даже не больные, не уроды и не дураки. Так что нет, на другого я не согласна. И ждать тоже не хочу. Надо брать от жизни все здесь и сейчас, пока в самом соку и во всеоружии.

— Все равно это неправильно!

— Бесполезно что-то объяснять, как об стену горох, — отмахнулась Катя. — Рыжик, вот когда-нибудь ты встретишь нужного мужчину и поймешь, о чем взрослые говорят. А пока лучше молчи да смотри, как умные девочки поступают. Глядишь, чему-нибудь да научишься.

Олеся обиженно замолчала, а Катерина снова обратилась к Ольге:

— Не слушай никого. Иди к своей цели! Утри этой клуше нос и забери то, что должно быть твоим.

Этим Ольга и собиралась заняться. Завтра.

А пока можно расслабиться и получать удовольствие в прекрасной компании.

Ммм, брауни был невероятно хорош.

А открывающиеся перспективы – еще лучше.

Глава 2

Абзац у каждого свой.

Мой начался с моего же имени.

— Татьяна… как вас там по отчеству?

Оторвавшись от ноутбука, я подняла взгляд на непрошенного собеседника. Им оказалась девушка лет двадцати трех. С хорошим макияжем и пышной копной блондинистых волос. Беременная. Бежевое трикотажное платье плотно обтягивало аккуратный круглый живот, будто специально привлекая к нему внимание. Наверное, месяца четыре, может пять, так сразу и не поймешь.

— Валерьевна, — на автомате сообщила я, недоумевая, кто это такая, и что ей могло от меня понадобиться. Сидела себе спокойно, дела делала, никого не трогала…

— Ага, — ответила она и без приглашения уселась напротив, хотя в кафе, где я любила работать, было полно свободных мест.

— Мы знакомы?

Она как-то язвительно усмехнулась и произнесла:

— Скажем так… опосредованно.

Уходить она явно не собиралась, как и оставлять меня в покое, поэтому я сохранила рабочие файлы и прикрыла крышку ноутбука.

— И все же, по правилам хорошего тона неплохо было бы представиться. Вы так не считаете?

Девица недовольно поджала губы, хотя замечание было заслуженным, потом с таким видом, будто делает одолжение, сказала:

— Меня зовут Ольга. Можете обращаться на «ты».

— У меня нет привычки тыкать незнакомым людям.

Снова прилетел недовольный взгляд, но потом на его место пришла лисья улыбка:

— Понимаю. Раз мы с Вами так официально, Татьяна Валерьевна, то буду обращаться к вам исключительно по имени отчеству. Сами понимаете, воспитание, разница в возрасте… и все такое.

Шпилька была слишком грубой, чтобы сделать вид, будто я ничего не заметила.

Внутри набирал обороты рев сигнальной сирены и истошно моргала красным табличка «Опасно».

Тут же вспотели руки, а ноги, наоборот, стали ледяными, несмотря на то, что на улице было тепло. Меня захлестнуло то самое чувство необратимости, когда понимаешь, что вот-вот прилетят плохие новости, а ты не готова к ним, не хочешь слышать, знать, но это не имеет никакого значения.

— Вы не хотите спросить, зачем я к вам пожаловала?

Нет. Я категорически этого не желала. Наоборот, мне внезапно захотелось оказаться где угодно, но только не здесь и не с ней.

Однако вслух я произнесла совершенно ровным тоном:

— Вы не представляете, как сильно заинтриговали меня своим появлением.

Ни черта не заинтриговала. Напугала. У меня сердце скакало, как у насмерть перепуганного зайца, оказавшегося лицом к лицу с зубастой лисой.

Несмотря на возраст, девица и правда выглядела, как хищница. Снисходительная полу-ленивая улыбка, едва скрываемое торжество на дне прямого, словно шпага, взгляда.

Она пришла не дружить. Она пожаловала охотиться и убивать.

— У меня роман с вашим мужем.

Эти слова, словно кирпичи, падают мне на плечи. После них в голове не остается ни одной мысли, только звенящая пустота.

Я пока не осознала смысл этих слов, не прочувствовала их, не приняла, поэтому мне пока не больно. Но это только пока. Сердце, пропустившее несколько ударов подряд, уже начинало разгоняться. Еще немного, и захлестнет…

— Вы уверены?

Глупый вопрос, конечно она была уверена. Вон как осклабилась, демонстрируя отбеленные, ровные зубы. Просто я не нашлась, что ответить, не смогла отреагировать как-то иначе. Звон в ушах нарастал, мешая сосредоточиться. Вдобавок у меня мелко-мелко затряслись колени, и пришлось их крепко сжать, чтобы не выдать своего состояния.

Все еще не больно…

— Уверена ли я? — усмехнулась Ольга и, подавшись вперед, доверительным тоном сообщила. — У Глеба родинка под лопаткой в форме запятой. И… татуировка кое-где с вашим именем. Правда, без отчества.

Татуировка и правда была, причем не только у него. В молодости мы чудили, как могли, и однажды, в порыве какого-то дикого безумия, набили себе по татухе с именами. На лобке. У него – мое, у меня – его. Такая вот любовь и самоотверженность.

Тогда мне это казалось крайне романтичным, и уж никак я не думала, что однажды кто-то кроме меня будет читать эти письмена.

— И как давно длится этот ваш роман?

— Достаточно, — усмехнулась она, — чтобы наша с Глебом любовь принесла свои плоды.

Через мгновение передо мной появился использованный тест на беременность. Почти пятнадцать лет брака, дети, жизнь одна на двоих, планы… все это было перечеркнуто двумя на омерзение яркими полосками.

Боль все-таки пришла.

Накатила жгучей волной, разъедая ту часть моей души, в которой еще недавно царило счастье и уверенность в своем муже.

Предал…

Клялся в любви, в верности, в том, что я – единственная и на все времена, и променял на молодую глазастую девку. Что он в ней нашел?

Да ясно чего… Я не ханжа и прекрасно понимаю, что выглядела она лучше меня. Сочная, яркая. С кокетливым румянцем на щеках, без уже наметившейся сеточки морщин вокруг глаз. Бодрая, уверенная в себе, подтянутая.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Пусть я за собой слежу, но разве попрешь против молодости и здоровья?

Черт, как же больно и унизительно понимать, что все мои заслуги перед семьей, что все, что я делала для нее и нашего будущего, для мужа – в один миг обесценилось на фоне чужой упругой жопы.