Измена. Просчиталась, но...где? (СИ) - Дюжева Маргарита - Страница 17

— Но за яйца она тебя уже прихватила и отпускать не собиралась, — сочувственно закончила я. — Бедный. Бедный Глеб… А знаешь… я тебе верю. Действительно верю. Ни один мужик не идет налево с целью обзавестись потомством от не пойми кого. Вам же как, фейерверк новых ощущений подавай, неизведанную письку, но чтобы без последствий. Чтобы никто ни о чем не узнал, и продолжали за ушком чесать. Побочные дети в эту картину никаким боком не вписываются, да? И ты так хотел, но не вышло. Что тут можно сказать… Лох – это судьба, товарищ Прохоров.

— Я ничего не хотел…

— Бедолага. Напоили и изнасиловали. Да?

— Ты со мной говоришь, как с дебилом.

— А на что ты рассчитывал? На понимание и поддержку? Прости, что напоминаю очевидные вещи, но я тебе не мама, чтобы все с рук спускать. Чтобы ты пришел такой весь побитый жизнью, несчастный, глаза в пол, и сказал «извини», а я такая вздохнула, погладила тебя по голове и со слезами умиления: «Ну что уж теперь. Бывает. Иди отдыхай, горе ты мое луковое, а я тебе пока супчик сварю». Я — сука, Глеб. Но ты, кажется, совсем расслабился и забыл об этом.

Супчик блин… Была бы у меня сейчас кастрюля супа, я бы на голову бы ему ее вывернула.

Он криво с надрывом усмехнулся:

— За это и люблю.

Угу, любит он… Так любит, так любит, что теперь у меня дыра в груди размером с кулак, и как ее заштопать, я не представляю.

— Ладно. Поехали дальше. Я правильно поняла, что ты всеми силами пытался спрятать свой постыдный секрет и платил Ольге за молчание?

— Да. Думал, откуплюсь, — признался Глеб с совершенно удрученным видом.

Я вспомнила, как выглядела Ольга в нашу с ней памятную встречу. Явно после дорогого салона, шмотки брендовые, украшения тоже.

— И сколько ты тратил на нее? На сумочки, колечки и прочее.

Он набычился:

— Я не считал. Четыре месяца ее не было на горизонте, соответственно и не тратил ничего. Потом она нарисовалась и понеслось. В первый месяц скромно. Тысяч пятьдесят, наверное. На анализы.

Капец. Просто капец. Скромно! Да у некоторых зарплата меньше!

Блин, вот точно я не тем по жизни занимаюсь. Надо было такого же женатого лоха ловить и доить его до посинения.

— Потом аппетиты сильно возросли, — угрюмо продолжил Глеб. — и в последний раз она заявила, что ей нужна квартира.

Дура эта Ольга. Дура конченая. Вроде начала так уверенно, а в итоге сама все в унитаз спустила, когда сунулась ко мне. Надо было помалкивать в тряпочку и ждать, пока мой дорогой муженек купит квартиру, машину и удовлетворит прочие хотелки сельской прелестницы. И уже потом пускать в ход тяжелую артиллерию и лезть к жене.

Меня трясло.

— Ты понимаешь, откуда эти деньги? Ты их воровал у семьи. У меня, у детей. Крысил и в чужую дырку сливал.

— Я хотел защитить вас.

— Ничего себе защита! Тебе не кажется, что дороговато? Да еще и за наш счет.

— Тань, я не соображал ничего от страха. Просто совал ей деньги, чтобы язык за зубами держала.

— Супер, Прохоров. Просто супер! Отличный бизнес-план. А если бы я сейчас лавочку не прикрыла, ты бы так и позволял ей доить себя? И продолжал бы нас обворовывать? Что у нее там дальше было по плану? Машинка? Еще одна квартира? Поездки по югам?

— Да я на все был готов, лишь бы она заткнулась, — он в сердцах начал расхаживать по кухне взад вперед, как зверь по клетке, — хотел откупиться. Да. Это меня не красит, но я думал, что деньги решат проблему. Лучше уж с ними расстаться, чем с тобой!

Боже, какой же он дурак в очевидных вещах…

— Деньги, наоборот, ее создали. Проблему эту. Ты думаешь, зачем Ольга приперлась на то мероприятие? Поддержать подруженьку и скромно постоять в уголке, на людей посмотреть? Ни черта подобного. Она высматривала обеспеченного мужика, к которому можно присосаться. Причем утром наверняка сделала тест на овуляцию, чтобы быть уверенной в том, что идет во всеоружии. А дальше дело техники. Разыграть образ томный и загадочный, найти дурака, который на это обратит внимание. Выбор пал на тебя. Блин, я даже не удивлюсь, если она подсыпала что-нибудь, чтобы ты башкой своей бестолковой думать перестал! Может, сама, а может, подруга помогла. Подруга как, кстати? Тоже соска молодая, которая пришла на смену опостылевшей жене?

— Они год назад поженились, — нехотя согласился Глеб.

Супер! Просто коллективный подряд хитросделанных щук. Откуда их столько берется-то? Мне кто-нибудь может объяснить?

И ведь не нужны им какие-нибудь простые хорошие мужики – с руками, головой, открытым сердцем. И парни своего возраста не нужны — с них же взять нечего, их растить надо, время тратить, силы. Им готового подавай. Состоявшегося. Чтобы показала ему сисечку красивую, а он денежку взамен.

И пофиг им, что за каждым вторым успешным мужиком жена стоит. Та самая, которая, по их мнению, глубоко устарела и ничего кроме жалости не заслуживает. Которая с ним пуд соли уже съела. По общагам шарилась, макароны пустые варила, поддерживала, когда он еще был обычным и не интересным для таких вот принцессок. Пахала наравне с ним, чтобы подняться.

Не, это все фигня. Это все не считается. Им же нужнее. Они же лялечки, выросшие на сказках о прекрасных принцах. В которых эти самые принцы ни хрена не делают, а только и ждут, когда же появится та самая бедняжечка, которую они будут золотом и бриллиантами одаривать.

Главное вовремя подсуетиться, тушку свою подложить, залететь, и тогда точно сладкая жизнь начнется. Мужик если сильно на крючок попадется, то прежнюю семью пошлет на все четыре стороны, разведется и женится на своей прекрасной нимфе. И будет она жить в шоколаде.

Или, как Прохоров, не разведется – но будет всеми силами откупаться. При таком раскладе шоколада меньше, зато свободы больше. Что тоже неплохо.

Он молчал, я продолжала кипеть дальше.

— И не прогадала ведь, звездища! Другой бы на твоем месте шею бы ей свернул, да где-нибудь в лесу закопал, а тебе воспитание не позволяет. Ты ж, мать твою, джентльмен.

Вот никогда бы не подумала, что однажды пожалею, что муж мой – адекватный, спокойный мужик, без тяги к рукоприкладству и кровавым разборкам.

— Что я, по-твоему, должен был сделать, Тань? Что? Я дурел от одной мысли, что ты обо всем узнаешь и уйдешь! Поэтому и творил всякую дичь.

— Ну, раз самый простой вариант – держать хрен в штанах, ты, к сожалению, проигнорировал, — я развела руками, — то мог рассказать, например, когда она только объявилась с пузом.

— И ты бы тогда простила?

— Нет. Но так ты хотя бы не усугубил, спуская семейный бюджет на свою потаскуху. Как, кстати, собирался покупочку квартиры-то проводить? Откатами бы какими-нибудь прикрыл? Или по другим договорам размазал?

Он неопределенно дернул плечами.

— Были варианты…

— Блеск, — я похлопала в ладоши, — идеальный партнер. Опора во всех сферах жизни. Что в бизнесе, что в делах семейных. Кстати, про бизнес. Оленька твоя уверена, что ты единоличный владелец заводов-пароходов, и рассчитывает на руководящую должность. Ждет, когда ты выделишь ей кабинет, дашь помощника, и вообще чуть ли не самой главной там сделаешь.

— Я прибью ее.

— Себя прибей. В общем так, Прохоров, — я устало потерла глаза, — мы завтра едем к нотариусу. И ты все переписываешь на меня. И говоря «все», я имею в виду – все. Жилье, фирму, машины. Все! Не хочешь на меня – пиши на детей. Я не для того пахала, чтобы теперь на своем горбу и за счет своей семьи тащить какую-то предприимчивую девку в сладкую жизнь. И я не собираюсь, если вдруг с тобой что-то случится, воевать с твоим внебрачным сыном.

Он только кивнул.

— Я все перепишу. Мне ничего не надо. Только чтобы ты рядом была.

Я и была все время рядом! Всегда! Один раз только на детей отвлеклась, и все, приехали.

Что же ты натворил, а? Что ты наделал?

— Что теперь будет, Тань? — он будто продублировал мои мысли.

У меня ком поперек горла:

— Ничего хорошего, Прохоров.