Складник (ЛП) - Кинг Джозеф Хиллстром "Хилл Джо" - Страница 5

Деннис еще раз взглянул на фото и задумался, действительно ли это то же дерево. На снимке оно выглядело здоровее, с молодыми почками, но тогда оно было почти на сто лет моложе. Сикамор, раздавивший Генерала, был руиной, пропитанным сухой гнилью, с дырами в коре и голыми ветвями.

Ты же понимаешь, почему оно так выглядит?  — спросил себя Деннис Ланж. Не только из-за возраста. Это дерево удобряли ядом. Дирижер хора был ядом. Тот еще ублюдок, который лапал подростков.

Потом он поймал себя на мысли о Паркер Таунсенд. Не подросток, но близко. Может, у дерева был вкус к таким, как он.

— Прекрати, — сказал он вслух. — Это она ко мне приставала.

Он заметил, что у него до сих пор открыта вкладка с письмом к ней, и хрипло рассмеялся.

Забудь самокопание. Думай о дереве.

Теперь он мысленно называл его Плохим Деревом. Его охватил неприятный озноб, как в начале гриппа — или ужаса. Он сменил название поста с «Американский Энт» на «Корни зла» и перешел с чая на виски.

Он снова пролистал фотографии из iPhone. Дождь забарабанил по крыше «Эйрбиэнби», и вдруг Деннис вспомнил про бродягу, сидящего в лесу под дождем. Может, старик в опасности? Он подумал пойти предупредить его, сказать, что они, возможно, имеют дело со злым деревом-убийцей. Но при мысли брести по лесу в темноте, промокнув до нитки под холодной моросью, а где-то там — этот сикамор, трепещущий в апрельских порывах с экстатической, безмозглой энергией, у него похолодело в животе.

Нет. Старик наверняка прикарманил его двадцать баксов, пошел за бутылкой Gordon’s London Dry и теперь допивает ее под навесом за «Данкином». Утром он вернется за второй двадцаткой и расскажет:

— О, да, чувак, я тут всю ночь торчал, и единственное, что случилось — я чуть не утонул. Не дашь немного на добавку? Кажется, я чем-то заболеваю.

Он набрал в поиске:

«Джои Шейн Рэй Крис Ороно 1953»

А потом, озаренный, добавил:

«христианский отряд бойскаутов»

Название церкви было на складнике, но он не помнил, куда его дел. В любом случае, ему не обязательно знать его — Google знал.

Джои Принс, Шейн Девлин, Рэй Шонесси и Крис Лоусон были бойскаутами вместе летом 1952 года, в отряде Christ’s Church Orono под руководством старшего патрульного Троя Бреннана и его отца, скаутмастера Юэна Бреннана.

«Трою и его бате кранты, но мы его здесь остановили»

На веб-странице «Помнишь? Золотой век бойскаутов Новой Англии» была фотография: ребята стояли и сидели у пруда, каноэ вытащены на берег. Они щурились в камеру, в парадной форме, с галстуками и фуражками. Юэн Бреннану было лет тридцать, светловолосый, с костлявыми коленями, торчащими из-под шорт. Через год его не станет. Следующий запрос Денниса показал, что Бреннана и его шестнадцатилетнего сына нашли в лесу осенью 1953 года. Парня изрубили, а у отца был сломан позвоночник — его тело лежало в нескольких футах от брошенного топора. Криминалист предположил, что он мог зарубить сына, а затем покончить с собой, залезши на дерево и прыгнув вниз головой — оригинальный способ самоубийства, но эффективный.

В статье не упоминалось, какое именно дерево он покорил, и фотографии не было, но Деннису не нужен был снимок, чтобы понять. Юэн и Трой отправились в лес срубить Плохое Дерево — и были срублены сами.

Может, дерево свободы нужно поливать кровью тиранов, но древнему сикамору в лесу Ороно было все равно, чья кровь, лишь бы ее было много.

…

Лиса взвизгнула в лесу около трех ночи, и Деннис проснулся на диване. Голова снова сжималась стальными тисками, а живот скрутило, будто кто-то ударил его в солнечное сплетение, чтобы разбудить.

Поднимаясь на локтях, он испытал одно из тех озарений, что иногда приходят в момент пробуждения.

— Мы его здесь остановили , — прошептал он в темноту дома.

…

После этого он спал урывками, поверхностно, и встал еще до рассвета, уже ища складник.

«Мы его здесь остановили»  — это было послание Джои, Шейна, Рея и Криса будущему, вырезанное на дереве рядом со священным ножом, воткнутым в ствол. Ножом, как знал Деннис, благословленным пастором той самой церкви, где когда-то работал хваткий хищник, дирижер хора Орвилл Шу.

Он обыскал кухонный стол, столешницу, ящик с мелочью. Проверил карманы джинсов, полузаброшенных под кровать, порылся в куртке. Заглянул в стиральную машину. Снова проверил куртку, на этот раз внутренний карман, где нашел сложенное школьное сочинение Паркер, начинавшееся как эссе про травлю в интернете и заканчивающееся откровенной фантазией о том, как она берет его в рот на видео и выкладывает это всем друзьям. Это остановило его на время, вызвав теплое, щекотливое возбуждение в животе. Он поставил ей пятерку.

Он заглянул под подушки дивана, на тумбочку, в гараж. Пару раз едва сдержал смех. В конце концов, он вытащил нож из дерева на импульсе. Он ему понравился. Он захотел его. Он устал, что у него все отнимают, и впервые решил взять что-то сам. Ему понравилась наивная картинка на рукоятке — Иисус с рукой на плече бойскаута. Он выдернул нож из сикамора и разбудил дерево-убийцу — и ради чего? Он не знал. Складник значил для него так мало.

Имело ли значение, чем он воткнет в дерево? Он размышлял, не сходить ли в лес и не вонзить ли в ствол садовый нож, чтобы остановить его. Или... просто мысль, Деннис!.. что, если пойти туда с топором и срубить его?

— Отлично сработало для Троя и его отца, — сказал он темному гаражу, разглядывая плотницкий топорик на стене. Взгляд его упал на канистру с бензином на полу, как новый порыв дождя ударил по крыше. Он покачал головой. Чтобы поджечь сикамор, нужно было дождаться сухой погоды. В такую сырость он не загорится, даже с бензином.

И хотел ли он вообще связываться с деревом — топором, ножом, бензином? Может, лучше снять видео, как оно двигается, для YouTube? Это напомнило ему, что, как минимум, есть шанс получить свидетельские показания, если разыскать бродягу.

Было пасмурно, дождь стихал. Земля была полужидкой, чавкая под ботинками Денниса. Ему не хотелось смотреть на небо, где серые облака с клочьями грязно-бурого неслись слишком быстро. Он пошел по тропинке. Далеко идти не пришлось.

Дерево ждало его в двадцати футах в лесу, на широком участке тропы. Путь расходился вокруг него и сходился снова. Те самые сгнившие, похожие на глаза углубления в стволе смотрели прямо на него.

После ночного дождя кора почернела, будто дерево истекало кровью. В воздухе висел странный запах — мокрой шерсти и мочи. На нижней ветке застрял восковой пакет из «Данкина», и когда Деннис снял его, на пальцах осталось липкое красное пятно — начинка пончика с джемом, подумал он. Он вытер руку о ствол, но, отдернув ладонь, увидел, будто мазнул ее свежей красной краской.

Может, дерево и правда истекает кровью.

Ветер шевельнулся, и новые капли дождя упали сверху. Он поднял лицо, и что-то липкое и густое шлепнулось ему на щеки — больше похоже на смолу, чем на дождь — и тогда он увидел бродягу на ветвях над собой, сидящего верхом на толстом суку.

— Эй, чувак, — сказал Деннис, — как вид сверху?

Бродяга не ответил. Может, спит, подумал Деннис. Он приподнялся на носках, подпрыгнул и шлепнул старика по кроссовку.

Тот накренился влево, и тут Деннис увидел, что сквозь его грудь торчит ветка.

Раздался треск. Ветка, пронзившая тело, сломалась. Она держала его, только пока вес был идеально сбалансирован, но теперь он начал сползать вниз. Деннис отпрянул, пятка его зацепилась за корень, и он тяжело шлепнулся на мокрую землю.

Он еще не опомнился от падения, когда бродяга рухнул на него. Большой кусок ветки ударил его по лицу.

Глаза старика были открыты. Рот безвольно отвис, будто он умер с криком, и, возможно, так и было. Может, звук, который Деннис слышал ночью, был вовсе не лисой.

Из открытого рта бродяги выползла большая зеленая моль и улетела.

Деннис попытался закричать, но на груди было слишком тяжело. Старик обмочился, и его холодная, мокрая промежность давила на бедро Денниса.