Красавчик Хиро (СИ) - "Peregrin" - Страница 4

Бедный Ямада, опять ему за меня отдуваться.

— Нет, машина не моя, — я открыл дверь, — Не против поговорить внутри, госпожа полицейская? Я немного устал после прогулки.

Полицейская кивнула, и зашла в мои шикарные апартаменты.

В которых за время моего отсутствия ничего не поменялось. Всё так же по полу были разбросаны вещи, вход наполовину загораживали чемоданы. Ну и на столике в центре единственной комнаты остались свидетельства вчерашней пьянки — пустая бутылка, коробки из-под сока и два пластиковых стаканчика.

Сервис аренды у япошек на высоте, конечно. Даже пары нормальных стаканов не нашлось во всей квартире. Хотя о чём я — кровати нет! Вот тебе вместо неё матрас, и скажи спасибо. И то, спасибо надо сказать Ямаде, что нашёл матрас в шкафу. А то спал бы я на полу.

Я скинул тапки и прошёл к этому самому матрасу, после чего с наслаждением на нём растянулся. Надо что-то делать с этим хилым тельцем. Хоть зарядку по утрам.

— Проходите, госпожа Фукацу. Извините за беспорядок, только вчера сюда заехал.

— Спасибо за приглашение, — полицейская разулась и, аккуратно переступая разбросанные мной в поисках нормальной одежды шмотки Хиро, прошла в центр комнаты.

— Что привело доблестную полицию в моё скромное жилище? — поинтересовался я, с трудом заставляя себя сесть.

— В участок поступило сообщение о подозрительной машине. А также о нарушении общественного порядка и шуме в ночное время. Вы об этом что-нибудь знаете, уважаемый гражданин…

— О, — я засмотрелся на ножки полицейской в нейлоновых чулках и не сразу сообразил, что от меня ждут ответа. — Да, мы с приятелем вчера немного отметили новоселье. Больше не повторится. Машина его, он заберёт её сегодня. Надеюсь.

— Значит, вы снимаете эту квартиру? — полицейская достала блокнот и карандаш.

Да, мисс Марпл, вы удивительно догадливы.

— Могу я увидеть договор аренды?

— К сожалению, договорами занимался мой брат. Наверное он в каком-то из этих чемоданов.

Полицейская сделала пометку в блокноте.

— Госпожа Фукацу, мне не очень удобно смотреть на вас снизу вверх. Шея затекает. Если уж вы собираетесь меня допрашивать, присядьте хотя бы вон на чемодан.

— Я вас не допрашиваю, уважаемый гражданин. Просто задаю вопросы для отчёта.

Однако фигуристая полицейская всё же изящно опустилась на пол, очень мило придержав края форменной синей юбки.

— Ваше имя.

Ах да, я даже не представился. Проявил неуважение к органам власти. Надо исправляться, пожалуй.

— Онода. Онода Хиро.

Фукацу уставилась на меня так, будто привидение увидела. Что не так?

— Можете показать водительское удостоверение, или ещё как-то удостоверить свою личность? Может номерная карта есть? Студенческий?

Оу. Ага. Сейчас на госуслуги зайду и ссылку на паспорт тебе скину.

— Увы. Все документы где-то там, — я показал пальцем на чемоданы. — Сомневаюсь, что смогу их быстро найти.

Полицейская нахмурилась и снова сделала пометки в блокноте.

— Господин Онода, вынуждена вас попросить зайти в полицейский участок с удостоверением личности. Будет замечательно, если вы принесёте ещё и документы на аренду этой квартиры. Адрес здесь.

Она достала из нагрудного кармана жилетки визитку и протянула мне. Двумя руками, как вежливо.

— Большое спасибо, — на автомате ответил я, так же машинально поклонившись, — обязательно зайду, чтобы посмотреть, где работает столь очаровательная молодая леди.

Коснулся пальцев госпожи полицейской я тоже совершенно не намеренно. Тем забавнее было наблюдать, как хмурое лицо Акихиро (я успел прочитать имя на визитке) расцветает милым румянцем. Полицейская резко отдёрнула руки и порывисто встала. Отряхнула юбку. И зачем-то сказала:

— Я замужем.

— Остаётся только позавидовать вашему мужу.

Я тоже поднялся.

— Хорошего дня, госпожа Фукацу.

Всё ещё розовая от смущения, полицейская обулась и уже собралась попрощаться со мной, как ожила рация на её боку.

— Фукацу, что ты там застряла? Шевели булками, нам ещё на вызов в Ониси парк ехать. Какой-то дегенерат там к детсадовцам приставал.

— Уже иду. До свидания, — полицейская поклонилась мне и выскочила за дверь.

А я перевёл дух и уселся на чемодан. Было бы забавно загреметь в каталажку в первый день моей анимежизни. Но лучше всё-таки обойтись без подобных приключений.

Так что следующие пару часов я занялся сортировкой инвентаря. Разобрал чемоданы и распихал их содержимое по ящикам и полкам единственного встроенного шкафа.

По большей части одежда. Хиро был тот ещё модник, одних только трусов набралась целая дюжина. Халаты, футболки (спасибо что не с роботами), шорты до колен, брюки простые, брюки-клёш, штаны-юбка, костюм синий, кимоно, гавайская рубашка, несколько кроссовок, лакированные туфли, деревянные сандали, носки, галстуки попугайских расцветок.

И всё это подозрительно новое. На некоторых шмотках даже бирки остались. Вот она, жизнь мальчика-мажора.

Больше всего меня заинтересовала пухлая кожаная папка с бумагами. В которой оказалась буквально вся прошлая жизнь Хиро: выписки из роддома, детского сада, аттестаты школ, паспорт прививок (надо же), карточка медстраховки и какая-то майнамба карта с моей фотографией и уже новой фамилией Онода.

Тут же нашлась и ксерокопия семейной книги, в которой напротив имени матери значилось, что она умерла. А меня так и вовсе в карточке не числилось. Ну, намёк понятен. Однако всё равно не особо приятно такое отношение к родному сыну, достопочтенный господин Накулдзима.

Чему я порадовался, так это фотоальбому. Забавно, конечно, было рассматривать жутко похожие друг на друга физиономии, и при этом безошибочно узнавать: вот этот старик с императорской хризантемой на лацкане — дядя Нишида, низенькая тётенька с кучей перстней на сморщенных руках — тётя Осака… хотя на самом деле её зовут как-то по-другому. Вот сестра Момо, вот брат Гин… Мама, ещё живая.

На фотографию мамки я смотрел долго. Красивая она была. А уж с уложенной причёской и грамотно подобранным макияжем, в традиционной японской одежде с этим дурным поясом шириной в полметра и вовсе выглядела как фарфоровая кукла. Понятно теперь, в кого я такой тонкий, звонкий и прозрачный.

Однако и отцовских черт у меня хватало. Взглянуть только на одни брови — сразу понятно, чья во мне кровь течёт. Не говоря уже о упрямо торчащих в разные стороны, несмотря на седину, волосах.

А вот и я на фотографии. Совсем мелкий, с зашуганным видом держащийся за мамкину руку. И одетый в солидный, не по возрасту, костюм. Странное у матери было представление о том, как должны выглядеть дети.

Я захлопнул альбом и лёг на пол. Сердце заходилось от волнения, в голове шумело как от выпивки. В очах слёзы навернулись. Как-то слишком легко я принял всю эту ситуацию. Ведь это совсем не моя семья. Моя — там, в далёкой России. Только какого лешего я о ней ничего не помню, зато вот этих всех косоглазых обезьян знаю поимённо?

Видимо такова цена за то что я жив. Сделать-то я всё равно с этим ничего не могу. Хотя…

Сделать загран, сесть на самолёт — и через двенадцать часов я уже буду топтать Красную площадь. Кстати, надо бы погуглить, что там стало с настоящим мной. Вдруг я приеду — а тот я, который умер, вовсе и не умер?

Окрылённый этой идеей, я полез в телефон — и жизнь подбросила мне логичный, но от того не менее неприятный сюрприз.

Я не понимал русский язык. Вообще. Ни в каком виде. Ни в тексте (крякозябры вместо букв отказывались выстраиваться в осмысленные слова), ни в речи бессменной телеведущей первого канала Екатерины Андреевой. Голос у неё красивый, только разобрать я смог разве что фамилию “Иванов”.

Та-ак. И почему на фоне за Андреевой красный флаг? Уже День Победы празднуют или что? И где Путин?

Через полчаса чтения новостей я пришёл двум выводам. Во-первых, ни в какую Москву я не полечу. А во-вторых — этот мир определённо не тот, в котором я умер.