Симбиоты. Мой самый страстный враг - Сапфир Ясмина - Страница 8

Я без вопросов поняла – кто имелся в виду.

Неожиданно за окнами берги, где раньше я видела помещение, похожее на гигантский ангар, стали появляться деревья, кусты, трава, одуванчики… Вокруг словно запели птицы, затрещали кузнечики, зашумел ветер в кронах…

Все это было ненастоящим – берга имитировала окружение при помощи звуковых и зрительных эффектов. Но выглядело очень естественно.

Я заметила, что за окнами сумерки. Коммуникатор показывал семь вечера. Видимо, тут время определяли по земному. И это к лучшему. Привыкнуть к чужим суткам сложно. А так все, как надо: день-ночь, двадцать четыре часа, шестьдесят минут в каждом…

Я даже зевнула, прикрыв рот рукой.

– Пошли, мам, поедим, успокоимся. И выспимся. Утро вечера мудренее.

Как же меня колбасило! Как же крючило!

Я даже не могу найти слов, чтобы описать то свое состояние.

Я уходил из берга и возвращался. Общался с Арзаматом и вновь стремился повидать попаданку, чтобы опять получить от нее… приговор, чего уж там говорить.

Она верила сети. А уж там нас та-ак расписали!

Ну еще бы! Ученые, что создавали гибридов, сейчас находились под судом у правительства. И чем больше они нас очернят, тем проще будет самим отбрехаться.

Мол, мы даже и понятия не имели, какие исчадия ада, в итоге, получатся. Вот почему так начудили.

Вроде брали «за основу» универсальных солдат опытных, бывалых и честных воинов. А получились какие-то демоны! Ну просто адские выродки во плоти!

Что же касается станции «Меченая», то я и понятия не имел, что там случилось.

Мы с Замом похищали оттуда «Заррем».

А когда улетели на собственной станции, узнали, что «Меченая» взорвалась. Причем, так, что вообще никого не спасли.

Естественно, все повесили на нас.

Но мы ничего не делали, от слова совсем!

Мы пробрались внутрь, предоставив поддельные документы и обманув датчики и сканеры на входе при помощи брони. В ней программы всех этих устройств определяли нас как ардикоттов. Ученые, что с нами сбежали, заранее справили нам новые документы. Их заготавливали для гибридов. Причем, даже и силовики, еще не имели доступа к базе исследователей, и, соответственно – понятия не имели под чьими личинами мы можем «ходить».

Затем мы, как нас и учили, все те же ученые, сняли с «цепи» силового поля «Заррем». Отключили внутренние датчики и сканеры ангара, все также используя информацию от исследователей.

Запросили вылет для звездолета, на котором и прибыли на «Меченую», а, получив, смотались с «Заррем». Мы уже знали, что эта станция обладает уникальными талантами в плане мимикрии и хамелеонства.

Она притворилась тем самым звездолетом, на котором мы пришвартовались на «Меченой».

Подстроила визуальные эффекты отражения-преломления, и даже излучение изнутри так, чтобы и габариты полностью соответствовали нужным.

Так мы и похитили нашу «Заррем».

О взрыве «Меченой» узнали случайно – уже позже, из галактических новостей.

Но не удивились, когда, обнаружив на записях черного ящика судна, наши следы, силовики радостно все списали на нас.

Мол, мало того, что пираты, так еще и террористы, к тому же.

Защищаться нам тогда было нечем.

Да и смысла это уже не имело. Нам все равно никто не поверил бы. Про гибридов ходили дикие и ужасные слухи, которые вполне себе подкреплялись тем, что творили некоторые нам подобные, когда очнулись после эксперимента.

Я и забыл об том, что на нашей «совести» «Меченая». Потому что реально-то ее на нашей совести не было.

А тут Сейлар! И сразу же по больному!

Естественно, попаданка верила сети, и абсолютно не верила мне.

Плюс проклятый узел хонтра, который мы замкнули вообще неосознанно. Не понимая, что в тот момент происходит.

Я находился в каком-то замкнутом кругу, безвыходном положении, ауте…

Я не мог насильничать над Сейлар. Не мог заставлять ее принять меня, как второго и даже мужчину.

Обидеть ее я не мог тоже.

Эта женщина в одночасье внезапно стала моим личным центром вселенной. Моей одержимостью и… надеждой. Всем тем, чего мне так не хватало, пока годами скитался с Замом по космосу.

И всем тем, что я не мог получить.

Она меня ненавидела за то, чего не делал и даже за то, что совершал, как считал, вполне справедливо.

Впрочем, у каждого своя мораль и свои личные границы дозволенного.

Я ощущал себя настолько неуютно, буквально – ужасно в собственном теле и в своей жизни, как еще никогда.

Зам что-то говорил, я не слышал.

Команда докладывала, я не вникал.

Я был рядом с Сейлар, хотя она вообще не желала меня видеть.

Забегал к ней в каюту, чтобы на входе услышать очередные «комплименты» в свой адрес, и принять единственно правильное решение.

О чем, в конце концов, сообщил Заму.

Тот аж глаза округлил и рот приоткрыл.

С минуту смотрел на меня, как на чужого, будто бы только впервые увидел. Затем вздохнул и покачал головой.

И твердо, прямо в глаза сообщил:

– Я тебя не поддерживаю, Драг. Ты можешь лечь в медкапсулу, чтобы тебя погрузили в глубокую кому. Это твое право и дело. Но я все равно считаю, что ты действуешь, как полный дурак.

– Я люблю ее, – сказал я. – И без нее пока не хочу жить. Вот так. Это случилось внезапно, совсем ничего не предвещало беды…

– Любишь? – Зам вскинул брови. – Ты это серьезно? Ты ее любишь? Да ты же ее вот только увидел! Когда уже успел именно полюбить? Драг, может все дело в гормонах? Может ты сейчас, сгоряча, принимаешь желание за влюбленность? Симбиоз ведь предполагает мощное усиление влечения, либидо и всяких эмоций…

– Зам, я бы очень хотел, чтобы все было именно так, – тихо, но уверенно ответил я другу. – Хотел бы. И это чистая правда. К сожалению, я не ошибся. Я ее не знаю совсем. Кто она, кем была в той, прошлой жизни, в другой Вселенной. Я не понимаю ее абсолютно. Но…

– Вот это да-а-а! – Зам вновь покачал головой. – Думаешь, это гон у гибрида? У ардикоттов бывает гон на ту самую… Но он обычно очень спокойно проходит.

– Ага. Вот только мы-то – не ардикотты. Мы с тобой вообще не пойми кто!

– Вот это новость… Даже не знаю, что и сказать. Мы подозревали, что побочные эффекты еще могут вылезти… Но…

– А нечего тут говорить. Я и сам не мог подобного ожидать. Но я всем сердцем, всем своим существом, каждой клеткой стремлюсь к ней. И еще никогда такого не чувствовал. Это как… не знаю, как описать. Как будто нет больше другой цели, другого средства чувствовать себя хорошо, кроме, как оставаться возле нее. Теперь ты меня понимаешь? А? Я не могу от нее отказаться, она нужна мне любой, а попаданка не способна меня принять, потому, что таким я ей не нужен. Пиратом, злодеем в ее глазах, убийцей и террористом, как пишут в сети. Это совершенно безвыходная и абсолютно безнадежная ситуация.

– Да. Бабы иногда – те еще дуры. Она поверила тому, что прочла в межгалактической виртуальной помойке. Но разве надежды нет?

– Нет, – уже почти шепотом ответил я. – И оправдываться не буду.

– Ну, естественно! Уж лучше глубокая кома! Чем хотя бы попытка с ней объясниться! Это ты гениально придумал!

– Так я разорву наш узел хонтра. А потом… потом может еще и очнусь… И перестану так остро чувствовать ее презрение, ненависть, отторжение. Стану меньше любить ее и хотеть.

– Ты даже не можешь быть в этом уверен! Мы с тобой – уникальные существа. А медкапсулы рассчитаны на представителей известных рас. Это ты понимаешь?

– Да, – выдохнул я. – Я все решил.

– Господи! Ну какой же дебил! – всплеснул руками Зам и ругнулся. Смачно так, прямо забористо.

– Хочешь – чести́ меня. Это твое право. Но я не вижу другого для всех выхода.

– А я вижу! – зарычал Зам. – Я вижу! И еще как! Предложи ей провести вместе расследование! Сейчас наших ученых-садистов уже судят и рассматривают под лупой. Самое время поднять и то дело со станцией. Если нас окончательно оправдают, кто знает, может еще не все потеряно, и мы сможем снова стать честными гражданами галактического государства…