Оракул с Уолл-стрит 7 (СИ) - Тыналин Алим - Страница 6

Предложение было заманчивым. Портовый сектор приносил стабильный доход и имел хорошие перспективы роста. Но я знал, что за любезностью скрывается расчет.

— А что с банками среднего звена? — спросил я. — First National, Bowery Savings, Union Trust?

— Нейтральная территория, — ответил Восворт. — Каждый работает со своими клиентами, никто не переманивает чужих.

Форбс сложил карту и посмотрел мне в глаза.

— Понимаете, мистер Стерлинг, у нас есть обширные связи в Департаменте банковского надзора. Одно слово, и ваша лицензия окажется под вопросом. Федеральные инспекторы могут найти нарушения в ваших операциях. Собственно, мы уже так делали. В этот раз вы не сможете выпутаться так легко.

Намек на связи с мафией был очевиден. Винни Коротышка сидел в кресле у камина, внешне спокойный, но я заметил, как напряглись его плечи.

— Плюс, — добавил Восворт с холодной улыбкой, — ваши неформальные деловые связи могут заинтересовать федеральные власти. Мы предпочли бы избежать таких неприятностей. Для всех сторон.

Я медленно откинулся в кресле, изображая размышления. На самом деле решение было принято еще до их прихода.

— А что касается недавних событий? — спросил я, имея в виду убийство Элизабет.

Восворт пожал плечами с видом человека, обсуждающего погоду:

— Журналисты — опасная профессия, мистер Стерлинг. Особенно те, кто задают неправильные вопросы неправильным людям. Но, надеюсь, это в прошлом. Будущее зависит от нашего взаимопонимания.

Маккарти сжал кулаки, Бейкер побледнел, даже невозмутимый Винни дернул бровью. Но я сохранил спокойствие.

— Джентльмены, — сказал я, поднимаясь с кресла, — ваше предложение заслуживает серьезного обдумывания. Думаю, мы можем найти общий язык. Война невыгодна никому.

Восворт и Форбс переглянулись, они явно не ожидали такой легкой капитуляции. Восворт тоже поднялся, протягивая руку для рукопожатия.

— Рад слышать голос разума, мистер Стерлинг. Полагаю, наши юристы смогут оформить соглашение в течение недели?

— Разумеется, — кивнул я, пожимая его руку. Кожа была мягкой, холодной, рука человека, который никогда не работал физически. — Мой юрист свяжется с вашими представителями завтра утром.

Форбс убрал документы в портфель, Оксфорд открыл дверь. Процессия двинулась к выходу.

— Приятно иметь дело с разумными людьми, — сказал Восворт на пороге. — До свидания, мистер Стерлинг.

Когда дверь закрылась, Винни Коротышка поднялся с кресла и подошел к окну, наблюдая, как делегация садится в черный «Паккард» с затемненными стеклами у тротуара.

— Номер машины NY-4427, — тихо сказал он. — Водитель остался в салоне. Еще один тип на заднем сиденье, не выходил.

— Понятно, — кивнул я. — Серьезные меры предосторожности.

О’Мэлли вышел из комнаты отдыха:

— Босс, вы же не всерьез собираетесь с ними договариваться? После того, что они сделали с Элизабет?

Я подошел к бару и налил себе виски.

— Патрик, я дал им именно то, что они хотели услышать. Теперь Continental Trust будут думать, что война окончена, и расслабятся.

Бейкер поправил очки:

— Но если они узнают, что мы их обманули…

— Не узнают, — прервал я. — Потому что следующий удар будет настолько быстрым и сокрушительным, что у них не останется времени на ответные меры.

Я поднял стакан, глядя на троих компаньонов.

— Джентльмены, Continental Trust совершили фатальную ошибку. Они убили Элизабет, думая, что это запугает меня. Вместо этого они объявили войну на уничтожение. И завтра мы начнем готовить их полное и окончательное уничтожение.

Часы на камине пробили полночь.

Ресторан «Delmonico’s» на Бивер-стрит в час дня представлял собой средоточие финансовой элиты Нью-Йорка.

Под высокими потолками с лепниной и хрустальными люстрами за столами из красного дерева обедали банкиры, брокеры и промышленники, чьи решения определяли судьбы миллионов американцев. Официанты в белых фраках бесшумно разносили блюда на серебряных подносах, а сомелье предлагали вина из погребов, которые пережили даже Сухой закон.

Я прибыл точно в назначенное время и занял столик в центральной части зала, откуда хорошо просматривались все входы. Мой темно-синий костюм от Brooks Brothers и белая рубашка с запонками из золота создавали образ успешного, но не вызывающего банкира.

В кармане пиджака лежала визитка журналиста Филипа Марлоу из «Wall Street Journal», которого я попросил «случайно» оказаться поблизости.

Восворт появился в сопровождении Форбса ровно в тринадцать пятнадцать, достаточно поздно, чтобы продемонстрировать значимость, но не настолько, чтобы это выглядело неуважением. Председатель совета директоров Continental Trust в свои шестьдесят лет сохранял аристократическую выправку. Седые виски, усы в стиле президента Тафта, золотая цепочка от карманных часов поперек жилета.

Форбс выглядел моложе, около сорока пяти, с холодными серыми глазами и военной выправкой.

— Мистер Стерлинг, — Восворт протянул руку в кожаной перчатке, — благодарю за приглашение. Надеюсь, мы сможем найти взаимопонимание.

— Мистер Восворт, мистер Форбс, — я поднялся из-за стола, — добро пожаловать. Прошу садиться.

Официант принес меню, отпечатанное на плотной бумаге с золотым тиснением. Восворт заказал бифштекс с кровью и бутылку бордо 1924 года, Форбс предпочел телячьи котлеты и виски «Old Forester». Я ограничился жареной форелью и стаканом содовой воды, нужно сохранять ясность мышления.

— Джентльмены, — начал Восворт, когда официант удалился, — наша вчерашняя беседа показала, что мы можем найти общий язык. Continental Trust высоко ценит предпринимательский талант и готов к сотрудничеству с перспективными финансистами.

— Я тоже считаю, что конфронтация не в наших интересах, — ответил я, старательно изображая смирение. — Возможно, я действовал слишком импульсивно с Manhattan Commercial Bank.

Форбс отпил виски и внимательно посмотрел на меня:

— Мистер Стерлинг, вы нас очень удивили. За два дня разрушить банк с капиталом в три миллиона долларов — это требует незаурядных способностей.

— И определенной решимости, — добавил Восворт с едва заметной усмешкой. — Надеюсь, эти качества можно направить в конструктивное русло.

Официант принес вино. Восворт попробовал, одобрительно кивнул, и бокалы наполнились темно-красной жидкостью. В соседних столиках узнаваемые лица финансового мира переглядывались, гадая о предмете нашего разговора.

— Мистер Восворт, — сказал я, поднимая бокал с содовой, — какое разделение сфер влияния вы предлагаете?

— Merchants Farmers Bank сохраняет контроль над портовым банковским обслуживанием, мелким коммерческим кредитованием и частными депозитами до ста тысяч долларов, — ответил Восворт, разрезая бифштекс. — Continental Trust концентрируется на корпоративном финансировании, крупных инвестиционных проектах и международных операциях.

Условия звучали разумно, даже выгодно. Но я понимал, что это временная уступка. Как только Continental Trust укрепит позиции, они найдут предлог для поглощения моего банка.

— А что касается европейских партнеров? — спросил я.

— Остаются в совместном управлении, — ответил Форбс. — Доходы делятся пропорционально вложенным средствам. Вы получаете тридцать процентов, мы — семьдесят.

Я сделал вид, что обдумываю предложение, хотя уже давно решил принять любые условия ради создания видимости перемирия.

— Джентльмены, — произнес я после паузы, — ваше предложение справедливо. Я согласен на сотрудничество.

Восворт и Форбс обменялись довольными взглядами. В этот момент к нашему столику подошел Филип Марлоу, журналист с «Wall Street Journal».

— Мистер Стерлинг, мистер Восворт, — улыбнулся он, — какая приятная встреча! Надеюсь, не помешаю деловой беседе?

— Наоборот, мистер Марлоу, — Восворт поднялся из-за стола, — мы как раз завершили обсуждение взаимовыгодного соглашения между Continental Trust и Merchants Farmers Bank.