Эпоха Магии и Пара (СИ) - Самылов Алексей Леонидович - Страница 9

— В смысле?

— Мужа найти, — усмехнулся парень. — Вы же того, кто до вас не дотягивается, либо превратите в игрушку, либо жить с ним не сможете.

— А чего это вы моим будущим озаботились? — холодно спросила Линди.

— Я же сказал, вы мне приятны, — ответил Энтони. — А нас всегда заботит судьба людей, которые нам нравятся, согласитесь?

Следующий день. Каюта Альберто и Энтони

Лёжа на кровати, Энтони занимался тем, что под папиросу сортировал, где мысли Максима, а где Энтони. Память — она была чётко поделена по критерию личности. Он отлично помнил Землю, сослуживцев. Прошлое до Врат и армии. И Максим Векшин, разумеется, не умел так закрутить словесные кружева. Ему было сначала не с кем, образ жизни он вёл закрытый. Говоря прямо, необщительный был. Друзей даже не было, не говоря про девушку. А потом вся эта вакханалия началась. Появились друзья. И жена. Только всё ненадолго. Затем он уже с людьми особо не сходился. А окружающие не стремились с ним поближе общаться. Он был, фактически, этакой легендой. Эхом прошлого.

Энтони Кольер, наоборот, всячески развивал эмпатию. Потому что это было основой его жизни. Соответственно, наблюдательность была в числе необходимых навыков. И тут приплюсовалось такое же качество Максима. Ненаблюдательный разведчик — мёртвый разведчик.

— Энтони, — произнёс Альберто. — И о чём же вы вчера так долго разговаривали с Линди?

— Да так, просто болтали, — откликнулся Энтони. — Обо всём, но по верхам.

— Эта девушка, — вздохнул Альберт. — Мне она показалась… Как бы это описать. С завышенными требованиями.

— Так и есть, — подтвердил Энтони. — Она умна и этого не стесняется. И грубовата — это тоже есть.

— И ты собираешься продолжать с ней… знакомство? — спросил Альберто.

— Зачем? — спросил Энтони. — Вечер вчера я скрасил. Если продолжать, то нужно готовить палец к кольцу. Дама конкретная и целеустремлённая.

— Я также подумал, — усмехнулся Альберто. — Значит, сегодня мы никуда не пойдём?

— Отчего же? — откликнулся Энтони. — Я не собираюсь голодать.

— Но они могут там быть, — заметил Альберто.

— Могут, — согласился Энтони. — Но мы же не давали никаких обещаний. Или?

Энтони посмотрел на соседа. Тот отрицательно мотнул головой.

— Я пока… — Альберто нахмурился. — В общем, понимаешь, перед глазами встаёт…

— Ну, а меня не прельщает роль развлекателя, — произнёс Энтони. — Даже красивой дамы. С её червями в голове бороться — это такое себе занятие. Один раз может и забавно. Но не на постоянной основе. А черви там упитанные, заботливо откормленные. Не удивлюсь, если Линди считает всех мужчин тупыми самцами, которым нужно только одно.

— Мне именно так и показалось, — заметил Каниони. — Что же… Тогда идём?

Кольер кивнул. Потом помассировал закрытые глаза. Вздохнул, сел на кровати. Наклонился, затушил остатки папиросы в медной пепельнице на столе.

— Я видел таких дам… — заговорил Энтони. — Лет через пятнадцать-двадцать.

Он поднялся, подошёл к крючкам на стене. Где висели его вещи.

— Твёрдый характер опасен тем, — продолжил Кольер. — Что, как и любая твёрдая вещь, он хрупкий. И если поддался хоть в малости, то сломается весь.

Энтони снял с крючка штаны.

— И что бывает? — спросил Альберто.

— Я бываю, — ответил Кольер. — В смысле, такие, как я. Молодые, смазливые… И глупые. Думающие, что окрутили взрослую тётку. А тётка наслаждается своей властью над такими. Мимолётным мгновением мести. Мужу и вообще всем мужикам. А потом наступает похмелье и она понимает, что сделала ещё хуже. Ум-то остаётся при них. И оперирует фактами. Которые весьма плохо выглядят.

А говорил сейчас с Альберто именно Максим. Энтони Кольер над такими вещами не задумывался. Он бы к Линди даже не подошёл. Это же явно видно, что дамочка с претензиями. И тараканами (тут говорят черви) в башке, которые поддерживают исключительное самомнение.

Альберто тоже поднялся. Штаны уже были на нём, поэтому он снял с крючка рубашку.

— В порядке любопытства, — произнёс Каниони. — А что бы ты посоветовал этой… особе?

— А смысл? — откликнулся Энтони. — Для неё есть два мнения. Её и неправильное. И особенно неправильное, полагаю — это мужское.

— Но если предположить, что она выслушала бы? — вкинул ещё условие Альберто.

Энтони натянул штаны и, не застегивая их пояс, снял рубашку с крючка.

— Это невозможное предположение, — произнёс Кольер, застёгивая пуговицы. — Линди именно такая, потому что если и слушает кого-то, то примерно такую же особу, только старше. Парадокс, но ум мешает этой девушке. И это не ум, а эрудированность. Книга в голове. Сухие факты без привязки к реальности.

Энтони заправил рубашку в брюки. Натянул портки повыше, застегнул пояс. Накинул на плечи лямки подтяжек.

— Представь, её убеждения будут опровергнуты, — продолжил Кольер. — А это для неё и есть мир.

— Выходит, если заставить её посмотреть на реальность, — произнёс Альберто. — Это её сломает?

— А именно это и произойдёт, рано или поздно, — заметил Энтони. — И я не хочу в этом принимать участие. Так, как она, ведут себя люди фанатичные, любящие размышлять догмами. Так же проще. Вот чёрное, вот белое. И никаких полутонов. Незрелость. Вот это и проблема. Ребёнок в теле взрослого. Как ему что-то объяснить? Он тебе просто скажет: «Не верю». И всё.

Кольер снял жилетку. А Альберто уже застёгивал свою.

— А, например, если бы тебе предложили деньги за решение этой проблемы? — произнёс Каниони. — Ты бы взялся?

Энтони с подозрением посмотрел на собеседника.

— Ты что, размышляешь именно о таком… деле? — спросил он.

— Перебираю варианты, — серьёзно ответил Альберто. — В семейный бизнес я заходить не хочу. Места нет. Понимаешь, там отец, два моих старших брата. Мне, конечно, выделят какой-то кусочек. Но только кусочек. А если развиваться, тоэто что, придётся с родственниками конкурировать?

— Понял, — кивнул Энтони. — Ты ищешь дело, которое отличается.

— Да, — Альберто тоже кивнул. — Именно так. У меня есть тяга к приключениям и желание заработать. Надо это как-то использовать.

— Что же, — Энтони надел пиджак. — Это неплохая тема для обсуждения. Предлагаю продолжить за поздним завтраком…

19 мая 1034 года. Аустверг

Коронный город Ариана

Пристань Арианы производит впечатление именно большого портового города. Множество людей, крики, суета. Ещё почему-то Энтони ожидал лес мачт, видимо, навеяло атмосферой. Мачты были, но не лес. Вообще, порт Арианы более напоминал порт земной… До истории с Вратами, конечно. Большие железные корабли, высокие краны, которые перетаскивали из кораблей и в корабли грузы, оплетённые сетками из канатов.

— Вон тот причал, — показал Альберто когда они ещё сходили. — Принадлежит компании моего отца.

А потом они спустились в эту самую толчею на пирсе. И Альберто ловко просачивался сквозь толпу. А вот Энтони…

Он почему-то решил включить аристократа. И за образец, только не смеяться, ему пришёл на ум образ Люциуса Малфоя.

И знаете, это работало. Народ, несмотря на царящий вокруг бедлам, по какой-то причине не рисковал мешать идущему по своим важным делам аристократу. А Энтони буквально таращило, простите за сленг, от своего поведения. Рожа кирпичом, подбородок вверх. И тростью так, стук-стук.

«Волосы осталось в белый покрасить и полное совпадение».

А иногда дети останавливались и глазели на снизошедшего до смертных обитателя высоких эмпирей.

«Надо будет остановить выбор на чёрном цвете, — думал Энтони про свой стиль в одежде. — Не зря же оригинал его предпочитал».

Сейчас-то он был в сером костюме.

«И обязательно длинный плащ».

Насколько он понял из воспоминаний прежнего Кольера и своих наблюдений, внешнему виду тут уделяют серьёзное внимание. Внешний вид имеет смысл, несёт значение, он как визитная карточка и удостоверение личности. Но при этом, надев классический костюм-тройку, ты не можешь ржать, как портовый грузчик. А если касаться дам, то в облачении леди нельзя (именно нельзя) позволять себе какие-то эпатажные выходки в стиле малообразованной селянки. Могут без шуток вызвать секураторов, дабы выяснить, с кого ты снял приличное облачение. Может быть аристократу нужна помощь, обворовал ты его. Или тебя нужно принять, например, за ограбление.