Мой настоящий - Россиус Анна - Страница 2

Вот и ответ. Марина знает обо мне. Неужели, её устраивает такое положение вещей?

– Я всё решу с ней. Скоро. Обещаю.

Им приносят бутылку в ведёрке со льдом и бокалы. Антон наливает сам. Протягивает девушке, они чокаются.

– А девочка? – равнодушно интересуется Марина. – И имущество делить придётся.

– Не беспокойся об этом, ладно? Я тебя люблю. С Аней сложностей не возникнет. Она сделает так, как я скажу.

Слёзы текут ручьём. Ненавижу его всей душой! Задыхаюсь от едва сдерживаемых рыданий – так мне больно сейчас.

Он ведь измучил меня. Всё убеждал, что без наследника семья – не семья. И не слушал врачей, которые говорили о несовместимости.

Несколько беременностей закончилось выкидышами на разных сроках.

Я тяжело восстанавливалась после каждого и долго не могла прийти в себя. Эти потери были моим личным адом, в котором я горела месяцами.

Убеждала себя, что это нужно пережить ради него, ради нашей семьи.

Антон это как должное воспринимал. Не получилось опять? Подумаешь… Получится в следующий раз.

Поддерживал, как мог и как умел. Мужчины вообще по природе своей малоэмоциональны. Думала, в этом причина.

Но с этой Мариной он совсем другой. Потому что любит её, наверное.

Наш брак с Гараниным с самого первого дня был фальшивым, устроенным родителями против моей воли. Но от этого мне сейчас ничуть не легче.

Аня

– Маргоша, привет, – говорю в трубку сестре-двойняшке, и голос свой не узнаю. – Ты можешь забрать нас с Мией у торгового центра на Сретенке?

– Конечно! Буду через пятнадцать минут! А что с твоей тачкой?

А ничего с ней. Руки на руле трясутся, и дорогу не вижу из-за слёз.

– Не завелась, – вру.

– Ладно. Скажи моей сладенькой ягодке, что сейчас тётя Марго приедет и всех спасёт…

Отключаю звонок и поворачиваюсь к дочке. Она играет подвесной каруселькой на детском кресле и не подозревает, какая у мамы случилась только что трагедия.

Хочется дать волю слезам, но напугаю малышку. Поэтому просто сижу и всхлипываю.

Вернуться бы сейчас в детство. Когда мы с любой проблемой бежали к нашей няне Серафиме Петровне. И не было на свете такой проблемы, которую она не могла бы решить.

Почему не к маме?

Маму беспокоить было нельзя. У неё важная, ответственная работа. Какая именно? Мы с Марго не понимали, слишком сложно это было для детских умов.

Зато быстро сообразили кое-что другое.

К старшей дочери Кристине родители относились иначе. Она – умница, отличница, гордость семьи Образцовых.

А поздно родившаяся двойня оказалась помехой в блестящей карьере, которую маме пришлось поставить на паузу.

Счастье, что нас – двое. Мы всегда были друг за дружку горой, и нам не было одиноко.

Я по характеру – мямля, и с равнодушием родителей просто смирилась. Марго же – наоборот. Она – настоящая бунтарка, оторва, ходячее наказание. Как только мама её не называла.

Мама. Что скажет мама, если узнает…

Когда я выходила замуж за Антона Гаранина, успешного бизнесмена и владельца крупной сети аптек, она впервые меня похвалила. Вспомнить бы… Вот: "Брак с этим мужчиной, Аня – первое и пока единственное твоё достижение в жизни. "

Она на протяжении нескольких лет наблюдала за моими бесплодными попытками родить Антону желанного сына. И была на его стороне.

"Если ты не преуспела ни в чём другом, значит будь при муже хорошей женой и не жалуйся. Разве Антон много от тебя хочет?"

Оказалось, он хочет невозможного.

Но мама была непреклонна. И о разводе даже заикаться не велела.

Почему я её всегда слушала, пыталась заслужить одобрение? Почему не могла быть такой же сильной, решительной и бесстрашной, как Марго?

Да и не такая уж я никчёмная. До замужества от скуки не страдала и не собиралась бездельничать потом. Но так уж вышло.

Протягиваю руку к детскому креслу. Миюша, до этого момента сосредоточенно перебиравшая игрушки, ловит мой взгляд и улыбается. Хватает за палец и крепко сжимает его.

– Моя умница. Скоро болтать начнём, да?

Вижу, как внедорожник сестры паркуется рядом. Вскоре она забирается к нам, на заднее сидение.

– И давно мы тут сидим?

– Недавно. Я сразу тебе позвонила.

Марго перегибается через переднее пассажирское кресло и чмокает малышку в щёки.

– Пусти меня за руль, я гляну, почему не завелась…

– Завелась. Я тебя обманула.

Она обеспокоенно смотрит на меня. Видит заплаканное лицо.

– Что стряслось. Говори быстро.

Молчу пару минут. В таком признаться стыдно даже сестре-близняшке.

– Я случайно увидела Антона с другой. Она красива, моложе меня лет на пять. И беременна.

Маргоша молча хлопает глазами.

– У этого козла – любовница?!

– Марго…

Она превращается в свирепую фурию.

– Ты их застукала только что? Где?

– В торговом центре на втором этаже – ресторан. Столики от холла отделяет только низенькое ограждение. Я просто мимо шла. И тут они.

Сестра выпрыгивает из машины и уносится в сторону стеклянных раздвижных дверей.

Искренне надеюсь, что они там не встретятся.

Но минут через десять надежда улетучивается. Она их нашла. И вернулась вся растрёпанная, взмыленная, но довольная.

– Это что?! – холодею, заметив свежую алую кровь у неё на костяшках правой руки.

– Всекла ему как следует. Скотина, кажись, и не понял, что это не ты была. Ну, кого ждём? Поехали отсюда!

Аня

Я кое-как проезжаю квартал. Потом мы с сестрой меняемся местами – она садится за руль.

– Не реви! – пытается подбодрить Марго. – Радоваться нужно, что застукала его сейчас, а не еще лет через пять!

– Я бы предпочла вариант, где у моего мужа нет любовницы вообще.

Несколько минут мы едем молча, размышляя каждая о своём. Я немного успокаиваюсь.

– Значит так, Ань. Сейчас в вашу квартиру за вещами, потом ко мне.

Меня аж передёрнуло.

– Я не смогу туда сейчас зайти.

– Сопли подберёшь и сможешь. Документы, деньги, драгоценности. Знаешь хоть, где это всё лежит?

– В сейфе, наверное. Но…

Марго смотрит на меня в зеркало, как на дурочку. Вздыхает, качая головой.

– Без "но". Половина всего совместно нажитого барахла принадлежит тебе.

– Я ничего не нажила за годы брака.

– Потому что твой Гаранин так захотел. Ты о себе совсем забыла. Всё только для него…

Не хочу спорить. Сестра права. Она не единожды говорила, что у нас с Антоном отношения нездоровые. Но других себе и представить не могла. Зачем? Он же мой муж, и другого у меня никогда не будет. И вообще, все пары – разные. И любят люди друг друга по-разному.

Встряхиваю головой.

Теперь это в прошлом. Тошнит от мысли, что ко мне прикоснётся какой-нибудь мужчина. Я ненавижу их всех теперь.

– Как думаешь, он обрадуется, если я уйду тихо и без скандала? Так, чтобы никто не узнал? Не хочу, чтобы нашу ситуацию обсуждали.

– Обрадуется, конечно, – ехидно хмыкает Марго. – Но ты не уйдёшь тихо и без скандала.

Боже, что ещё она задумала?!

– Ну конечно, ты же ему врезала при всём честном народе!

– Жалею, что мало. А бабе этой повезло, что беременная. А то я бы с неё начала…

Миюша переводит взгляд с мамы на тётю и смеется. Милый малыш, совсем ничего не понимает, к счастью.

– Придётся маме сказать…

От этой мысли бросает в холодный пот.

– И что, Ань?! Можно подумать, ты в чём-то виновата…

– Сама же знаешь… я всегда во всём у неё виновата.

– Хватит уже! Я за тебя возьмусь! Разберемся с твоим козлом. Нужно сделать вас с Мией от него независимыми, прежде всего. Есть у меня подозрения, что он не захочет разводиться. И нам нужны в этом споре весомые аргументы.

– Мия всё равно ему не нужна. Вряд ли он станет меня останавливать.