Что на ужин? Развод. Супер! (СИ) - Ош Элен - Страница 11

Но потом… Потом в мое блаженство врываются звуки. Сигналы машин, крики водителей, чьи-то удивленные возгласы. Оказывается, мы стоим посреди дороги и перегородили движение.

Ошарашенно отстраняюсь. Смотрю на него. Он смотрит на меня. В его глазах — то же смятение, что и в моих.

— Теперь легче? — спрашивает он.

Киваю. И это чистая правда. Вроде как выпустила пар. Но легче не стало. Все гораздо хуже. Возбуждение только усиливается. Чувствую себя так, будто меня ударили током. Все тело горит огнем. Хочу его. Прямо здесь и сейчас.

Но нельзя. Нельзя так просто отдаться первому встречному. Хотя… Почему бы и нет?

В голове борются два противоречивых желания. Одна часть меня кричит: "Беги! Это безумие! Ты же мать! Ты же приличная женщина!". А другая шепчет: "Хватит себя сдерживать! Ты достойна счастья! Ты достойна любви!".

В животе начинают летать бабочки, а в голове навязчиво крутится только один вопрос: "Что там с тортом». А то вдруг этот поцелуй так и останется единственным ярким моментом за сегодня.

(Марк)

Вот черт, что это сейчас было? Как школьник, ей-богу! Наклейка эта дурацкая, конечно, подтолкнула: «Ищу мужа». Но дело-то не в ней. В незнакомке дело. В ее глазах, полных отчаяния. Как будто весь мир рухнул. И запах… Ваниль, нежность, что-то такое домашнее, чего я давно не чувствовал. Сладкая ловушка какая-то.

Но хватит витать в облаках, надо возвращаться в реальность. Машины сигналят, водители матерятся. Сейчас еще гаишники приедут, вот будет весело. Надо брать ситуацию в свои руки.

— Как тебя зовут? — спрашиваю, стараясь сохранять хоть какое-то подобие спокойствия.

— Ольга… — выдыхает она. Имя, как имя, но звучит как музыка.

— А я Марк. Торт в мою машину, вещи забирай и пересаживайся, — командую, как генерал какой-нибудь.

— Зачем? — смотрит на меня непонимающе.

— Спасаю твою жизнь, — отвечаю, — ты в таком состоянии за руль не сядешь.

И ведь правда, дрожит, как лист на ветру. Сам отгоняю ее тачку на обочину. Хорошо хоть, повреждения небольшие, бампер царапнулся и фара треснула. Потом разберемся. Запрыгиваю в свой Range Rover, Ольга сидит рядом, вся какая-то потерянная. Вопросов в глазах — уйма.

— Ты не будешь гаишников вызывать? — спрашивает тихо.

— Нет, — отвечаю, — договоримся.

Мне сейчас меньше всего нужны разборки с полицией. Да и жалко ее, видно же, что не специально.

Едем в какой-то ресторан, куда она этот чертов торт должна доставить. По дороге молчит, смотрит в окно. Наверное, проклинает меня всеми словами, которые знает.

У ресторана помогаю ей вытащить этот тяжеленный торт. Ну и громадина! Как она его одна таскает?

Мог бы свалить, честно говоря, дел полно. Но что-то держит. Любопытство, наверное. Хочется посмотреть, что будет дальше. Провожаю ее в какой-то закуток, который, видимо, ей выделили для финальной отделки.

И вот тут начинается самое интересное. Она достает из сумки целый арсенал кондитерских инструментов. Крема, посыпки, какие-то шприцы, кисточки… Как у хирурга, блин! И начинает колдовать над этим тортом.

Я стою в стороне, наблюдаю. Сначала просто так, из вежливости. А потом… Потом начинаю завороженно следить за каждым ее движением. Как она аккуратно замазывает трещины, как виртуозно наносит узоры, как придает торту какую-то невероятную свежесть и аппетитность. И торт словно оживает. Превращается из потрепанного жизнью десерта в настоящий шедевр.

И в этот момент я вижу ее совсем другой. Не заплаканной, не растерянной, а собранной и сосредоточенной. Светится изнутри, когда занимается своим делом. В ее глазах — огонь, в руках — мастерство. И я… Я просто не могу отвести от нее взгляд.

Господи, какая же она красивая! Даже с этим кремом на щеке и в этом нелепом фартуке. И от нее пахнет ванилью… Этот запах сводит меня с ума.

Вдруг понимаю, что ужасно хочу к ней прикоснуться. Провести рукой по ее волосам, убрать этот крем с щеки, обнять ее крепко-крепко. Но боюсь спугнуть, нарушить эту атмосферу.

Она заканчивает работу, отступает на шаг, чтобы оценить результат. И на ее лице появляется улыбка. Настоящая, искренняя, такая, что все вокруг словно озаряется светом.

И вот тут мне сносит крышу. Все. Моим принципам конец. Забываю о дочери, о работе, о своей чертовой осторожности. Просто не могу больше сдерживаться.

Подхожу к ней, беру ее за руку. Она вздрагивает, смотрит на меня вопросительно.

— Прости, — шепчу, — ты такая… невероятная… Я не могу удержаться.

И целую ее. Снова. Но на этот раз все по-другому. Не грубо и напористо, как тогда в пробке, а нежно и трепетно. Словно боюсь ее сломать. Чувствую, как она отвечает на мой поцелуй. Сначала робко, неуверенно, а потом… Потом все сильнее и сильнее. И я понимаю, что она тоже этого хочет.

Прижимаю ее к стене, чувствую ее тело своим. Она такая мягкая, теплая… И от нее пахнет ванилью… Господи, как же я хочу ее!

Она стонет мне в губы, и этот звук заставляет меня потерять контроль. Мои руки скользят по ее спине, опускаясь ниже, к ягодицам. Вжимаюсь в нее пахом, чувствую ее возбуждение. И понимаю, что она готова.

— Я хочу тебя, — шепчу ей на ухо, — поехали ко мне? Потом заберем твою машину… Смотрю в ее глаза, вижу там смятение, желание, страх. И надежду. Что я творю? Но остановиться уже не могу. Да и не хочу.

(Ольга)

Марк… даже имя какое-то… породистое, что ли. Как будто из другой жизни. Успешный, уверенный… И вдруг — я. С тортом, с соплями, с наклейкой дурацкой на стекле машины. А он… Как Джеймс Бонд, честное слово! Спаситель мой. Взял все в свои руки, как настоящий мужик. И ведь помог! Не упала я в грязь лицом перед заказчиком, и все благодаря ему.

А потом… эти поцелуи… Господи, да я так не целовалась со времен… да я и не целовалась никогда так, если честно! А он еще и «поехали ко мне» … И я… дура… сказала «да»! Совсем крышу снесло бабе, это точно.

Сижу в его крутой тачке, смотрю в окно и думаю: "Куда я качусь?" Ну вот зачем мне это все? Муж бросил, сын балбес, но любимый, а тут еще и этот Марк… красивый, зараза, но… чужой. И машина у него вон какая… Небось, баб у него как тортов у меня, что не неделя так новый, а то и по три сразу.

Подъезжаем к какому-то дому. Точнее, не к дому, а к коттеджу! Два этажа, газончик, вид на море… Живет, как царь. Хотя, может, он и есть царь? Не додумываю, потому что он поворачивается ко мне и… снова целует.

— Марк, может, не надо? — шепчу я, пытаясь остановить этот водоворот страсти.

— Надо, Оля, надо, — отвечает он, а голос хриплый, возбужденный. — Ты даже не представляешь, как надо.

И снова его губы, его руки… Кажется, я уже ничего не контролирую. Просто отдаюсь ему, этому моменту. Забываю обо всем на свете. А он… Он знает, что делает. Чувствует меня, как никто другой.

Не замечаю, как оказываюсь у него на руках. Охренеть! При моих лишних килограммах он несет меня, словно хрупкую принцессу. Невольно вырывается смех, и я, сама не осознавая, обвиваю его шею руками.

— Ты чего? — спрашивает он, улыбаясь.

— Да так…

Внутри дома тепло, как в его объятиях. Лучи солнца пробиваются сквозь занавеси, лаская мягкий диван и рассеивая полумрак. Кажется, будто сама атмосфера шепчет о романтике. И вот он снова целует меня. И все. Мой разум растворяется в этом поцелуе, словно утренний туман.

Его руки скользят по моей спине, задирают футболку. Я даже не успеваю понять, что происходит, как оказываюсь без нее.

— Марк… — шепчу я, пытаясь хоть что-то сказать.

— Тише, Оля, тише, — отвечает он, его губы уже на моих сосках.

Черт, как же это хорошо! Неимоверно хорошо! Его губы терзают мою грудь, и я стону от удовольствия. Забываю обо всем на свете.

Его руки сжимают мои ягодицы сквозь ткань джинсов. И тут он шепчет мне на ухо: