Правильный лекарь. Том 11 (СИ) - Измайлов Сергей - Страница 6

— Не преувеличивай, ты мой друг и на тебя мне времени не жалко, но так тормозить, как это было в прошлой жизни, я не собираюсь. Поэтому, если понравилась девушка, я не вижу смысла полгода ходить подмигивать, а только потом в первый раз поздороваться, а ещё через год пригласить в кино. Этот вариант мне не подходит. Да к тому же я сразу заметил её интерес ко мне, тогда тем более нечего мять воротник, надо делать шаг первым и сразу в упор.

— В этом ты прав, — улыбнулся я. — Многие своё время ценить не умеют и долго раздумывают, не решаются сдвинуться с места. А у тебя с твоим отношением к жизни будет всё, как ты захочешь. Тебя подвезти куда-нибудь?

— Было бы здорово, — сказал Валера и улыбнулся в ответ. — Я тебе сейчас скажу адрес.

Через десять минут мы подъехали к небольшому особняку недалеко от центра, на крыльце уже стояла улыбающаяся Евдокия. Увидев подъезжающую мою машину, немного смутилась.

— Ну, я пошёл, — сказал Валера, махая ей рукой в окно. — Стоит уже ждёт, красотуля моя. А с тобой тогда в другой раз посидим в каком-нибудь трактире, хорошо? Не обижаешься?

— Глупый вопрос, конечно нет! — рассмеялся я. — Наоборот, я рад за тебя, что ты так пьёшь жизнь большими глотками. Будь готов к новому большому глотку завтра, к Кораблёву поедем.

— О! Вот это дело, ну тогда до завтра.

Валера схватил большой букет, который он купил в лавке неподалёку от управления полиции, вышел из машины и бодрым шагом направился в сторону ожидающей его девушки. Я помахал ему вслед, но он не видел, зато увидела Евдокия и помахала мне.

Я посмотрел на часы, ещё не было и шести. Тогда я вполне могу успеть убить сегодня ещё одного зайца, если у этого нет на сегодня других планов. Отъехав в сторону пару кварталов, я остановился, достал телефон и набрал Курляндского.

— Ты наконец-то вспомнил номер моего телефона? — проворчал старик. А чего я ожидал? Сам виноват. — Или просто все остальные не отвечают?

— Прости, дядя Гот! — виноватым голосом протянул я. — Суета, маета, наука всякая, а скоро университет открывать.

— Хватит балаболить уже, — в том же сварливом тоне продолжил Курляндский. — Если хочешь поговорить, то приезжай, не люблю я все эти ваши телефоны, не разговор это.

— Так я и хотел заехать на чай, если вы не против, — сказал я, стараясь не обращать внимания на его тон. Уже всем известно, что он человек настроения, но точно не гад какой-нибудь, а просто вредина. Добрая вредина, кстати, как я успел выяснить. — Ты же не против, если я приеду с девушкой?

— Нечего тут ко мне девок всяких возить! — буквально рявкнул он, заставив меня открыть рот от удивления. — Невесту свою вези, а про девок забудь, слушай старика!

— Хорошо, дядя Гот, — ответил я и рот снова невольно расплылся в улыбке. И как человек умудряется говорить хорошие вещи так, что они сначала пугают? Талант, а его, как говорится… Ну вы поняли. — Сейчас заеду за Настей, и мы скоро будем. Могу Илью с Лизой по пути подхватить.

— Нечего их подхватывать, — недовольно буркнул Курляндский. — Они уже сами сюда едут, уже скоро будут. Вот и поговорим тогда.

Курляндский без предупреждения бросил трубку, а у меня несмотря на его недовольные интонации появилось почти праздничное настроение. Словно я еду к любимому дедушке рождество отмечать.

Настя такое увеселительное мероприятие одобрила, быстро собралась и через десять минут моего ожидания у парадной уже села в машину. Мы решили сделать небольшой крюк и заехали в кондитерскую за тем самым тортом, что я покупал, когда шёл на встречу с Волконским в доме тёщи градоначальника. Это может и не шоколад со стола императора Бельгии, но тоже достойный десерт к чаю.

Дворец Курляндского было не узнать. Из огромных мрачных почти руин он превратился в городскую достопримечательность. Любо дорого смотреть. Даже бронированную дверь покрасили и украсили так, что теперь она снаружи смотрелась вполне гармонично, а не как вход в золотохранилище. Вот только на звонок он реагировал, как обычно. Мы простояли на крыльце на ветру минут пять, не меньше. Потом дверь начала плавно открываться и на пороге нас ждал дядя Гот собственной персоной. Ну почему он никак не наймёт себе дворецкого?

— Ну, привет, племянничек, — мягким голосом сказочника произнёс Курляндский и его до этого суровое лицо расплылось в приветливой улыбке. Катастрофически не хватало музыки из передачи «в гостях у сказки». — И ты, Настенька, здравствуй!

Меня всегда поражало с какой скоростью может меняться его настроение, но сейчас он побил все рекорды. Он повёл нас за собой по анфиладам комнат, хвастаясь новыми картинами, восстановленными фресками на стенах и потолке, отреставрированной мебелью и золочёными канделябрами. Маршрут к обеденному залу в этот раз несколько удлинился за счёт экскурсии. Готхард Вильгельмович без устали рассказывал по пути про все достопримечательности, да так профессионально, словно проходил курсы и практику при Эрмитаже.

Он не переставал рассказывать и когда мы вошли в обеденный зал, где за столом уже сидели Илья с Лизой. У Юдина глаза были больше, чем у совы, когда он увидел цветущего Курляндского.

— Вы пока проходите, присаживайтесь, а я сейчас приду, — заговорщицки подмигнул нам дядя Гот. — Распоряжусь насчёт ужина. Тортик можешь на стол поставить.

С этими словами он вышел через другую, более неприметную дверь.

— Ты его в какое место поцеловал? — полушёпотом спросил меня Илья, склонившись поближе, словно опасался, что Курляндский его услышит. — Он тут всё рычал ходил, бухтел, а тут как подменили.

— Никуда я его не целовал! — рассмеялся я. — Видимо дядя просто очень любит своего племянника.

— Расскажи рецепт, — так же шёпотом продолжил Илья, Лиза молча улыбалась и косилась на него. — А то может он и жениха своей внучки так же полюбит?

— Не расскажу, — сказал я и показал ему фигу. — Это слишком тонкие материи, чтобы выдавать кому ни попадя.

— Это кто? — возмутился Илья уже в голос. — Это я-то кто ни попадя?

— Да угомонись ты, — хмыкнул я. — Нет никакого рецепта. Он тоже на меня рычал, когда я ему позвонил. Я сам не ожидал, что он такой лапочкой окажется, когда сюда ехал.

Илья хотел что-то ещё сказать, но в это время открылась дверь и зашёл Курляндский. Он сел напротив нас и создалось ощущение, что мы пришли на занятие, а он наш преподаватель. А что, он идеально подходит на эту роль, язык хорошо подвешен. И студентов в страхе держать сможет при необходимости.

— Ну, рассказывай, Саш, о чём ты хотел поговорить? — спросил Курляндский. Теперь он уже не был медовым одуванчиком, а просто спокойным и расслабленным.

— Ты уже ведь знаешь, что строится новый медицинский университет? — спросил я.

— Знаю, — кивнул он, сразу став более серьёзным и сдвинул брови. — Но, так и знай, работать туда не пойду!

Слова Курляндского меня просто ошарашили, хотя я и ожидал нечто подобное, учитывая его склонность к затворничеству. Судя по всему, уговорить его будет очень сложно, но можно постараться.

— Дядя Гот, я даже не успел ничего рассказать, а вы сразу вот так, — спокойно произнёс я, хотя у самого настроение немного подпортилось. — Почему так категорично?

— Все кругом прекрасно знают, что я за пределы своего дворца никуда не выхожу, — недовольно произнёс Курляндский. — Я даже по своему парку не гуляю, если ты до сих пор не в курсе. Мой садовник работает только для хорошего впечатления для гостей и для вида из окна. Если ты обратишь внимание, самые красивые участки — это вокруг дворца и от него до ворот, а дальше всё кое-как.

— Да, я замечал, что эти участки отличаются, но насчёт «кое-как» не согласен, у вас отличный садовник, — ответил я, спокойно глядя ему в глаза. Кажется, это помогло, он тоже начал успокаиваться. — Но я ни разу не слышал историю о том, почему вы стали таким затворником.

— Хочешь сказать, что Панкратов тебе не рассказывал? — удивлённо спросил Курляндский.