Шайтан Иван 5 (СИ) - Тен Эдуард - Страница 1

4 апреля 1841 года. Пятигорск.

Наконец мы добрались до Пятигорска. И солнце ярче и трава зеленее, а воздух, мечта чахоточного больного. Отправил оружейников домой, на базу, в сопровождении Саввы и Эркена. Наказной атаман увидев меня при полном параде хмыкнул, откровенно удивился и явно обрадовался.

— Ну здравствуйте, ваше сиятельство. Рад приветствовать вас в нашей глухой провинции и как вы только решились вернуться? Граф, спаситель цесаревича, Владимир третьей степени. — генерал картинно развёл руками.

— Полно вам, Николай Леонидович, засмущали меня совсем. — сказал я, скромно опустив голову.

— Нет, Пётр Алексеевич, я требую чтобы вы раскрыли мне секрет вашего столь стремительного возвышения. Подумать только к императору запросто, без предварительного прошения.

— А это вы откуда узнали? — искренне удивился я.

— Вы удивлены? Про вас весь Петербург судачит последние два месяца. Казачий выскочка, прыщ на ровном месте, еще перечислять? — рассмеялся он.

— Про перстень, мне писал, мой хороший товарищ, статский советник Мукачёв, служит в канцелярии его величества. От него и все известия.

— Ладно, полковник, Петербург далеко, пора нашими делами заниматься. Принято решение об организации трёх сотен. В полки отданы распоряжения о сборе казаков первого года службы. Терский, 2 Кизлярский и Моздокский. Ваши две сотни прикроют левый фланг. Деньги на вооружение выделены, отдельно получите на снаряжение. Остальное сами, не мне вас учить.

Вкратце описал генералу инцидент с военным заказом.

— Как я понимаю вы не допустили утечки денег, — усмехнулся Колосов.

— Правильно понимаете, ваше превосходительство.

— Все выделяемые на ваш батальон средства передаю в ваше ведение. Суммы оговорены и утверждены. Что интересно, Пётр Алексеевич, все приказы, относительно вас, исходят от цесаревича. Он является главным атаманом всех казачьих войск, но все деньги проходят через финансовый департамент военного министерства, прежде чем попасть к нам. Полковник Кудасов, у нас, начальствует в финансовом отделении. Все вопросы оговаривайте с ним.

— Ваше превосходительство, прошу утвердить назначение сотника Долгорукого на должность начальника штаба, с присвоением чина есаула.

— Я не против. Сходите к начальнику штаба и подготовь все приказы, я подпишу. И поторапливайтесь, полковник, время не ждёт.

— Слушаюсь, ваше превосходительство.

Ещё три дня я бегал с Андреем и закрывал все вопросы. Мы вместе посетили генерал-лейтенанта Мазурова. Приятно побеседовали и я, оставив Андрея, отпросился у генерала. Подполковник Шувалов, увидев меня, просто задохнулся от удивления.

— Пётр Алексеевич, как такое возможно, на вас свободного места нет, всё завешено орденами. Бог ты мой, Владимир третьей степени, Анна второй. Владимир, как я понимаю, за спасение цесаревича?

— Да, Александр Константинович. Вы забыли, что я, ко всему, ещё и граф.

— Простите не разумного, ваше сиятельство. Впредь, более, не повториться. — Деланно смутился Шувалов. Он вкратце описал мне обстановку на нашей линии. Мы договорились с ним, как только я приведу в порядок все дела на базе, я приеду для более полного общения с ним. Мы с Андреем поселились в гостинице. Сенин, хозяин гостиницы, был тоже заметно удивлён моим преображением. Когда он поздоровался со мной обычным образом, а Андрея приветствовал как князя, ваше сиятельство, тот сделал ему замечание.

— Вам следует знать, перед вами, граф Иванов-Васильев, Пётр Алексеевич, прошу запомнить.

— Простите, ваше сиятельство, не ведал об этом.

— Не смущайтесь, Архип Петрович, дело прошлого. Нам с князем номера рядом.

— Да, конечно, прошу вас, ваше сиятельство, — совсем растерялся Сенин. Вечером я в простой черкеске и папахе в сопровождении Аслана поехал к Ашоту. Вечер был теплым, темнота уже опустилась на город. Ашот встретил меня на пороге дома, как будто знал о моём визите.

— Здравствуй, Петр Алексеевич, дарагой, надеюсь ты разрешишь мне, когда мы одни, без чинов. Если нет, ты скажи, мне не трудно, а тебе приятно? — улыбнулся Ашот. Было видно, что он действительно рад мне.

— Будет тебе, Ашот. Как у тебя обстоят дела? Самое главное, как моя просьба.

— Не беспокойся Пётр, все, что нужно, я сделал. Мои люди постараются выполнить твою просьбу. Тем более, ты щедро всё оплатил. Единственно хочу напомнить тебе, что не всегда получается, как задумано, по причинам не зависящим от нас. В остальном всё идёт, слава богу. Караван ведёт самый опытный и преданный мне караванщик. Ждём караван приблизительно 10 мая. Он совсем не большой, надеюсь, проскочит незаметно.

— Как он будет идти? — поинтересовался я.

— Сначала морем, до определённого места, потом через дальний, Азокский перевал, спустятся на равнину и прямиком к тебе. Это самый удобный вариант. Тем более не надо идти через горы. — Ашот улыбнулся. — Петр, может разрешишь в дальнейшем пользоваться этой дорогой. Клянусь, ничего запрещённого. Хочу товары для Базара привозить.

— Я подумаю, Ашот, после того, как выполнишь мою просьбу. Пришлёшь доверенного человека, который знает дорогу и караванщика. Я буду встречать караван у перевала.

— Хорошо, 5 мая, он будет у тебя, скажет, что от меня. Теперь давай отметим твоё возвращение. Я действительно рад видеть тебя, Пётр.

Поздно вечером встретил Андрея. Уставший, но довольный, уже с эполетами есаула, он стал докладывать о проделанной работе. Отправил его спать и только собрался завалиться в кровать, ко мне пришёл Куликов.

— Добрый вечер, Пётр Алексеевич, простите за беспокойство, но мне необходимо переговорить с вами. Я слышал, что вы собираетесь отбыть к себе.

Куликов был одет в гражданский сюртук и напоминал заурядного обывателя, мелкого чиновника. Глянешь и не запомнишь.

— Проходите, Жан Иванович, я вас слушаю.

— Подполковник Булавин ознакомил меня с делами и сведениями, которые они смогли собрать по местным делам, связанными с вопросами провиантского и прочего довольствия воинских частей и формирований. Я предпочитаю начинать работать со среднего звена. Так вот, в вашем казачьем войске, интендантскими вопросами ведает некто полковник Кудасов. Зная ваше отношение к махинациям и другим неприятным проявлениям казнокрадства, хотел просить вас, пока, Пётр Алексеевич, повторяю, пока, не проявлять свою заинтересованность в его делах. Поверьте мы работаем, заведено следствие и собираются материалы подтверждающие все факты воровства и превышения своих служебных полномочий. Через некоторое время я уеду в Тифлис и продолжу работу там, естественно инкогнито. Официальное известие о моей работе и вообще присутствии в Кавказском округе лишь спугнёт не чистых на руку господ и они начнут прятать концы. Правильнее всего проделать всю возможную работу, доложиться начальству и после принятия решения, самого главного начальника, нанести молниеносный удар по всей цепочке. Даже по приблизительным прикидкам будут фигурировать весьма серьёзные персоны. Поэтому будем реалистами, Пётр Алексеевич и возможно, позже, мне понадобиться ваша помощь в виде нескольких надёжных пластунов прикрывать меня. Я, в отличие от вас, сугубо гражданский человек и не смогу эффективно противостоять своим недругам.

— Я понял вас, Жан Иванович, скажите когда нужно и я выделю вам двоих бойцов, можно больше, по вашему желанию. Неужели начальство решиться тронуть самые верха?

— Мне кажется после доклада Великого князя Павла, о том, что творится здесь и доклада моего прямого начальства, главный закусил удила и настроен решительно. Но прошу вас не предпринимать самостоятельно никаких действий, в крайнем случае посоветуйтесь с Булавиным. Тем более он относится к вам с уважением и симпатией.

— Хорошо, Жан Иванович, я поступлю, как вы советуете. Завтра мы уезжаем.

По пути домой Андрей подробно изложил о том что ему удалось сделать, обсудили самые насущные проблемы. Отметил про себя выросший уровень командного мышления и более широкого взгляда у моего начальника штаба. Осталось привить Андрею штабную культуру ведения штабных дел. В Семёновке застали в приказной Соловьёва и Дорожного.