Дизайн своего мира - Назарова Ольга - Страница 5

Лиза первый раз с момента прихода домой улыбнулась.

– Вот и она улыбается… мило так, ласково. Ровно до момента, когда противник загнан в угол, – хмыкнула Света. – Так что не смущайтесь и не обманывайтесь её внешним видом.

Лизе на внешний вид было наплевать, ей нужна была помощь! Правда, безмятежность, навеваемая внешним видом Матильды Романовны, тоже сделала своё дело – Лиза почти не плакала, устроившись под тентом за дальним столиком открытого кафе, расположенного в парке.

– Не переживайте так, возможно, мне удастся вам помочь, – мягко проговорила Звонникова, автоматически анализируя возможную клиентку. Да, заезженная, крайне неухоженная молодая женщина. Ей вряд ли больше тридцати, а выглядит старше. Да, совсем недавно пережила какое-то сильное потрясение, но старается с собой справиться, не истерит, хотя, судя по краткому Светиному изложению событий, поводы к этому у неё есть, и ещё какие!

Лиза коротко рассказала обстоятельства, при которых сделала запись разговора, а потом включила её.

Матильда Романовна слушала очень внимательно, не пропуская ни слова. При этом она была абсолютно бесстрастна, хотя та же Светлана гневно сверкала глазами и теребила тонкими пальцами край скатерти, которой был покрыт их столик.

– Что же… ситуация мне ясна. Если позволите, я хотела бы задать вам несколько вопросов.

Матильда спрашивала какие-то мелочи, детали, которые казались Лизе абсолютно несущественными, но она, понимая, что сама вовсе не профессионал, и понятия не имеет, что важно, а что нет, послушно отвечала.

Откуда ей было знать, что Матильда не только данные собирала, но и её саму проверяла, а точнее её реакцию – всегда хорошо понимать, с кем именно имеешь дело.

Когда же Матильда Романовна заговорила, Лиза поначалу сильно расстроилась.

– Я очень вам сочувствую, но сразу хотела бы вас предупредить, что Светлана абсолютно права – суд вряд ли примет эту запись в качестве доказательства…

– Но я не понимаю… Они же так всё подробно рассказывают!

– Да, к сожалению, у нас практически все граждане свято уверены в том, что аудиозапись крайне важна и ценна в суде. Главное записать, и дело в шляпе! Но это вовсе не так – правовые особенности. Аудиозапись судами и судьями традиционно очень нелюбима. Она рассматривается в гражданском процессе, как некое «недодоказательство» – весьма неудобное и ненадёжное. Единственный бесспорный шанс приобщить аудиозапись к материалам дела – если оппонент САМ признаёт её правдивость.

Матильда аккуратно отпила чай и продолжила:

– Сами понимаете, редко кто признаёт… А вот, если НЕ признаёт, то претензии к допустимости доказательства сразу появляются в огромном количестве, причем как предусмотренные, так и не предусмотренные законом. Честно вам скажу, суд сделает всё, чтобы отвергнуть запись, и не проводить по делу экспертизу. Более того, вашим оппонентам будет достаточно просто не признавать факт того, что разговор имел место быть и не опознавать свой голос на записи. В этом случае суд отвергнет это доказательство. Вероятность этого практически стопроцентная, даже экспертизу никто назначать не станет.

Матильда Романовна сочувственно покосилась на расстроенную клиентку.

– Неужели же никогда запись не принимается? – совсем растерялась Лиза.

– Почему же? Принимается, конечно. Но, только тогда, когда это разговор между вами и оппонентом, и, если можно понять, когда и где происходил разговор. Наиболее опытные люди в начале разговора как бы невзначай говорят, где они находятся, перечисляют участвующих лиц и упоминают сколько времени, конечно, вписывая это в уместную форму, а уж потом продолжают разговор по существу. И даже имея такую запись, на правильном носителе, с заверенной расшифровкой разговора, надо рассчитывать, когда правильнее с ней выступить. Лучше даже предъявлять запись не заблаговременно, а неожиданно – это повышает шансы на признание записи оппонентом.

– Как всё сложно, – Лиза силилась улыбнуться. – Но, получается, что у меня шансов нет никаких, да?

Матильда Романовна покрутила на пальце кольцо с изумрудом и неожиданно улыбнулась.

– А это зависит от того, что именно вы хотите сделать? Добиться справедливого наказания мошенников в суде или вернуть свои деньги?

– Вернуть деньги! – твёрдо ответила Лиза.

– Тогда… мы могли бы действовать слегка нетривиальными методами. Рискнёте? – улыбка стала совсем молодой и даже слегка хулиганской.

– Рискну однозначно! – решительно ответила Лиза. – Понимаете… я, дура, конечно, наверное, поделом мне, что так ему верила, мне и знакомые говорили, что так нельзя… но мы действительно любили друг друга, он работал как проклятый, говорил, что всё это ради нас, нашего ребёнка, экономили мы тоже вместе, как мне было ему не верить? А теперь… получается, я восемь лет пахала на его мать и на него самого, но даже не это самое ужасное – там же деньги моих родителей! Мне их так жалко!

Матильда Романовна мягко покачала головой.

– Ничего вы не дура, и не надо на себя наговаривать. Понимаете, я уже много лет наблюдаю одну и ту же картину – многие люди уверены, что они точно знают, как нужно и можно жить их знакомым и просто другим людям. Активно рассказывают, что верить никому нельзя, надо подстраховываться. И знаете, практически ни один из них не сможет выйти с целым кошельком, если попадётся в лапы профессионального мoшeнника. Просто потому, что мoшeнник играет на этой подозрительности, использует её как орудие в своих целях. Да, конечно, есть разумные меры предосторожности – дверь незнакомым не открывать, коды, пароли и счета не называть, лишнюю информацию никому и никогда не вываливать. Но быть уверенным, что со своей недоверчивостью вы застрахованы от любого обмана – большая ошибка.

Света покивала головой – совсем недавно она вела дело такой «самоуверенной недоверы», которая сама стала жeртвoй мoшeнника, а потом изумлённо разводила руками, мол, как же так…

– И да, учтите, если вам говорят, что вы «сами виноваты», это или попытка утвердиться за ваш счёт, показав себя лучше, чем вы. Или… банальный страх. Да, просто страх оказаться на вашем месте. А если вы со всех сторон самовиноватая, то с ней-то такого точно не произойдёт, понимаете? Она-то точно-точно что-то такое не сделает и будет в безопасности. Доходят до того, что не верят никому вообще – ни родителям, ни супругам, ни детям… это что, жизнь? Вот именно, что не жизнь!

Матильда Романовна аккуратно увела Лизу от подступающих рыданий и переживаний, дала ей время немного поразмышлять о том, что ей было сказано, предложила попробовать пирожные, а потом достала из прелестной кремовой сумочки блокнот в неожиданно мелкую-мелкую клетку и автоматический карандаш.

– Ну, что приступим к устройству нашей контрзападни?

Матильда Романовна благожелательно осмотрела стол, подлила собеседницам чай и уточнила у Лизы стоимость квартиры, сумму, которую ей подарили родители, и примерную сумму её заработков за прошедшее время.

– Да… моя дорогая, ну и наломались же вы, простите за выражение! – покачала она головой.

– Так и есть, – понурилась Лиза. – А ведь Николай ещё собрался кредит брать! Да вы слышали…

– Слышала, и это замечательно! Судя то тому, на что именно он хочет его взять, сумма там будет как раз примерно та, которую он вам задолжал.

– Но… Матильда Романовна, ведь мы женаты! Я думаю, что надо как можно скорее подавать на развод, чтобы на меня этот кредит не повесили.

– Лизонька, с кредитами тоже не всё так просто… – улыбнулась Матильда, – По общему правилу, за погашение кредита отвечает тот из супругов, на которого оформлен договор с банком. Однако, если средства, полученные в виде займа, были потрачены в интересах всех членов семьи, суд может установить, как и в каком соотношении делится кредит при разводе. Понимаете, да? Кредит, взятый мужем, распространяется на обоих супругов только в том случае, если полученные деньги были израсходованы и в интересах жены. Вот Николай Михайлович хочет купить автомобиль… прекрасно. Вам он нужен?