Мой персональный робот - Мелан Вероника - Страница 8

– Спасибо, что спросила. Да, я иногда хотел бы иметь возможность сидеть – так правильнее распределяющая нагрузка.

– Да?

– Да.

– Тогда… надо держать тебя включенным? – А ей это страшновато, она не привыкла. Вдруг он будет отвлекать?

Пока Эйдан размышлял, внедрить ли стоящей напротив девушке расслабляющий импульс, существует ли в нем нужда, Хелена добавила:

– И прости, что мы так… бесцеремонно… тебя щупали.

«Тори щупала»

– Я здесь для того, чтобы исполнять твои желания.

Ему нужен был компьютер. Хотя бы ненадолго.

«Это не было моим первостепенным желанием» – её мысли он улавливал отлично и без озвучивания. Но сейчас она вернется к компьютеру, снова выключит его. Нельзя. Вместо расслабления он внушил ей другое:

«У тебя небольшой спазм в кишечнике, хочется в туалет по большому». Конечно, Хелена тут же прижала руку к забурчавшему животу.

«Прости, девочка» – подумал Ллен. Иногда такие меры будут необходимы, к тому же это всего лишь иллюзия.

– Прости, мне нужно…

И она побежала по направлению к уборной. Он даже не стал отвечать. Услышал щелчок двери, быстро и тихо направился в кабинет – нужно успеть до того, как включится хранитель, уведет систему в режим защиты данных под паролем.

Конечно, существовал шанс, что в кабинете были видеокамеры. То, что их не выявил беглый осмотр, не говорило о том, что где-нибудь не спрятаны маленькие. Хорошо, если Хелена вычислит Эйдана, ему придется хозяйку квартиры отключить. Держать связанной, заставлять делать то, что ему нужно, потому что, если свои шифрованные сообщения она отправлять не будет вовремя, то перестанут поступать новые.

Нет, на экране было не оно, другое. Он быстро запечатлел его в сознании и вернулся на место, на чертов постамент, который мигал парой диодов, но в целом являлся пустышкой.

Ему придется придумывать что-то каждый раз, чтобы увести ее от компьютера в нужный момент? Да эта задачка посложнее многих, и она проста только на первый взгляд. Нужно быть и стратегом, и наблюдателем, и психологом.

Он уже стоял на месте, когда в раковине полилась вода; затем вышла Хелена, погасила в уборной свет. Выглядела она все еще нерешительной, привычно-уставшей.

– Что-то с пузом, – пояснила ему зачем-то. После добавила: – Мы разберемся с твоими возможностями сидеть позже, пока постоишь. Мне надо поработать.

Его опять отключат.

Требовалось вновь переключить тему, создать новый поворот:

– Я могу тебя чем-то порадовать?

Растерянный взгляд напротив. Взгляд человека, которого очень давно об этом не спрашивали, который от радости попросту отвык. И теперь не верил в благие намерения вопрошающего, не пускал свет, летящий от солнца, на свою орбиту.

– Чем… например?

– Могу я приготовить обед?

Рот Хелены приоткрывался и закрывался – она искала ответ. И боролась с собой.

– Я не люблю шум в квартире. Он меня отвлекает, мешает…

– Я буду действовать очень тихо. Ведь ты меня купила, чтобы я был.

«А не пыль собирал, как вешалка»

К тому же ему просто хотелось подвигаться.

– Я закрою обе двери. Шума не будет.

Она мысленно уламывала себя тоже – купила не для того, чтобы он стоял, надо попробовать притереться к соседу. Хотя бы попробовать.

– Хорошо.

– Пожелания?

– Что угодно. На твой выбор. Продукты в холодильнике.

– Я найду.

Она нерешительно кивнула, ушла в кабинет – экран монитора к тому времени погас, система запаролилась. Дверь за Хеленой закрылась.

Лже-робот направился в кухню.

День первый – думал Ллен, ощущая, как опускается собственное настроение. Во что он ввязался? В вечное стояние у стены с закрытыми глазами? Сколько суток ему стоять? А как спать по ночам? Придется делать её сон глубоким, пробуждать после себя, ложиться на полу, после лежанку убирать.

Конечно, куда проще было её просто связать и стать собой. Или же сделать ментальным инвалидом, временно влюбить в себя, заглушить логику и рационализм, внимание, память. Заставить её позволять ему все, притупить способность анализировать.

Но Ллену последний вариант не нравился – играть с чужим мозгом можно, но не потому, что ты мудак, и тебе так удобнее. Чувства есть чувства, и они всегда настоящие. К тому же Хелена и так переполнена неким внутренним стрессом и напичкана касательно мужиков негативными убеждениями. Хорош он будет, если жестко использует её, как куклу.

А что насчет еды? Телевизор на кухне имелся, но Эйдан не стал его включать, пытаться найти кулинарный канал. Того могло попросту не быть – он потратит время, создаст шум. Дома приходилось готовить часто – он не любил рестораны и доставки, кулинаром был не шедевральным, но съедобные и даже вкусные вещи создавать умел. К тому же пока имел возможность двигаться.

«Не зря Дрейк выдал кольцо – старый засранец. Все видел наперед».

В шкафу нашлись макароны, в холодильнике вяленые томаты, мясо в вакуумной упаковке, сливки для соуса. И даже приправы в небольшом ассортименте – пойдет.

Ллен принялся «колдовать». Плиту включить, в сковороду масло, порезать лук. Периодически фыркал, вспоминая, как его недавно «пощупали» – вот же негодницы. Интересно, когда Хелена решить повторить попытку подержать его за яйца, как Виктория? И он не конь, нормальный отличный размер…

Макароны сварит быстро, мясо потушит тоже. Себе наложит первому, поест при закрытых дверях – не сразу же кольцо крутить, как только проголодался. Хелена не узнает, сколько еды было приготовлено, исчезла ли часть.

Да, вся дневная стратегия на соплях, но иначе пока не выходило. Если она завершит работу раньше, чем он пообедает, придется ему привыкать пока жрать по ночам.

Хелена

(Mastereon, Polly Belycee – Rockabye)

Она не думала, что ей понравится, но ей понравилось.

«Аш три» приготовил макароны со сливочным соусом, томатами, мясной зажаркой и сырными крекерами. Вот последних Хелена совершенно не ожидала увидеть. Теперь слушала хруст сырной корочки при надкусывании и тонула в забытых ощущениях. Когда-то она пробовала такие в одной из пиццерий, где рискнула заказать пасту – душистые, солоноватые. Хороший был день, солнечный, скатерти в бордовую клеточку, мелкие букеты на столах в вазочках. С каким из её тогдашних ухажеров они завернули туда? Память не выдавала лицо, но почему-то очень точно запечатлела вкус крекеров.

И вот снова они.

Хелене отчего-то было тепло. Может, потому что солнце через окно, и почти, как тогда. Может, потому что в раковину уютно лилась вода – её помощник мыл после готовки посуду.

– Ты их на масле жарил?

– Почти без.

Здорово. У него была очень ладная фигура, широкие плечи, не слишком узкий, хороший такой добротный зад, какой должен быть у мужчины. Хелена скользила взглядом по спине, любовалась. Уже не зря купила – готовит хорошо и эстетика для глаз. На вид человек и человек.

– На каких отметках у тебя сейчас эмоциональная… человечная составляющая?

– На делении три.

– Поставь… на шесть.

– Поставил.

Ей почудилась в ответе улыбка – лица она не видела, «Аш три» был повернут к раковине.

– Слушай, я тут подумала, – ей в голову вдруг пришла неожиданная мысль, – у тебя ведь нет запасной одежды… Только та, которая на тебе.

– Я в ней не нуждаюсь.

Да, может быть. Логично. Роботы не потеют, не источают кожные запахи, сало. И всё-таки.

– Но ты ведь можешь запачкаться, когда готовишь. Или делаешь другие дела.

– Постараюсь быть аккуратным.

– Всё равно не дело.

– Одежду можно выстирать.

«Аш три» домыл кастрюлю, в которой варил макароны, перевернул её, поставил на полотенце, чтобы стекали капли.

– А пока сохнет, в чём будешь ходить?

– Могу ходить голым, если тебя это не смущает. Или стирать вещи по очереди.

Голым? Или в одних штанах? Или в одной майке?