Калгари 88. Том 9 (СИ) - "Arladaar" - Страница 21

— А не пойти ли нам в ресторан напоследок, не пропустить по 150? — неожиданно спросил Федотов, мягко спрыгнув с кровати и потянувшись тренированным сухопарым телом. — Что-то ты всё в работе и в работе. Смотри, от работы кони дохнут: есть такая пословица. Или за очередную звезду колотишься? Так не дадут.

Судаков сначала хотел отказаться, но потом подумал, что, возможно, подпоив Федотова, удастся узнать что-нибудь существенное? Поэтому согласился.

— А давай, — кивнул головой Судаков. — Последний день здесь.

…Ресторан Čevabdžinica Ljubljana уже переключился на ночной режим работы, и сейчас здесь обслуживали за деньги. В обеденном зале царила полутьма, на столиках горели небольшие светильники, мягко льющие свет на посетителей. Тихо играла музыка.

— О… Так тут сейчас, поди, платить надо, — протянул Судаков, с интересом глядя на полуголых танцовщиц в темноте, наяривающих интересные танцы у шеста под музыку Бони М.

— Контора заплатит, — лукаво улыбнулся Федотов. В глазах капитана блеснул недобрый огонёк.

Сели почти у эстрады с пилоном, место выбрал сам Федотов. По-барски капитан заказал выпивки и закуски. «На какие деньги банкет?» — недоуменно подумал Судаков, но промолчал. Контора действительно могла заплатить. Сейчас же самое главное: напоить Федотова и попытаться выведать у него всё, что он знает о нынешнем положении дел. Что за положение дел, где и с кем — Судаков не мог бы и сам дать ответ на эти вопросы. Просто по привычке, начал подозревать всех вокруг в том, что они хотят сделать что-то плохое. Однако удастся ли напоить дядю Сашу, который на спор мог пить спиртное как сок? И не таит ли скрытую угрозу посиделка старшего лейтенанта КГБ с капитаном ГРУ Генштаба Министерства обороны СССР, который преследовал вполне себе определённые цели?

И опять с советской делегацией произошла то ли провокация, то ли непонятно что. Классовый враг не дремлет! Запись в журнале суточных происшествий народной милиции Любляны за 1 апреля 1986 года говорила об этом вполне определённо. В ресторане Čevabdžinica Ljubljana гостиницы «Hotel Ljubljana», улица Дерцева 4, в 1:13 ночи произошло крайне неприятное событие для властей этого города. Член советской спортивной команды, специалист по безопасности, Николай Судаков, напился до невменяемого состояния и устроил в ресторане пьяный дебош, с дракой, битьём посуды и криками о мировом империализме и буржуях. При этом был задержан народной милицией и доставлен в камеру предварительного задержания.

Второй член советской делегации, присутствовавший при этом происшествии, оказался трезвым и как мог старался уберечь своего соотечественника от необдуманных поступков, порочащих честь советского гражданина, и предостеречь его от того, что тот делал. Однако сопротивление оказалось бесполезным — товарищ Судаков разбушевался не на шутку и даже поставил фингал своему соотечественнику. Впрочем, ситуация была достаточно заурядная, поэтому на следующее утро, проспавшись, Судаков пришёл в себя и его отпустили из милиции, так как за ним приехали глава советской спортивной делегации Валентин Игоревич Шеховцов и представитель консульства СССР в Социалистической Республике Словения Николай Еремеевич Астахов.

Пока Астахов с Шеховцовым везли товарища Судакова обратно в гостиницу на машине с дипломатическими номерами, прочитали ему много сентенций.

— Что ж вы, товарищ Судаков, творите? — строго спросил консул, холёный пожилой седоволосый мужчина в модном костюме от Versace и в золотых очках. — Позорите честь советского гражданина и наше государство! Мы, советские дипломаты, неустанно и неуклонно работаем здесь над тем, чтобы как можно сильнее скрепить братские узы между Югославией и Советским Союзом, добились определенных успехов: наши граждане ездят сюда на отдых, как в Крым или Сочи. Круизные лайнеры ходят из Николаева и Одессы по расписанию. В Советский Союз масса товаров из этой страны идут. Эту работу делаем мы, а потом приезжаете такие, как вы, товарищ Судаков, и эта работа оказывается слита в унитаз. Придётся написать о вас рапорт вашему руководству.

Судаков держал рукой гудящую с похмелья голову, смотрел в окно и решительно ничего не мог понять: как так получилось, что он, практически непьющий человек, да и по сути дела, неконфликтный, оказался вовлечён в драку с дебошем? При этом он не помнил вообще ничего, кроме того, что, кажется, вчера ходили с Федотовым в ресторан, смотрели танцовщиц, ели и пили. Всё проходило хорошо. Но что было потом, за полночь, из памяти как будто испарилось. Даже зачем он пошёл в ресторан, Судаков почти не помнит. Кажется, пошёл по инициативе Федотова, но и сам согласился сходить туда с удовольствием, никто не неволил, попутно хотел узнать мнение Федотова обо всём происходящем здесь. И вот узнал… Сейчас, похоже, карьере кирдык. Если только он не привезёт отсюда полновесный отчёт, в котором расскажет о поведении каждого члена делегации. И этот отчёт у него был, осталось только его дополнить.

Но неожиданно оказалось, что и отчёта тоже нет. Блокнот, в котором он его вёл, куда-то испарился.

Федотов, по привычке, лежал на кровати и смотрел телевизор. Наглаженный с иголочки пиджак висел на вешалке, уже готовый к предстоящему вечером банкету. Для Судакова же какой сейчас банкет…

— Слушай, Саня, а ты мой блокнот не видел? — спросил Судаков, порывшись в своих вещах и ничего не найдя.

— Ты же его с собой в ресторан брал, — напомнил Федотов, невинными глазами глядя на Судакова. — Потом, когда свалка началась, возможно, кто-то его подрезал. А может, до сих пор валяется там, сходи, узнай.

— Кстати, насчёт ресторана… — замялся Судаков. — Ничего не помню, что там было-то. Для меня такие закидоны крайне нехарактерны! Никогда такого со мной не было! Я…

Тут Судакову в голову пришла неожиданная мысль, что Федотов что-то подмешал ему в еду или питьё. Да так подмешал, что у него снесло крышу. Но… Судаков считал себя большим специалистом в своём деле, навряд ли можно было провернуть что-то подобное на его глазах. Да и какого лешего Федотову делать это?

— Ты просто дорвался до халявы, дорогой товарищ, — усмехнулся Федотов. — Такое бывает, не переживай. У каждого человека рано или поздно случается, что он напивается до невменоза. Просто кто-то напивается дома, и этого не видно, кто-то на работе, и это видят коллеги по работе и милиция в вытрезвителе. А тебе не повезло, ты напился за границей, как раз перед тем, как уехать домой. И опять же, такое вполне бывает. Коля, прими это как данность и просто постарайся забыть.

Судаков безнадёжно махнул рукой, и пошёл обратно в ресторан. Смертельно болела голова. Пива выпить, что ли? Всё-таки… Что же такого он вчера пил???

… Пока товарищ Судаков решал свои проблемы, связанные с милицией Югославии и консульством СССР, фигуристки отсыпались. Ведь сейчас всё закончено, и осталось наслаждаться наступавшим отдыхом! А утро выдалось прекрасным! Да ещё и первое апреля! Можно кого-нибудь разыграть! А кого ж ещё можно разыграть, если не подружку, которая мирно спит рядом???

Соколовская проснулась раньше всех. Она, безусловно, всё знала! В мешке для подарков у неё лежали несколько резиновых пищалок, которые испускали противный громкий звук, похожий на пукание, если надавить на грушу. Пока Хмельницкая и Малинина спали, она подложила им пищалки под задницы, а потом легла в кровать и принялась ждать финала шутки. Финал был один: когда та, под кем лежала коварная игрушка, делала попытку перевернуться на другой бок, пищалка испускала громкий утробный звук на грани приличия, моментально будивший жертву.

— Первое апреля никому не веря! — смеялась Марина и делала попытку увернуться от летящей подушки.

Во взаимных шутках и пикировках прошла первая половина дня. А после полудня внезапно оказалось, что нужно собираться на банкет. Время прошло очень быстро. Да ещё и пришли ответственные товарищи за подарками, чтобы доставить их домой, о чём говорилось вчера на последнем собрании.