Через тернии к берсу (СИ) - Гришанин Дмитрий - Страница 3

03… 02… 01…

«Твою мать, чуть не пропустил… Принимаю, разумеется. Система, ау! Я принимаю это твое дополнительное задание!»

Дополнительное задание активировано. Удачной игры!

— Слышь, малой, твое полное имя, ведь, Максим Скатов? — уточнил я у снова энергично заработавшего челюстями во время возникшей паузы старшеклассника.

— Угу, — буркнул юный здоровяк настороженно.

— Да ты не кипишуй, Максимка, — стал я убалтывать системного протеже, пытаясь по новой завоевать его расположение. — Понял я, что парень ты башковитый — умный в смысле. Так что хавай себе спокойно. А вот тебе, кстати, еще подгон от дяди Дэна, чтоб в моем хорошем расположении к себе не сомневался, — я материализовал в ладони очередную шоколадку — на сей раз это оказался батончик «Марс».

— Спасибо, дядя Дэн, — мигом заучил мое имя расплывшийся до ушей Максимка и, освобождая руку для новой конфеты (во второй парнишка по-прежнему стискивал ржавую трубу), тут же запихал оставшиеся пол «Степа» в прожорливую пасть. — Маф, мо люфифый! — пропыхтел кое-как дурачок полным ртом.

— Да не спеши, Максимка. Никто у тебя конфету не отнимет, — попытался урезонить я с трудом пережевывающего чересчур огромный кус дурочка.

— Фе хофофо, — едва не подавившись, выдавил в ответ Максимка и заграбастал с моей руки вторую сладкую подачку.

— Так, ну ты тут стой и жуй тогда пока спокойно. А я пойду… Хотя нет, не будем рисковать. Пошли вместе в магазин. Там под присмотром дожуешь.

Купленный сладостями с потрохами Максимка охотно подчинился. Тут же закинул за спину рюкзак, и зашагал рядом.

Но войти в магазин мы, увы, не успели.

Уже практически на пороге гастронома нас заставил резко обернуться резанувший по перепонкам оглушительный вой полицейской сирены. Мы увидели подрулившую к остановке машину ППС. Из которой дружно выскочили трое бойцов, и нацелились в нас двумя автоматами и пистолетом.

Глава 3

— Руки в гору! И по шагу в сторону друг от друга! — рявкнул самый мордатый из ППС-ников, с пистолетом в руках.

— Не стреляйте, дяденьки! — заголосил в ответ Максимка, послушно шарахаясь в сторону с вскинутыми над головой руками.

— Железяку бросил! — приказал пацану один из автоматчиков, сместившись за ним дулом «калаша».

Ржавая труба покорно загрохотала по асфальту.

— Мужчины, херней заканчивайте страдать, — я осуждающе покачал головой, смещаясь к перепуганному школьнику и заслоняя до усрачки перепуганного дурочка свои телом. — В городе черте че творится. А вы тут писюнами перед законопослушными гражданами меряетесь, вместо того, чтоб реальных злодеев ловить.

— Так-то мы как раз-таки на вызов сюда и прибыли, — возразил мне второй автоматчик. — На маньяка с топором люди в магазине пожаловались. И под описание их ты как раз-таки аккурат подходишь.

— Да какой я маньяк?.. Мужики, вы че. И топора у меня, как видите, никакого нет.

— А ты полы плаща-то ну-ка раздвинь-ка.

— Разговорчики, Смирнов! — рявкнул на разговорившегося автоматчика мордатый с пистолетом, а в мой адрес грозно добавил: — А ты, клоун, лучше не выеживайся! Делай че велено. Глядишь, целее будешь… Ну-ка в сторону, балабол, с поднятыми руками!

— Дяденьки не убивайте нас! Собачка сама была виновата! — опередив мой ответ, из-за спины снова заголосил дрожащий, как осиновый лист, дурачок. — Она шоколадку мою украла! И сама даже кушать ее не стала! Плохая собачка!

— Заткнись, пацан! — рявкнул мордатый с пистолетом.

— Э-э, повежливей с ребенком, — заступился я за подопечного.

— Ты че, сука, самый умный! — отчего-то очень сильно разозлился на мои слова душный тип с пистолетом. — Ну-ка руки поднял и шаг вправо сделал! Считаю до трех! И, в случае неповиновения, стреляю на поражение! Раз!..

— А как же предупредительный в воздух? — хмыкнул я примирительно.

Увы, дипломатия с закусившим удила чудаком на букву «м» не сработала.

— Два!.. — с каменным лицом прохрипел мордатый чудила.

И я на всякий пожарный скастовал восьмую стойку «Стального вепря», создав вокруг нас с Максимкой несокрушимый для обычного оружия воздушный щит.

— Ну дяденькиии! Ну не надооо! — зарыдал сзади Максимка.

— Три!.. — с озверевшим лицом мордатый надавил на курок, и рявкнувший в его руках пистолет короткой очередью выпустил в мою сторону подряд пару пуль.

Промахнуться с разделяющих нас семи-восьми метров было практически невозможно. Говнюк целил мне в корпус — то бишь самую объемную часть мишени. И когда после выстрелов я живым и невредимым продолжил, как ни в чем не бывало, стоять на месте, один из автоматчиков растерянно пробормотал:

— Как это?..

За спиной рухнул на асфальт сомлевший-таки от переизбытка эмоций дурочек.

Я же, до хруста стиснув зубы, с трудом сдержал ответный порыв: призвать топор и разнести фатально хлебало говнюку, возомнившему себя вершителем чужих судеб. Потому как следом пришлось бы убивать и автоматчиков, которым поневоле пришлось бы вступиться за своего отморозка-командира. А обагрять, на радость тварям изнанки, руки людской кровью, тем паче каких-никаких, но городских стражников, мне не улыбалось от слова совсем.

Избавиться же от докучливых блюстителей порядка решил с помощью иллюзорного отвода глаз. Благо сомлевший дурачок не мог теперь выдать нас своей болтовней.

— А вот так, — развел я картинно руками перед ППС-никами, кастуя параллельно четвертую стойку «Дыхания пепла», и наблюдая, как изумленно вытягиваются лица патрульных, воочию наблюдающих исчезновение пары задержанных прямо из-под стволов их огнестрела.

Интерлюдия 2

— Сука! Куда подевался этот клоун⁈ — первым очухался от секундного оцепенения и растерянно заозирался по сторонам мордатый с пистолетом.

— Макар, они оба исчезли!..

— Парни, че за хрень происходит?.. — наперебой откликнулись очухавшиеся и завертевшие головами из стороны в сторону автоматчики.

— Пошли в магазин. Что там с людьми стало нужно прове… — договорить мордатому командиру патрульной тройки помешал раздавшийся сверху звон лопнувшего оконного стекла.

И через секунду, в граде стеклянных осколков, с отчаянным криком на асфальт перед крыльцом гастронома рухнул мужчина средних лет в домашнем халате и тапочках на босу ногу.

От падения с большой высоты руки-ноги рухнувшего на четвереньки бедолаги с сочным хрустом подломились. Из многочисленных разрывов на изувеченных кистях и коленях мужчины наружу выскочили окровавленные обломки костей. Не удержавшееся на поломанных конечностях тело вторым темпом таки тоже приложилось о землю. Но эта остаточная сила удара вышла уже в разы менее убойной, и голова от фатальной встречи с асфальтом не раскололась, как переспелый арбуз. Однако испытавший мощнейший болевой шок от десятков переломов, разрывов и ушибов бедняга все одно мгновенно вырубился и, окончательно замерев, больше не шевелился.

— Твою мать! Этого еще не хватало! — зло выругался мордатый, вместе с товарищами задирая лицо вверх на разбитое окно третьего этажа.

— А че он окно-то сперва не открыл? — выразил общее недоумение один из автоматчиков.

— Смирнов, твою мать! Хорош пялиться. Скорую вызывай, давай! — распорядился мордатый начальник.

— Макар, гля, че это с ним? — дернув за плечо командира, второй автоматчик указал на вдруг перевернувшегося сбоку на спину самоубийцу.

При этом резком и каком-то механическом неживом движении густо усеянный кровавыми пятнами халат мужчины развязался и, соскочив с бока, отвалился на землю. Оголившийся же живот (вернее солидное такое пивное брюшко) лежащего неподвижно переломанного калеки вдруг резко задергался из стороны в сторону, словно кто-то сидящий внутри него пытался теперь отчаянно выбраться наружу.