В этот раз по-настоящему - Лян Энн - Страница 11

Система тут же отвечает.

Интервью и статей огромное количество, потому что – к моему легкому ужасу – Кэз Сонг оказался даже популярней, чем я думала. Больше пяти миллионов подписчиков только у официального аккаунта в «Вэйбо [9]», немыслимое количество фандомных страниц, участники которых клянутся в вечной любви к нему, целый ряд профессиональных фотосессий и рекламных съемок для брендов. И на каждом из них он красив настолько, что выглядит ненастоящим. Его совершенство – почти оскорбление. Мечта всех девочек-подростков во плоти.

Есть что-то необычное в мысли, что этого парня, которого я вижу в коридорах школы и столовой и рядом с которым каждый день страдаю над задачами по алгебре, знают миллионы людей по всей стране. И не только знают, а любят. Обожают до такой степени, что кто-то оставил под одним из его видео комментарий в шесть абзацев с советами хорошенько высыпаться, пить достаточно воды и заботиться о своих комнатных растениях.

Затем вспоминаю, что мой пост тоже увидели миллионы, а значит, теперь все эти люди знают меня. От осознания взрывается мозг, что возвращает меня к мысли, зачем я вообще это делаю.

Зачем мне нужно это сделать?

Прежде чем потерять самообладание, я начинаю с основ: страничка Кэза в «Байкэ».

По сути, это эквивалент «Википедии» – биографическая справка о конкретной знаменитости, аккуратно поделенная на рубрики.

Кое-что я уже поневоле выяснила из подслушанных в школе разговоров. К примеру, что родился он в Америке, но когда ему было девять, переехал в Пекин. Или что его родители – врачи, оба родом из крошечного городка на юге Китая. Или что он серьезно занимался боевыми искусствами, играет на десятке различных инструментов, стреляет из лука и умеет ездить верхом.

Но в статье перечислены и другие важные детали, о которых я не знала…

Например, что мы живем в одном доме.

Сердце подпрыгивает. Идеально. Почти сверхидеально, как будто уготовано судьбой или, может, даже самим Богом, если бы Его интересовали мелкие переживания несуразных подростков.

Я пролистываю страницу дальше, быстрее, переходя к более словоохотливым фанатским сайтам.

Самая просматриваемая статья опубликована всего пару недель назад. Очевидно, на какой-то грандиозной церемонии награждения разгорелся скандал, и все из-за того, что Кэз Сонг не удосужился помочь сесть одной почтенной актрисе. В комментариях, естественно, настоящая битва. Некоторые так взбешены его поведением, что можно подумать, будто он столкнул ту женщину со сцены и рассмеялся ей в лицо. «Извините, но с сегодняшнего дня я его терпеть не могу», – написала одна девушка. «Раньше я думала, что он внимательный, галантный, прямо идеальный парень, но у него нет даже элементарных манер. Прощай, Кэз. А все так хорошо начиналось». Но фанатки бросились ему на защиту: «А может, он ее не видел!» Или: «Ага, а помоги он, все бы потом говорили, что он не уважает ее личное пространство. Повод наехать всегда найдется!»

Все это бред, но что еще хуже, после скандала крупный косметический бренд разорвал с Кэзом Сонгом контракт, потребовав оправданий и заявив, что его амбассадоры должны быть «заботливыми», «чуткими» и «вежливыми». Кто-то даже сделал видео с разбором ситуации, я кликаю на него и просматриваю. За ним идет другое: «Все интервью Кэза Сонга, ч. 1»…

Я не замечаю, как глубоко забралась в эту кроличью нору, пока не обнаруживаю себя за просмотром двадцатиминутного фанатского видео с нарезкой кадров, где Кэз Сонг пьет воду.

– Ерунда какая-то, – бормочу я себе под нос, быстро захлопывая ноут. – Чем я занимаюсь?

Какое-то время я просто сижу в молчании, прислушиваясь к дыханию квартиры вокруг. К щебетанию птиц в ночной дали. К глухому сумбуру фортепьянных аккордов от соседа несколькими этажами ниже.

Затем хватаю телефон. Перечитываю письмо, которое уже фактически знаю наизусть.

И решимость внутри меня крепнет. Снова открываю ноутбук и создаю пустую презентацию, внезапно благодарная за все те случаи, когда Ма просила меня посмотреть ее выступление накануне совещания. Этот опыт мне пригодится.

Большими, жирными буквами я вывожу на первом слайде:

Вскоре я понимаю, что серьезный недостаток моего плана – необходимость поговорить с Кэзом Сонгом наедине.

Потому что Кэз никогда не бывает один. Вообще.

Рано утром возле шкафчиков раздевалки я нахожу его в окружении по меньшей мере половины учеников нашей параллели, завороженных тем, как он разбирает свой рюкзак. Затем, на уроках, они усаживаются рядом с ним и иногда подходят к нему за помощью – это при том, что он далеко не отличник. Даже его прогулки в школьную столовую каким-то образом превращаются в групповые шествия: за ним по пятам следуют как минимум десять человек, предлагая угостить его обедом или пересказать сегодняшнее меню.

К концу физкультуры, пятого урока, я начинаю испытывать беспокойство.

Нет, отчаяние.

Поэтому, когда всех отпускают раньше и мы идем переодеваться, «благоухая» по́том и древним спортивным инвентарем, я облачаюсь в школьную форму так быстро, как только могу, собираю свои вещи и жду возле раздевалки для мальчиков.

Первыми выходят несколько парней с волосами, все еще мокрыми после душа (никогда не понимала, как парни вообще могут принимать в школе душ), и вздрагивают при виде меня. Я неловко машу им рукой.

– Не на что смотреть, – пытаясь выглядеть весело, заявляю я и отступаю в сторону, чтобы пропустить их. – Просто проходила мимо…

К моему безмерному облегчению, следующим появляется Кэз Сонг. Его волосы – не мокрые, а просто влажные – падают на лицо спутанными блестящими черными прядями, и на миг я вспоминаю, как он выглядел на экране прошлом вечером. Как он коснулся щеки той актрисы.

– Привет! – Мой голос звучит громче и выше, чем я рассчитывала, отражаясь от унылых кафельных стен вокруг.

Он замирает. Смотрит на меня.

– О, гляньте-ка! – говорит он наконец; губы его изгибаются во что-то слишком сдержанное, чтобы сойти за улыбку. – Это моя не-фанатка.

Я подавляю дрожь и продолжаю, как будто не услышала его.

– У тебя… у тебя есть минутка?

Мой пульс учащается. Никогда не делала этого раньше, никогда не подходила к парню ни с того ни с сего – а уж тем более к знаменитости. Мы стоим так близко, что я улавливаю легкий запах его шампуня: свежий, душистый аромат, который напоминает мне о лете. Кажется, зеленое яблоко.

Кэз пожимает плечами с несколько озадаченным видом.

– Да, конечно. Почему нет?

– Прекрасно.

Не произнося ни слова больше, я хватаю его за запястье и тащу в ближайшую пустую комнату… которая оказывается кладовкой. Ну зашибись!

– Э-э-э… – произносит Кэз, когда я захлопываю за нами дверь. В нос тут же ударяет резкая вонь хлорки и влажных тряпок, и я отчетливо сознаю, что в нескольких сантиметрах от моих волос торчит грязная швабра. – Почему мы стоим в кладовке?

– Это отличный вопрос.

Я рывком открываю свою школьную сумку и копаюсь в поисках ноута, который затем ставлю на полку с антисептиком для рук. Честно говоря, в моем воображении все выглядело иначе: проектор, большой экран для просмотра слайдов, пространство, чтобы можно было размахивать руками и не бояться опрокинуть гигантскую гору туалетной бумаги.

Но и черт с ним! Я умею импровизировать.

– Итак. У меня есть идея, – сообщаю я как можно более официально, пока жду загрузки презентации. – И пусть она прозвучит немного… дико, но, поверь, она будет выгодной. Для нас обоих. Судьбоносной даже.