Да, шеф! - Джонс Джинджер - Страница 2

Температура зашкаливает, печь за спиной изрыгает жар, воздух становится горячим и влажным, будто в турецкой бане. Фрейя оттягивает ворот, пот стекает в декольте, и она повторяет мантру, которую выучила в школе благодаря своей учительнице по домоводству, миссис Кириакедес: «Дыши. Сосредоточься. В готовку надо вкладывать душу. Двигайся собранно и четко. Но главное, получай удовольствие от процесса».

– Получай удовольствие от процесса.

Фрейя тихонько улыбается, вспоминая загорелую кожу, янтарные глаза, хрупкую фигурку и копну непослушных черных волос миссис Кириакедес. Вспоминает чизкейк из обезжиренного йогурта, который делала сегодня днем, пока Чарли улизнул посмотреть матч «Спурс» против «Ливерпуля». Легко наслаждаться готовкой, когда есть время и право на ошибку. Если честно, вечерняя смена в субботу – это отдельный круг ада. Им пятерым – ей самой, Кортни, двум поварам линии раздачи и судомойке – нужно отдать двести заказов за вечер, что само по себе тихий ужас, а тут еще Андре со своей любовью подгонять, психовать и отпускать едкие замечания.

Фрейя запрокидывает голову, наслаждаясь тем, как одежда липнет к телу, как жарко на кухне, как обостряются чувства. Горячий воздух пропитан ароматами чеснока, перца чили и лимона с каплей оливкового масла. Вдыхая пар, она ощущает дуновение холодного воздуха, ворвавшегося с закоулков Ноттингема через приоткрытую противопожарную дверь, подпертую ящиком пива. Запах баранины, маринованной с розмарином, смешивается с ароматом обжаренных с чесноком креветок, ноты закусок перекликаются с темами основных блюд и десертов, пока все они не сливаются в единую чудесную гармонию. Улыбка играет на губах Фрейи, когда из духовки вырывается очередной раскаленный поток. Возможно, ей и правда нравится процесс.

Спустя час кухня наконец затихает, лишь гудит холодильник да раздаются щелчки пивных крышек. Смена закончилась, Андре вновь становится человеком и угощает всех выпивкой. Фрейя прижимает бутылку к щеке, стекло приятно холодит кожу. Кортни бросает в мусорное ведро латексные перчатки, а остальной персонал уже стоит в дверях.

Андре переводит налитые кровью глаза с Кортни на Фрейю:

– Простите, что вел себя как козел.

Она лишь молча пожимает плечами.

Так происходит из раза в раз: с понедельника по четверг напряжение постепенно нарастает, на вечер субботы приходится кульминация, а затем следует прояснение рассудка и заливаемые алкоголем покаяния. В воскресенье Андре перезаряжается и, будто часы, уходит на новый круг.

Фрейя отхлебывает из бутылки, наслаждаясь прохладой легкого светлого пива.

– А знаете, что еще сюда бы подошло?

– Шот текилы? – смеется Кортни.

– Вот это. – Она идет к холодильнику, достает свой двухслойный чизкейк и ставит перед коллегами. Гладкая розовая поверхность укрывает фисташковую основу, будто свежевыпавший снег. Фрейя вручает мужчинам по ложке, продавливает зазубренным ножом топпинг из вишневого йогурта и бисквитное тесто и откладывает половину в коробку для Чарли. Надо угостить его попозже.

– Розовый и зеленый – хорошее сочетание, – отмечает Андре, отламывая ложкой кусочек. Голод и усталость на лице хозяина сменяются выражением чистого блаженства. Он застывает, прикрывает веки и медленно жует. – Легкое. С кислинкой. Воздушное. А тесто… божественное. – Андре открывает глаза. – Кто его сделал?

– Я. – Фрейя буквально раздувается от гордости. Нет ничего лучше, чем получить похвалу своему блюду. Она не только преуспела на любимом поприще, но и подарила кому-то истинное наслаждение – причем не раздеваясь.

– Надо включить это блюдо в меню, – говорит Андре Кортни, указывая ложкой на чизкейк.

Фрейя едва не кричит от восторга. Она радостно хлопает в ладоши, а сама пытается точно вспомнить, чего и сколько положила. Все-таки это был эксперимент, а не готовый рецепт.

– Завтра запустим, – обещает Кортни и тянется за добавкой.

В груди Фрейи разливается тепло. Она не только сорвала кулинарный джекпот, но и вписала свое имя в меню; на это у нее ушло три года, два месяца и восемь дней – не подумайте, Фрейя вовсе не считала.

Наконец-то. Фрейя Баттерли делает первые шаги к вершине кулинарного олимпа.

Час спустя.

Разумеется, путь к этой самой вершине – не прямая, проложенная гугл-навигатором дорога, а извилистая тропинка, которая то и дело норовит свернуть не туда или еще как-то задержать путешественника. Фрейя опоздала на автобус, ей пришлось полчаса убивать время в круглосуточном супермаркете, а потом садиться на рейс, что идет только до Уэст-Бриджфорта. Все это притупило эйфорию от чизкейка. Еще и дождь зарядил. Она поднимает ворот и бредет вверх в сторону Гэмстона, но тут рядом проезжает грузовик и попадает колесом в гигантскую лужу, окатывая Фрейю с головы до ног. Вроде бы на прошлой неделе весна официально сменилась летом, но это же Британия!

Дрожа как лист, Фрейя наконец добирается домой. Свет в окнах горит, она дважды звонит в дверь, однако Чарли не открывает. Выливая дождевую воду из обуви, Фрейя жмет на звонок в третий раз. И вот появляется бойфренд, дожевывая фри и держа в руке бургер.

– Ты что, не нашел петуха в вине? Я же тебе оставляла. – Она целует его в щеку, избегая касаться губ с привкусом глутамата натрия.

– Какого петуха? – Чарли сдергивает с батареи банное полотенце, бросает ей, а сам идет обратно в гостиную. – Решил, что проще заказать доставку. Как смена прошла, хорошо?

Фрейя стаскивает пальто и улыбается.

– Отлично. Мой чизкейк добавят в меню!

Чарли вновь устраивается на диване и включает футбол дальше.

– Слышал, что я сказала? – радостно переспрашивает Фрейя. – Мой чизкейк добавят в меню. Им очень понравилось и…

Он пялится в экран и явно не улавливает ни слова.

– Чарли?

– Чего? – раздраженно отзывается бойфренд, вновь ставя матч на паузу.

– Да ничего. – Фрейя уходит снять мокрую одежду под вопль Чарли: «Судью на мыло!»

Вот гад. Это ведь даже не прямая трансляция, можно посмотреть запись когда угодно. Зачем было портить такой важный день? Фрейя заглядывает в зал, вода капает с ее волос на деревянный пол.

– Видел ссылку, которую я тебе скинула?

– Козел! – орет бойфренд телевизору, отхлебывая колы.

– Чарли?

– Чего? – спрашивает он, не отрываясь от плазмы размером в половину гостиной.

– «Золотая ложка» на Кипре.

– А?

– Я подумала, хороший вариант для нас обоих. Я полюбуюсь на поваров. Ты – на водные виды спорта.

– Ну какой это фол! – Чарли откидывается на диване и заводит руки за голову.

Подхватив полотенце, Фрейя идет к аквариуму, достает Артету, их бородатую ящерицу, и вкалывает назначенное ветеринаром глистогонное. Затем, усадив питомца на плечо, возвращается к Чарли и принимает самую соблазнительную позу.

– Тогда увидимся в постели, мой горячий жеребец.

– Эй, ну перестань, – поворачивается к ней Чарли. Игру остановили, а нарушителя под свист и улюлюканье трибун удаляют с поля. Бойфренд хлопает по дивану, предлагая Фрейе устроиться рядом с пустой коробкой из-под бургера с прилипшим к ней корнишоном. – Давай завтра, а?

– Мне же на работу, – напоминает она, спуская Артету на диван.

– Я думал, у тебя завтра выходной? – поднимает голову Чарли.

– Да, но мне нужно сделать три чизкейка и принести их до открытия ресторана.

– Андре над тобой издевается, правда.

– На самом деле, это честь, Чарли. Если хочу стать шеф-поваром, надо проявлять инициативу.

Он сжимает ее руку.

– Вот за что я тебя люблю – ты всегда отдаешься делу с головой. Ладно, Кипр – место неплохое. Я позже почитаю внимательно.

На мгновение она чувствует себя центром вселенной Чарли, он преданно смотрит на нее своими серыми глазами из-под лохматой светло-каштановой челки – его волосы того же цвета, что и веснушки, – а сильная теплая рука держит ладонь… но матч возобновляется, и Чарли тут же утыкается в экран.