Корпорация попаданцев 2 (СИ) - Парсиев Дмитрий - Страница 29

— Каких еще подношений? — я попытался прозвучать уверенным голосом.

— Сто семь химер нужно поднести в дар Мастеру порядка, — сообщил папаша.

— И что это даст?

— Мастер создаст новый порядок, — ничтоже сумняшеся заявил Рудольф Иваныч, — Существующий порядок перестал отвечать требованиям времени. Инквизиция слишком закостенела. Не дает русскому сектору развиваться.

— Это кто определил, что нынешний порядок плох? — спросил я с вызовом, сам от себя не ожидая, что встану на защиту инквизиции.

— Любому здравомыслящему существу это очевидно, — ответил папаша, — Инквизиция применяет презумпцию виновности к попаданцам, то есть таким как вы. Да вы и сами успели испытать на себе все прелести подобного отношения. Инквизиция окукливается, пытается отгородить русский сектор железным занавесом. Если ничего не изменить, нас постигнет крах, причем очень скорый.

— Прям-таки крах, — я усмехнулся, — Вы говорите как политтехнолог.

— Я говорю, как есть, потому что знаю побольше вашего, молодой человек, — попытался пристыдить меня Боленский старший, — Китай не может отыскать какой-то жизненно необходимый артефакт, а потому вынужден будет не в ближайшие дни даже, а в ближайшие часы направить огромный накопленный объем маны в свой национальный источник. Знаете, что за этим последует?

— Не знаю.

— А я вам скажу. Китайский сектор раздвинется. И раздвинется за наш счет. Русский сектор ужмется на целый градус. И тогда будет крах. Политическая система России будет сломлена. Нас ждут темные времена. Если только…

— Что?

— Если только вы не поможете добыть эти сто семь химер. Тогда будет запущен протокол пересмотра и перестройки порядка на более гибкий, отвечающий текущим нуждам страны. Решайте, молодой человек. Вы потеряете все, либо все обретете. И это не метафора.

— Мы обдумаем ваши слова, — я подхватил Катю за руку и повел к выходу.

— Никуда вы одни не пойдёте, — Боленский старший возвысил голос, младшенький Вольдемар заступил нам путь, сверкая свежим нагрудным знаком, видимо, сдал-таки экзамен на старшего офицера.

— Вы обалдели? — я попытался воззвать к Боленскому больному разуму, — Здесь храм инквизиции.

— Ты еще не понял? Инквизиция нам не судья… Вольдемар, хватай девку.

Вольдемар довольно осклабился и попытался схватить Катю. Я успел толкнуть ее в тень одной из тумб. Катя исчезла в тени, Вольдемар схватил пустоту, вытаращив глаза от удивления. В следующий миг из тени ему в пах прилетел хороший хлесткий пинок, заставивший его согнуться пополам. Молодец, Катя. Межмирье в самом деле дает хорошую тренировку.

Старший Боленский разозлился не на шутку. Я видел, как он зачерпывает силу из хранилища, собираясь приложить по нам каким-то площадным заклятием. Действуя на автомате, я призвал Шишка и запулил его в папашу так, как запуливал в химер.

Папашу не смяло как бумагу, все-таки он не химера, но эффект от удара вышел впечатляющим, как от кирпича, брошенного умелой рукой. Боленский старший отлетел к подножию статуи Мастера. Силу в заклятие он вложить не успел. Мана расплескалась как вода из чашки.

Мы с Катей бросились бежать из храма, однако на входе нам преградил путь Натужников.

— Именем инквизиции, вы арестованы! — зычно прокричал он.

Стражники, стоявшие у входа, вышли из-за его спины с явным намерением брать нас под стражу. Вот ведь засранцы. Боленских они тронуть не могут, а нас пожалуйста. Я сделал то, о чем мечтал давно. Выстрелил Шишком в самодовольную натуженную харю.

Катя ушла в тень стены, а через мгновение вышла уже в другом месте, переместившись за спины стражников. Бдители порядка не ожидали от нас сопротивления, а потому были застигнуты врасплох. Мы с Катей наподдавали им как хулиганы в подворотне с сухим счетом и выскочили во двор.

На наше счастье дядя Боря никуда не делся. Он вдумчиво сметал нападавшую с деревьев листву в холщовые мешки.

— Дядя Боря, как нам убежать незаметно? Есть ходы?

— Незаметно вам не сбежать, — дядя Боря покачал головой, — Ложитесь в тачку.

— Мы в нее не поместимся.

— Поместитесь. Ты, Максим, ложись на спину на дно…

Я сделал так, как велел дядя Боря. Лег на дно тачки, правда ноги ниже колен не поместились и свисали вниз. Прямо на меня улеглась Катя тоже спиной вниз. Дядя Боря закрыл наши свисающие ноги пустыми мешками, а сверху в тачку навалил почти невесомые мешки с листьями.

Лично я такую маскировку посчитал бы смехотворной, если бы не надежда на то, что тачка артефактная. Сверху дядя Боря пристроил метлу с совком и взялся за ручки. Я прижимал Катю к себе, вдыхал запах ее волос и вслушивался в скрип «неправильного» колеса катящейся тачки.

Где-то там снаружи звучали окрики. Стук копыт, топот ног. Нас явно искали как инквизиторы, так и аристократы. Наверно, они подняли на уши все свои людские ресурсы. Каждый хотел поймать нас раньше других. И ни у кого не вызвал подозрения дворник, катящий тачку, наполненную мусором. Все-таки волшебная у него тачка, по-другому не объяснишь.

Времени прошло много. Я весь затек в неудобном положении. Надеюсь, Кате ехать на мне поудобней. Наконец, колеса перестали скрипеть. Дядя Боря остановился. Скинул с нас мешки. Помог подняться Кате, а потом мне.

— Где мы? — спросил я, оглядываясь, — Это какой-то парк?

— Это не парк. Это лес, — ответил дядя Боря, — Мы вышли за купол.

— Не заметил, что нас выпустили за шлагбаум.

— А мы не проходили под шлагбаумом, — пояснил дядя Боря, — Тачка сама нашла проход в каком-то овражке. Закатилась в лес и вот только сейчас остановилась.

— Дядя Боря, извините за бестактный вопрос, но, может быть, вы все-таки расскажете, как вы стали дворником с вот этой самой тачкой?

Дядя Боря помолчал, засунув руки в карманы, то ли припоминая события, то ли собираясь с мыслями.

— Ну хорошо, — сказал он, наконец, — Придется рассказать.

— Я был богат, имел власть, мог позволить себе многое и позволял, — начал рассказывать дядя Боря, — Прожигал жизнь в компании таких же как я… вы бы сказали, таких же как я мажоров. Только в отличие от мажоров, я владел еще и магией. То есть я мог позволить себе намного больше. Мажорам такого не снилось.

— Это давно было? — спросила Катя с сочувствием.

— Да как сказать. Мне кажется, что все это было очень давно, в прошлой жизни. А на самом деле для мага сущий пустяк. Маги живут намного дольше обычных людей.

— И что же случилось?

— Я купил магического коня. Даже по меркам местной аристократии конь стоил баснословных денег. Мне его, кстати говоря, помог купить Рудольф Боленский. Мы с ним в те времена были приятелями.

— Это который Рудольф Иванович?

— Так точно, он. Рудольф купил себе точно такого. Он раздобыл двух коней и одного продал мне. Мы отмечали с ним приобретение до утра. Шампанское лилось ведрами.

— Начинаю догадываться, что ничего хорошего из этого не вышло.

— Под утро мы, разгоряченные алкоголем, решили прокатиться с ветерком. Устроили самую настоящую гонку. Но ты прав, Максим, кончилось все, закономерно, печально. Я сшиб конем дворника китайца… насмерть.

— Китайца? — переспросил я.

— Китайца, — подтвердил дядя Боря, — Китайцы очень работящие. Тот вышел мести улицу еще до рассвета, чтобы господа вроде меня с утра могли ходить по чистому тротуару.

— Но ведь это был просто несчастный случай.

— Этого случая могло не случиться, — возразил дядя Боря, — Если бы я не устроил гонки в пьяном виде… А этот маленький человек лежал в луже крови. Он не выпустил свою тачку даже после смерти… м-да… так и умер, цепляясь за рукоятку своей старой тачки. Меня, знаете, очень потрясло это.

Дядя Боря замолчал.

— Что было потом? — спросила Катя.

— Потом… потом подъехал Рудольф. Он сказал, что все это ерунда. Сказал, что его люди позаботятся о мертвом теле. И он сдержал слово. Его люди приехали в карете, закинули тело и увезли за купол в лес на съедение тварям изнанки. Следы крови убрали, как будто и не было никогда маленького работящего китайца. Осталась только его тачка, совок и метла, — дядя Боря мотнул головой, указав на свои рабочие инструменты.