Ода Смятения (СИ) - Злобин Михаил - Страница 4

— Ну ты, Саш, даёшь! — вскинула бровь девушка. — Вот уж и подумать не могла, что у тебя настолько насыщенная жизнь. Но знаешь, ты правильно сделал, во всём мне признавшись. Я очень не люблю недомолвки. Тем не менее, вижу, что ситуация у тебя отчаянная. Выкладывай теперь подробности, чтобы я могла тебе помочь.

— Зачем тебе это? — мрачно спросил я.

— Э-э-э… ну потому что ты в беде и нуждаешься в помощи. Разве этого недостаточно? — надулась Плисова.

— Не знал, что ты настолько благородная и жалостливая, Дарья, — позволил я себе лёгкую ухмылку. — Но прошу, забудь обо всём. Мне стыдно, что пытался втянуть тебя в свои проблемы.

— Это ты сейчас хочешь замотивировать меня методом «от противного» или что? — похолодел голос моей собеседницы. — В таких экивоках нет нужды, ведь я готова тебя выручить и без них.

— У моих слов нет второго дна. Я говорю всё, как есть. Но мне приятна твоя забота, честно.

— Ох, ну чудно́й ты, Горюнов! Ладно, как знаешь. Не упрашивать же мне тебя? Но если припрёт по-серьёзному, то сразу звони мне, уговор?

Плисова подняла стакан с тёмным ромом, предлагая чокнуться и скрепить наше соглашение. И я, невзирая на то, что после сделки с Ваэрисом у меня развилась стойкая антипатия к подобным жестам, наполнил стопку коньяком. Звякнули стеклянные бока наших ёмкостей. Я влил алкоголь залпом в себя, а Дарья долго отпивала маленькими глоточками, потягивая параллельно вишнёвый сок. Ещё около двадцати минут она составляла мне компанию, а потом упорхнула так же неожиданно, как и появилась. А на смену ей почти сразу пожаловал какой-то мордатый джентльмен, явно чем-то недовольный. Он без спроса отодвинул свободный стул, уселся и вперился в меня своими заплывшими поросячьими глазками.

— Яйца лишние? — без какого-либо предисловия процедил он.

— Ты, похоже, меня с кем-то перепутал, — вполне мирно ответил я. — Я тебя впервые вижу.

— Это не я перепутал, а ты попутал, хмырь, — не сбавил градуса незнакомец. — Ещё раз тебя рядом с Дашкой увижу, херово будет. Понял⁈

— А, вот в чём дело, — криво ухмыльнулся я. — Ты из армии её почитателей. Можешь спать спокойно, я ни на что не претенду…

— Армии⁈ Какой, в сраку, армии⁈ Ты чё, лопух, совсем говна впорол⁈ За гнилой базар хочешь зубов лишиться⁈ — нагло перебил меня мордатый, выпячивая шею, будто гусь, двинувшийся в атаку.

— Ты что ли мне их выбить собрался? — не меняя тона осведомился я и уставился прямо в глаза грубияна.

Удивительно, но одного моего взгляда хватило, чтобы щекастый боров струхнул и суетливо отстранился назад. М-да… такая трусливая собачонка, а брешет, как сторожевой Полкан. Но только доходит до дела, с визгом бежит прятаться за хозяйскую ногу. Повидал я таких.

— Молись, чепушила, ты себе длинным языком большие проблемы нажил, — пригрозил мне свиномордый. — Сиди тут, я скоро…

— Один не вывозишь, побежал за группой поддержки? — поддел я незнакомца.

— Щас ты у меня по-другому запоёшь, говноед! — пообещал он мне, и поспешно ускакал вглубь банкетного зала.

Проводив толстяка взором, я увидел, как он плюхается за столик, где весьма сдержанно отдыхали какие-то шкафоподобные дядьки. Еды перед ними стояло навалом, а вот алкоголя почти не было. Бутылка вина, да шампанского на пятерых крепких мужиков — это смех один. Значит, скорее всего, ребята выпивали сугубо формально.

Наехавший на меня толстяк что-то долго втолковывал бугаям и периодически тыкал в мою сторону пухлым пальцем. В конце концов из-за того столика поднялось двое и направились ко мне. Один молодой и дерзкий, прям по лицу и движениям понятно. Явно завсегдатай тренажерного зала. Блондинчик с модной прической и выбритыми висками. Наверное, пользуется огромным успехом у противоположного пола. А второй значительно старше. Весь из себя неторопливый, степенный, больше напоминающий своим видом сытого медведя.

Парочка крепышей нависла надо мной и изучающе смотрела. Я отвечал им тем же, не испытывая ни капли опасения или страха. Создатель Многоокий, да я с алавийскими кардиналами бился накоротке, что мне эти кабацкие разборки?

— Присядем? — подал голос здоровяк, который постарше.

— А обязательно прям сюда? — не стал я выдавливать из себя излишнюю дружелюбность.

— Слышь, ты потише будь, пока я тебе хлебало не сломал, гниль! — моментально завёлся молодой парень.

— Витя, я тебя сейчас сам тут уработаю. Рот закрой и не мешай мне общаться с человеком, — неожиданно для меня осадил сопляка более зрелый товарищ.

— Ладно-ладно, Старый, не урчи, я ж наоборот хотел время нам сэкономить, — сразу же пошёл на попятную белобрысый.

— Извини, он зелёный совсем, — снова обратился ко мне мужик постарше. — Не всегда понимает, когда можно фраернуть, а когда лучше варежку завязать.

У блондинчика аж физиономия вытянулась. Он уже набрал в грудь воздуха, чтобы возмутиться, но спутник не церемонясь пихнул его локтём под рёбра и наградил испепеляющим взглядом.

— Ну так что, не возражаешь, если присядем? — снова спросил Старый.

Я безразлично махнул рукой, предлагая бугаям поступать, как считают нужным. А тех упрашивать не пришлось. Они деловито отодвинули стулья и расположились напротив.

— Ты здорово играл сегодня, я аж заслушался, — отвесил мне комплимент главный бугай.

— Угу, спасибо, — сухо кивнул я, с трудом вспоминая, что я вообще сидел за инструментом.

А то для меня-то уж почти пять лет прошло с той поры.

— Воевал? — задал новый вопрос тот, кого спутник назвал Старым.

Я удивлённо воззрился на собеседника, и даже дерзкий блондинчик странно покосился на товарища.

— А как ты определил? — заинтересовался я.

— Я такое сразу подмечаю. Причём вижу, что ты недавно оттуда, и ещё не успел к мирной жизни привыкнуть. Где нелёгкая носила, если не секрет?

В памяти непрошено воскресли видения залитых кровью улиц Фаренхолда, несущейся в атаку конной лавины Сарьенского полка, идеально ровных шеренг молдегаров, боевых плетений, стремящихся к стенам Арнфальда, захваченного алавийцами Клесдена, завораживающего танца клинков Дев войны. В ушах вместо спокойной музыки грянули истошные крики умирающих, взрывы заклинаний, стук мечей и копий по щитам.

Стараясь прогнать нахлынувшие воспоминания, я легко потряс головой и с силой потёр глаза. А когда поднял лицо, то узрел, как непрошенные собеседники смотрят на меня понимающе и даже будто бы сочувственно.

— Нет таких мест на здешних картах, — сипло выдохнул я.

— Наёмник… — презрительно процедил блондин, по-своему истрактовав моё нежелание откровенничать.

— Я тебе чё сказал⁈ — угрожающе рыкнул на него Старый, и парень сразу же утух.

Ещё посверлив взглядом молодого спутника с десяток секунд, мужчина удовлетворённый эффектом своего окрика вернулся к разговору.

— Саня, — протянул он мне раскрытую ладонь. — Можно просто Старый.

— Тёзка, — ответил я, пожимая клешню, которая размерами была как две моих руки.

— Угу, Александр, значит? Тут такое дело… обиду на тебя затаил кое-кто, — принялся объяснять бугай.

— Да, я так и понял. И что? Будете меня крепить за то, что кому-то ревность яйца прижала? — в лоб осведомился я.

Блондинчик от моих слов вызывающе вскинул подбородок, дескать дай только повод, я тебя вообще тут урою. А вот его старший приятель смущенно опустил глаза к столешнице.

— Слушай, да тут даже не в девке дело. Хотя и в ней тоже. Он ведь на полном серьёзе влюбился в неё…

— Сочувствую ему, — хмыкнул я.

— Ну а ты её чуть ли не шлюхой обозвал, понимаешь? — пропустил мимо ушей мою реплику Старый.

— Вообще-то, я ничего подобного не имел в виду, — попробовал оправдаться я.

— Уже поздно объяснять. Сергеич удила закусил, крови твоей хочет. А он, чтоб ты понимал, близкий кореш Пал Палыча.

— Ну допустим. И что теперь? Вы, ребята, хотите рискнуть и силами со мной помериться?

Рука в кармане смокинга крепко сжала кровавый алмаз, а пальцы напряглись, готовясь сплести конструкт «Холодка». Я на полном серьёзе собирался остановить сердца этих двоих, если они протянут ко мне свои грабли. Прямо здесь, при куче свидетелей. И, кажется, эта решимость очень красноречиво проступила на моём лице. Потому что даже у блондинчика глазёнки суетливо забегали.