Ода Смятения (СИ) - Злобин Михаил - Страница 33

Илисия взяла Вайолу под локоток и с неотвратимостью промышленного буксира потянула к выходу. А я стоял и глупо смотрел им вслед. Понимал, конечно, что без этих традиционных проволочек никуда не деться. Тот момент, когда мы станем законными супругами, наступит ещё нескоро. И до той поры нам нужно соблюдать приличия, принятые в здешнем обществе. Аристократка — это не деревенская баба. Ей ночевать где-то помимо собственного дома зазорно. Особенно если это «где-то» — поместье молодого холостяка. Такое пятно с репутации будет трудно смыть. А уж если присовокупить ещё и те слухи, которые распускают злые языки, касательно вдовства Вайолы…

Это всё было важно, но не отменяло моего истового желания провести время с возлюбленной. Без каких-либо намёков на близость, а просто чтобы узнать её с этой стороны. Узнать не как Вайолу гран Иземдор, неприступную красавицу. А как миларию нор Адамастро — мою будущую супругу. Насладиться ощущением того, что ты рядом со своей женщиной. Поэтому сейчас мне приходилось разрываться между «хочу» и «надо». И вторая категория, как бы я не сопротивлялся, одерживала верх. Александр Горюнов, возможно, и мог бы пойти на поводу у чувств. Но не Маэстро. Этот персонаж чрезвычайно прагматичный. И в последние месяцы он получил слишком много власти. Потому сопротивляться его холодному расчёту было попросту невозможно.

— До встречи, мой экселенс, — улыбнулась мне в дверях Вайола. — Надеюсь, что скорой.

Я только успел поднять ладонь в прощальном жесте, а Илисия уже увлекла мою невесту, на ходу втолковывая ей о нюансах предстоящей свадебной церемонии. Протяжно вздохнув, я решил, что мне действительно следует вернуться к праздничному столу. Однако по пути я обратил внимание, что многие уже разбрелись по поместью, и вряд ли в зале остался кто-то из гостей. Вон трое экселенсов увлечённо о чём-то спорили, погрузившись в процесс настолько глубоко, что не заметили моего появления. В одной из комнат кипел настоящий карточный турнир с немалыми, судя по всему, денежными ставками. Ох, старый Горюнов мимо таких сборищ вообще не мог пройти. Но я сейчас миновал приоткрытую дверь без тени сожаления и колебаний. Из библиотеки доносился чей-то хорошо поставленный голос, эмоционально читающий какой-то литературный отрывок, окончившийся взрывом хохота. Все развлекались, как могли. А вот за той дверью какая-то нетерпеливая парочка явно решила уединиться для… кха-кха… практики супружеских добродетелей, скажем так.

— Ох, экселенс, что вы делаете? Разве вам не страшно, что нас могут застукать? — узнал я тоненький голосок юной прелестницы Сиемы нор Лисаль.

Ей что-то неразборчиво ответил мужской бас, бубнёж которого быстро перетёк в совсем уж невнятные звуки.

М-да, это кого же мне Илисия сосватать пыталась? Хотя, я и так примерно представляю. Пускай девица, судя по тому, что я слышу, не очень-то целомудренная. Но зато дочка весьма обеспеченных родителей. А уж ради шанса связаться кровными узами с богатой фамилией на многие недостатки второй половинки можно закрыть глаза.

Я уже собирался пройти мимо, но на свою беду прекрасно расслышал следующую фразу, произнесённую Сиемой.

— Гаэнар… ах, вы такой неукротимый! Ваш пыл зажигает меня… Прошу, обещайте мне, что…

Мой каблук громко ударил по паркету, а ноги разом окаменели. Что? Гаэнар? Муж моей сестры? На этом моменте со мной что-то случилось. Что-то не очень хорошее. Розоватая пелена упала на взор, и уже в следующее мгновение я осознал себя внутри той самой комнаты. Светильники тут были затушены, но света из коридора вполне хватало, чтобы рассмотреть всё творящееся непотребство в деталях.

Гаэнар нор Эсим в расстёгнутом камзоле развалился на широком кресле, усадив на себя белобрысую девицу нор Лисаль. В тот миг, когда я ворвался, он целовал шею аристократки, а рукой блуждал под её многочисленными юбками. Моё появление заставило охальников встрепенуться и округлить от страха глаза.

— О, чёрное небо Абиссалии, Ризант! Как же ты меня напугал… — облегчённо выдохнул Гаэнар. — Я уж думал, что…

Мой кулак, залетевший зятьку прямо в физиономию, буквально вбил продолжение реплики ему обратно в глотку. Высокородная потаскушка, елозившая на коленях изменника, попыталась вскочить и закричать, но я ловко поймал её за горло и буквально сдёрнул на пол, вынуждая принять крайне унизительную позу. Она испуганно захрипела, тараща свои красивые глазки, и заскребла ногтями по пятерне, сдавливающей шею.

— Слушай меня внимательно, шлюха, — прохрипел я ей в лицо. — Сейчас ты подбираешь свои юбчонки, и бежишь так быстро, как только можешь. Если я сегодня ещё хоть раз встречу тебя или твою семейку, то не сдержусь. Я объявлю во всеуслышание о том, что сейчас увидел. Ты будешь опозорена настолько, что даже твои преданные подружки предпочтут скрыть знакомство с тобой. А если я замечу, что ты продолжаешь крутить хвостом перед Гаэнаром, то я убью тебя, а затем вырежу весь твой гнилой род. Клянусь всем, что мне дорого. Я сделаю это. Ты всё поняла?

Жар моего гнева и жестокость сказанных слов ввергли девицу в настоящий ужас. Её нижняя челюсть затряслась, а на глаза навернулись слёзы. Она порывалась что-то сказать, и я чуть ослабил хватку. Но даже так из горла Сиемы не вырвалось ни звука. Аристократка лишь едва заметно, но часто кивала, боясь меня до потери речи.

— Ты перегибаешь палку, Риз! Отпусти её! — попробовал вклиниться между нами Гаэнар и отцепить мою руку от любовницы.

Но это он сделал зря. Я был зол, но сдерживался. А стоило изменщику открыть рот, как держать ярость в узде стало значительно сложнее…

Отшвырнув от себя высокородную потаскуху, я встретил зятька ударом лба. Попал удачно, прямо в нос. Хруст раздался такой, будто кочан капусты разломили.

— Ох, боги… что ты де… — успел простонать Гаэнар, оседая на пол.

Но потом, когда твёрдый носок моего сапога впился ему в рёбра, экселенсу нор Эсим стало не до разговоров. Я принялся методично избивать его, жестоко подавляя любые намёки на сопротивление. Каждый раз, когда Гаэнар пытался приподняться, мои пинки обрушивались на него с новой силой и роняли обратно. То в живот, заставляя захлебнуться хриплым стоном, то в бедро, чтобы лишить точки опоры. Вот пальцы мужа Веды сомкнулись на моём голенище, пытаясь остановить занесённый сапог, и я зло ухмыльнулся. Вторая нога подкованной пяткой со всей силы топнула по оголённому запястью Гаэнара. Раздался новый хруст и хриплый вой.

— Ты-ы-ы с ума сош-шел! Прекрати-и! — простонал нор Эсим, уже не зная, как спастись от меня.

Он перекатился на спину, но тотчас же получил удар в лицо. Кровь брызнула на паркет, а изменщик жалко скорчился на полу, закрываясь дрожащими руками. Но я не остановился. Я схватил его за воротник, приподнял, а затем с грохотом впечатал головой в пол. Потом снова. Снова. И снова.

— Вот что, зятёк, ты полежи пока смирно, да послушай, что я буду тебе доносить. Иначе всё это может плохо для тебя кончится.

Я говорил тихо, но каждое моё слово растекалось по воздуху шипением раскалённого железа. Однако Гаэнар не внял. Его неповреждённая рука метнулась к креслу, где он оставил перевязь с парадной шпагой, но я даже не стал её перехватывать. Моё колено с силой, которой я сам не ждал от тела полукровки, с отчётливым щелчком вонзилось аристократу в ключицу. Нор Эсим вскрикнул, и в его глазах промелькнуло нечто большее, чем просто боль. Там зажегся животный страх.

Но зато теперь зятёк всё же понял, что сопротивление лишь продлевает страдания. А потому терпел все мои удары практически молча. Только кряхтел и охал. Сам удивляюсь, как я сдержался, чтобы не распотрошить этого говнюка «Зонтиком» или не расплющить «Молотом». Однако мне всё же удалось отвести душу, не доводя до смертоубийства.

Я медленно поднялся, оставив Гаэнара хрипло скулить на полу, и повернулся к Сиеме, которая наблюдала за экзекуцией. Её бледное лицо сейчас напоминало посмертную маску.

— Ты.

Всего одно слово, но аристократка вздрогнула, как от удара кнута.